Старался дописать к 22му, но не успел.
Подведем итоги.
Это хорошо, конечно, что революционная индустриализация позволила раны зашить (в прошлой части я говорил о ранах, отрезавших от России западные области и Прибалтику), но если бы не было этой Октябрьской революции, то и ран бы не было, и была бы Русь с Юго-западными, Западными и Северо-западными губерниями единая и неделимая.
Получается, что Октябрьский переворот нанес империи колоссальный вред.
Империи (!!!), а народам империи?
Октябрьский переворот был осуществлен ради народа, ради построения справедливого общества, где все будут работать, и не будет тунеядцев, живущих на ренту и за чужой счет, где не будет богачей, присвоивших себе миллионы, где не будет насилия и все народы будут пользоваться свободой.
Какие благие намерения! Можно ли судить за благие намерения?
Октябрьский переворот был осуществлен, чтобы уничтожить колониализм и притеснение одних наций другими. Все национальности Российской империи получили свои государственные образования от республик (союзных государств) до автономных областей и даже округов для малочисленных народов.
Увы, не все получилось, а примерно для 10% населения эти благие намерения стали дорогой в ад (3, 5, 10, 25 лет, и высшей мерой был расстрел), и в целом народ очень скромно жил, но, в конечном счете, этот народ под руководством диктатора превратил среднюю европейскую империю в могучую индустриальную державу.
З а ч е м ???
По Сталину, для сохранения социализма в отдельно взятой стране во вражеском окружении, и ради дальнейшего развития Мировой пролетарской революции.
А папе с мамой и бабушке с дедушкой зачем?
Насчет революции не знаю, а вот в отношении внешних врагов большая часть народа, помня Первую мировую, была едина в мнении, что страна должна быть сильной.
А история не стоит на месте, нашу индустриальную державу ждали жестокие испытания, и ширятся рассуждения о том, был ли у России шанс избежать напасти этих тяжких испытаний.
Принципиальные противники 25го Октября и самой идеи справедливого общества на основе экономики без частной собственности выдвигают мнение, что если бы не было большевицкого переворота, то и Второй мировой бы не было.
И я в своих рассуждениях не исключал возможности такого хода истории, но, учитывая роль личности в истории, в данном случае Гитлера, его наглость и авантюризм, приходишь к выводу, что было невозможно при любом раскладе сил, в том числе и с «буржуазно-демократической» Россией, с помощью дипломатических сражений заставить его отказаться от идеи реванша и аннексии восточных земель.
Не мы отрыли дверь в театр войны – открыли дверь Мюнхенские соглашения, но, если бы не было 25 Октября, то, может быть, и Мюнхенской капитуляции не было бы. А что было бы?
Давайте исходить не из того, что могло быть, а из того, что было.
Ибо обращение к прошлому дает простор фантазиям, но не дает рецепта для действий в настоящем.
Например, что было бы, если бы Николай II не вверг страну в преступную войну 14-го года?
Не было бы и революции, хотя историческое время самодержавия уже прошло, но самодержец был бы мирным путем, без участия масс, переведен в статус безвластного символа, при парламентском правлении, как в Англии и некоторых других Европейских странах, например. О кровавой, насильственной, вооруженной социалистической революции не могло быть и речи. И не пришлось бы России пережить взлет и падение, репрессии и героику и потери миллионов жизней.
Получается, что в трагедии, обрушившейся на Россию в XX веке, виноват Николай II, а не 25 Октября.
Так что, все-таки, давайте исходить не из того, что могло быть, а из того, что было.
Появление Гитлера на арене истории, конечно, случайность, но случайные исторические ситуации всегда конкретны, и надо в своих действиях исходить из этих конкретных ситуаций.
А перед нами стоит вопрос:
«правильно ли действовал Сталин в этих конкретных ситуациях?
В интересах мировой пролетарской революции?
А в интересах России в этих конкретных ситуациях? В тех конкретных, что тогда были».
После подписания Пакта, на западе поняли, что немедленно нас на войну с Германией не столкнуть, хотя война эта неизбежна. Если Германия будет терпеть поражение, то в Европе, мы надеялись, возникнут революционные ситуации, и мы «придем на помощь революционному пролетариату». Если Германия разгромит союзников, то Германия повернет свои войска для германизации восточных земель – в интересах России необходимо было предотвратить такое развитие событий. Таким образом, раньше или позже или мы нападем на Германию, или Германия нападет на Россию, и перед Гитлером и Сталиным стояла сложнейшая задача выбора момента для нанесения первого удара.
Европе началась война – это было продолжением Первой Мировой. Первая не разрешила противоречий между империалистами – еще Эфиопия была Абиссинией, Ливия Триполитанией, еще полмира было окрашено в зеленый цвет английских колоний и доминионов; теперь хищники вцепились друг в друга, продолжая выяснять отношения. Скрытая война началась в 33 году, когда Германия, готовясь к реваншу, начала перевооружение и бескровную экспансию. До 39 года Англия и Франция отступали, и только в 39-ом перешли в контрнаступление.
Англия, которая пригрозив Гитлеру войной, если он нападет на Польшу, надеялась предотвратить войну, а когда война началась, схватилась за сердце – обещание надо было выполнять действиями, но своих солдат в Польшу она не послала – морской десант был губителен.
Гитлер, полагаясь на нейтралитет России, надеялся, что Антанта не рискнет вступить в войну, а когда война была объявлена, он на некоторое время буквально впал в депрессию. Дело в том, что по расчетам Германского Генерального штаба, если немецкая армия сосредотачивается на восточном военном театре, то войска Антанты гарантированно были в состоянии оккупировать Германию с запада («Цена победы» Эхо Москвы 2011 год).
Но войска Антанты границы не перешли!
Этот период войны называют «странной войной». Странной она была только по оценке тех политических и военных руководителей, которые бросают в бой своих солдат, не считаясь с потерями. Все действия противников были логичными и обуславливались военно-политической обстановкой того времени.
Граница между Германией и Францией после Первой мировой на всем протяжении была обустроена в неприступную линию обороны стационарными огневыми сооружениями. Со стороны Германии линией Зигфрида, со стороны Франции линией Мажино.
Разные принципы лежали в основе морали агрессивного германского фашизма, стремящегося к реваншу, и «миролюбивых» версальцев, стремящихся с помощью мира сохранить завоеванное. Антанта не могла пренебречь нейтралитетом стран Бенилюкса, а бросить войска на ДОТы и ДЗОТы линии Зигфрида было бы актом самоубийства. Генеральные штабы Англии и Франции чесали свои затылки.
Мне понятна досада и ожесточенное осуждение нас англичанами и французами за подписание с немцами Пакта. Потому что, если бы дипломатические игры Англии и Франции в то время ввергли нас в войну на их стороне, то Гитлер, загороженный от Антанты линией Зигфрида, тоже соблюдал бы нейтралитет стран Бенилюкса, и на Западе обменивались бы артиллерийскими дуэлями через линии Зигфрида и Мажино, а мы бы, находясь с немцами в непосредственном контакте, реально воевали, расплачиваясь кровью, за дипломатический промах.
Так почему же мы-то осуждаем пакт Риббентропа- Молотова? Только за то, что он связан с именем Сталина?
Впрочем, я не знаю подробностей тех дипломатических сражений, которые велись всеми тремя сторонами, и была ли возможность предотвратить войну, и никто никогда этого не узнает, потому что они были в мозгах, а не в бумагах, а вот гадать о том – что было бы «если бы», будут многие и долго.
Ну, а теперь о главном.
Дяде Васе, дяде Пете, бабушке с дедушкой и остальному такому же народу и Мировая революция, и территориальная целостность нужны были «как собаке пятая нога», а жертвы-то понес именно народ. А меня и таких же, как я – молодых (постарше), читающих, эти революционные завоевания радовали.
Теперь я стал дедушкой и считаю, что любой руководитель государства, решающий какие бы то ни было проблемы военной силой, повлекшей убийство хотя бы одного человека – убийца.
Увы, наступило Третье тысячелетие, а руководители государств по-прежнему для решения тех, или иных проблем посылают за границу свои войска, чтобы творить насилие, в том числе и убивать.
Между тем, германские войска освободились от военных действий на востоке, и Гитлер мог вплотную заняться Западом. Видя беспомощность союзников, он стал искать дипломатические возможности зафиксировать статус-кво с намёком на свои возможности покончить в этом случае с гнездом коммунизма, одновременно усиливая свои позиции попыткой привлечь Сталина к более тесному взаимодействию. Однако союзники, обжегшись на Мюнхене, принимают решение никаких сепаратных переговоров не вести, и основой переговоров может быть только полный отказ Германии от всех завоеваний.
Гитлер тоже не бросает своих солдат под убийственный огонь огневых точек линии Мажино, а вот в отношении нейтралитета стран стремящихся сохранить мир на своей земле, совесть его не мучила.
10 мая 1940 года, растоптав нейтралитет Бельгии, Нидерландов и Люксембурга, для формальности озвучив какую-то причину, германские войска молниеносно сбрасывают Англичан с континента, и принуждают Францию подписать признание в поражении в том же Компьенском лесу и в том же самом салон-вагоне, в котором Германия признала свое поражение в 1918 году (не в током же, а в том же!). Это был настоящий реванш – его первый символический шаг.
Затем так же молниеносно, где кнутом, где пряником принуждает к подчинению всю континентальную Европу. Тыл был в безопасности, войска и мысли Гитлера были готовы повергнуть ниц и Англию.
Нам вступать в эту схватку было совершенно ни к чему – мы могли ждать возникновения новых революционных ситуаций для продолжения мировой пролетарской революции. Немецкие и Советские силы стояли лицом друг к другу, разрезая Европу на всем протяжении от моря до моря.
Вопрос.
Соблюдение нами в то время нейтралитета, было мудрым решением? Подумайте и сами решите.