Люди вокруг, винтовки в руках. Всё, конец, западня!
Стая бежит в леса на рысях. Долго спешат, полдня.
Сильный вожак затих у воды. Озеро, надо плыть.
Весь молодняк уходит ко дну, смятая никнет сныть.
Но молодая волчица вдруг поворотилась вспять,
Толстый щенок у неё в зубах. Было когда-то пять…
Мокрое пузо, усталый вид, только мольба в глазах –
Люди, спасите, мой сын – малыш. Переборола страх,
Брюхом, почти касаясь земли, шла под прицелом дул.
Старый охотник нахмурил бровь: «Самка, видать, в бреду…
«Ну-ка! – прикрикнул. – Отставить шум! Всем опустить стволы!
Знаю тебя, – бормотнул под нос, – логово у скалы!»
Крепко за шкирку волчонка взял, тонко скулила мать,
Веско сказал: «Заберу к себе!» – «Митрич, сошёл с ума?» –
Загомонила вокруг толпа. – «Хватит! Идём домой!
Просит пощады зверьё у нас, всё, пора на покой!»
Волки вдали издавали вой, десять всего в живых.
Митрич вздохнул: «Кто бы трогал вас, если б не ели вы
Нашу скотину. Ввели в разор. А без коров никак!»
Мокрый зверёнок к нему приник, грыз втихаря кулак.
Стая ушла далеко в тайгу, люди – к себе, в село,
Время летело, несколько лет с той охоты прошло.
Вырос волчонок по кличке Волк, лучше охраны нет,
Хоть и ворчали, будет ли толк? Он встретил пятый снег.
На берегу, где кипит волна, камень во мху лежит,
Волк и хозяин ходят сюда. «Здесь теперь рубежи… –
Митрич кивает и долго молчит. – Мамка твоя умерла,
Выжил из молодых лишь ты… Вот, брат, какие дела…»