КамАЗ «летел», едва касаясь колёсами земли. Ветер так обжигал лицо, что часовых невозможно было выставить. Да и стоять было некому – в «кибитке» остались только Захар и Глеб, который впервые смог вытянуться во всю свою длину.
- Наконец-то полежу по-человечески. Может, высплюсь.
- Как правило, такие желания плохо исполняются.
- Типун тебе на язык, – пробормотал Глеб, сунул под голову мешок и закрыл глаза.
Захар тоже решил вздремнуть, но сон не шёл. Его разгоняли мысли, назойливо вертевшиеся в голове, словно мухи. Слишком многое успело произойти за последние несколько дней после того, как они высадились ночью на пустые позиции гвардейцев. То, что теперь после этого должно было произойти в ближайшие дни и недели, поражало и одновременно пугало своим размахом и необратимостью. Даже возможный конец войны казался чем-то страшно опасным.
«Это потому, что никто из нас не знает, что такое мирная жизнь, – решил Захар. – А значит, и не знает, как к ней приспособиться. Хотя… хотя чего приспосабливаться? Своё дело наладчика я хорошо знаю, вернусь на свой завод, и будем мы делать… будем делать… да те же трамваи, чтобы не взрывались больше. А, может, машины. Легковые. Каждой семье - по машине. Ну, или холодильники какие-нибудь». Но всё равно даже от этой неопределённости было неуютно и зябко. Захар ворочался и не мог найти положения, в котором можно было бы спокойно уснуть. Мысли топали в голове, разгоняя сон…
…Вдруг КамАЗ резко затормозил.
- Поспали, – пробормотал Захар, падая на Глеба.
Глеб сказал такие слова, которые он мог себе позволить только потому, что Лены с ними больше не было. И вообще, с момента расставания с Прохором, Никодимом и Леной, Глеб стал каким-то вялым и замкнутым. И Захар не был уверен, что одна усталость была тому виной. Тем более, в расчёт можно было не принимать Прохора и Никодима. Оставалась Лена… И это было плохо. Пока плохо, но война должна вот-вот закончиться, и тогда у Глеба появится шанс…
…Машина встала. За тентом послышались голоса, и недовольный всем и вся Глеб, состроив зверскую рожу, высунулся наружу. Голоса мигом стихли. Зато сам Глеб издал торжественный вопль:
- Игнатка!
Теперь в кибитке их ехало трое. Подобрав у блокпоста Игната, Глеб и Захар слушали красочные жизнеописания своего боевого товарища.
- Ну вот, значит, остался я с полковником Евглаем после того, как вы ушли бродить по туманам. Не знаю, как вы там развлекались это время, а здесь, у нас, жизнь была совсем не сахар. Тумаки почему-то вдруг потянулись к туману. Толпами. Стадами. Мы иной раз, заметив такое войско, не то, чтобы атаковать, а смыться-то старались по-тихому. Нас - пять-шесть, плюс - КамАЗ, а их… ой, до сотни насчитывали… О, как!
Игнат умудрялся нагонять на себя геройства, даже рассказывая о провалившихся заданиях:
- Так что там, у тумана, тумаков сейчас минимум тысяч десять-пятнадцать. Но сидят тихо, не безобразничают, – Захар с Глебом переглянулись. – Но вот беда: этой-то тишины и благодати полковник и боится больше всего. Шутка ли – дивизия таких вот головорезов! Посидят-посидят да и…
- Погоди, Игнат, что с Евсеем-то?
- Да откуда я знаю. С тех пор, как у тумана расстались, о нём больше ни слуху, ни духу. Вот и боится полковник, что тот армию свою собирает, а потом как бросится на нас…
- Евсей не бросится, – сказал Захар.
- А я ему говорю, не боись, полковник, с ними же Евсей, он не позволит…
- А если это не Евсей? Кто знает, выжил ли он там? – у Глеба не было такой уверенности.
- Вот-вот… - Игнат сначала запутался, было, в мыслях, но потом уверенно продолжил:
- Так что, Евглай решил собрать своих и ударить первым. Нельзя ждать, пока тумаки с силами соберутся.
- Подожди, а с Евсеем-то встретиться пытались?
- Ага, у тебя что, совсем ума нет? Какой дурак теперь туда полезет? Там тумаков, как покойников на кладбище! Да и сам знаешь – не больно-то полковник Евсейке верит. Сейчас вот к Евглаю приедем, и доказывай ему сам, что хочешь. А я надоказывался до того, что вон из штаба на блокпост переехал.
- Подожди, мы же хотели сразу - к туману.
- Ну, хотели. Теперь тут - тоже прифронтовая зона. Строгости. Так что, никто тебя без пропуска и к блокпостам-то не пустит, не то, что к туману. Вон посмотри, – Игнат отогнул брезентовый полог...
Посмотреть было на что: по обе стороны дороги тянулись бесконечные ряды складов, огороженных колючей проволокой. Было видно, что всё это появилось здесь совсем недавно. Около некоторых ангаров ещё разгружали большие зелёные ящики со стотонных грузовиков.
- Это ещё что, - заметил Игнат, - вы ещё передовую не видели! И всё это за две недели! Теперь тумакам - хана! С землёй их перемешают – такое удобрение получится!
Захар поморщился.
- Здесь у всех такие настроения?
- Конечно! Боевой дух…
- Давай к Евглаю!
- Так мы и так к нему едем. Без его приказа - никуда.
КамАЗ свернул с дороги и не спеша покатил по небольшой улочке деревни. Везде стояла военная техника, и виднелись солдаты.
Захар тяжело вздохнул, рассматривая эти военные приготовления. Глеб был где-то в себе…
Около одного из домов КамАЗ остановился, и Игнат заторопился к выходу.
- Собирайтесь. Я сейчас полковнику доложу, и он вас примет.
- Смотри-ка ты, как Игнатка тут за две недели освоился, – усмехнулся Глеб. – Правая рука Евглая!
- Большой человек...
Зашуршал тент, и из-под него показалось растерянное лицо «большого человека»:
- Пошли скорее, там такое… такое… - нехватку слов Игнат компенсировал беспорядочным движение рук.
Глеб и Захар бросились из машины, забыв обо всём.
Влетев вслед за Игнатом в комнату полковника, все встали, как вкопанные...
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2017/06/29/1906