Москвичи, солнеШный день - как это по-русски?

Юрий Тарасов-Тим Пэ
      
      
      В булоШной хлеб покупал… Вчера.
      Дураку ясно, хлеб в супермаркете, а иногда в булоШной ещё покупают. С советских времён про "булоШную" всем дуракам ясно. Привыкли. Человек периферийный, не по-русски, а по-московски выражаясь, иногда пожить хочет. Прописать себя мысленно хотя  бы и на короткое время в прогрессивную область человечества с высоким уровнем зарплаты и культуры. Ясное дело, почему...
      В московской булоШной питались все высокородные господа российской империи до 17 года, когда нашу державу продвигали в будущее люди исключительно прогрессивные, умные  и благородные. Ну, скажем, и такие господа, как персонажи из креативной команды Чичикова… Петрушка, Селифан…  Инновационно мыслящий Петрушка всё передовое в себя впитывал – и запахи разные неистребимые и прочие культуры в себя оптом забирал. Неделями прогрессивный тот человек не мылся, чтобы высокая культура с мочалкой с него не сошла, чтобы в обществе не потеряться, чтобы мЭнЭджер Чичиков за версту  учуял, если Петрушка где-то потеряется по пьянке.
      Извозчики в трактире на известной картине… За большим столом с калачами они чинно восседают, благородно себя ведут. Без спиртного. Боже упаси… Нельзя! – они «бомбят», как нынешние «бомбилы» на дорогах. В блюдца дуют, а за распаренной щекой незримый сахар виртуально выпирает, к чаю приготовленный, чая там дожидается. Гордятся начинающие предприниматели, не вчерашние, а позавчерашние почти крестьяне, что пьют из блюдца, пьют с сахаром, как коренные москвичи. Чинно и благородно.  Хорошие манеры на лету схватывают. И высокое знание московского наречия, конечно, уже освоили.… Если картину озвучить... Услышим мы и «булоШную», и прочее прогрессивное. От половых, или от коренных московских татар-банщиков удачно в бане схваченное… В Сандунах, может быть. А сами банщики, коренные те москвичи, словарный запас пополняли на ранней стадии эволюции человечества тоже от кого-то. Например, от Петрушки с прекрасными манерами и от умного Селифана, излагавшего им философии о лошадях во время мытья, когда те банщики тёрли благородные спины Селифана и Петрушки. В Сандунах или в другой какой бане. Куда загнал Чичиков креативную команду, чтобы от окружающей культуры, наконец, продышаться.
      Синебрюхов ещё был. Настоящий предприниматель, не выдуманный… Коммуняки над ним и его наречием измывались. Зощенко потешался…
      В школе нас учили зачем-то не по-московски. По-русски зачем-то. Учили произносить правильно, то есть неправильно, звук «ч» в слове «булочная». «Едва слышимый тонкий звук, без шипения, едва заметный и  как бы на заднем плане»,  – учили нас. Мягонькое такое «ч», как свежая тёплая ещё булочка… Зачем!? Зачем нам эти булочки, если колбасы нынче полно.  Пусть будет булоШная, и булоШки даже пусть там продают, на пальмовом масле сварганенные, если мяса импортного с гормонами теперь всем хватает. «Сала у нас много, хлеба завались»… – как в песне поётся о счастливой жизни.
      К «булоШной» и «горчиШной»  голова нормально привыкла. При рыноШной экономике. Но порой бастует. От свежих слов. Не хочет эта голова, этот пережиток соцреализма, встраиваться в рыноШный московский язык.
      «Маяк» недавно я слушал. Передачу музыкальную. Бодрый паренёк источал в эфир английские названия заграничных песен. По-английски шустро он тараторил. Грамотно и, может быть, очень грамотно произносил, если не знаешь, как по-английски грамотно… О том о сём лопотал энергично и  позитивно. На трёх языках нёс добрый человек слушающей моей голове приятное и уже привычное... И вдруг я получил совсем свежие для ушей слова. «В солнеШный день, в той пятниШной передаче мы»… Дальше я уже не слушал. Голова погрузилась в творческий процесс, бесполезный для рыночной экономики – то есть без какой бы там ни было материальной выгоды, порождая вообще выгоду упущенную и материальный ущерб, стало быть, дыру в семейном кармане.
      Она (голова) вдруг  вспомнила: «От ОпоЦки два верстоЦка, и в боЦок один скаЦок». И горько подумала Она, заболевшая бесплодным в материальном плане творчеством:  «А что будет с русским языком, если столица нашей рыночной экономики и всего нашего передового, нашего всего прогрессивного вдруг переедет в сельское поселение городского типа экологически чистую Опочку»?