Пустяковая сказка

Здесь тихо. Я нахожусь на самой глубине. Вокруг царство вещей: урчит стиральная машинка, зябнет холодильник, свет медленно льётся из – под абажура… А всё же тихо как никогда. В этой «урчаще – зябнущей» тишине я преступником затаилась на стуле; звуки тоненькими ниточками оплетают меня – задевая их, я привожу в движение огромный океан этой квартиры. Предметы начинают шептаться, и это шептание повсюду: от маленькой кружки с чаем, которую я громко шлёпаю на стол, до зябнущего в уголке холодильника и урчащего желудка стиральной машинки. Мы теперь все утопающие – застряли в каменном мешке и обмениваемся тайными знаками. Хотелось бы верить, что меня понимают. Едва ли. Вещи преданнее любого пса. Вот и сейчас смотрят на меня с грустной мордой, а может быть, я просто вижу в них своё отражение. Это и смешно, и больно, и страшно, а я снова уверяюсь, что без трагикомедии в нашей жизни никуда. Но сегодня шторы водорослями сползают с карниза, свет золотом разливается по потолку, быт прост и тих, моё озарение предсказуемо. «Преданнее любого пса», - хлюпает чугунным носиком чайник. Я спешу его оборвать. Хватит, наговорились. Теперь, главное, всплыть на поверхность, и, надо признаться, с каждым разом это всё тяжелее даётся. Конечно, я опытный утопающий, но даже мой запас везения ограничен. Всё чаще хочется не плавать, а летать… Но вещи… «Преданнее любого пса». Знаете ли, погружаюсь. Воздуха всё меньше, лет всё больше. И во всём эта преданность, эта печать времени. Невесомый уют становится ощутимым и камнем давит на грудь. Страшно, страшно тонуть. Даже комары здесь не летают, а плавают. Слушайте, может быть, они тоже тонут? Да нет, они как маленькие кусачие рыбки. Что ж, закинем удочки и будем ловить. Откроем двери и будем осушать… океан. Немыслимое дело. Но стены поют:  «Baby, please make a change». Я этого хочу или они? И что происходит в моём доме? Жизни? Возмущённо булькает уходящая вода. Я решила, что сегодня будет счастливый конец. Сегодня – да, завтра – посмотрим.