Миррэлия

   
        Сейчас мы живем в бесчувственном мире. Чувственное восприятие мира  перед натиском информационных технологий и гаджетов отходит на второй план и все более атрофируются. Эти ворота, через которые мир входит в человека, делаются все уже, и уже и большинство людей становится оттисками кем-то придуманных штампов, гипертрофированно часто узко профессионально развивается интеллект, представления о мире становятся сухими, жесткими и безжизненными…Живое лицо, особенно в городах становится практически невозможно увидеть: только грубые, усталые маски. И негде спрятаться от этих безжизненных лиц-масок…. Только маленькие дети до поры хранят и несут отпечатки того мира, откуда они пришли...
Живая музыка оркестра, поющие струны, живые открытые лица артистов… Недавно на концерте артистов Малого театра поразился уже забытой красоте чарующего женского облика в длинных концертных платьях, красоте женщин под красивую музыку поющих красивые стихи... 
Северянин, находясь в эстонской глуши с тоскующей нежностью вспоминал о хрупкости женских душ «того» времени. Поклонницы составляли в то время постоянный животрепещущий венок, постоянно окружавший поэта. Для них он был «светозарным», они чувствовали и принимали его своими сердцами…  Но женщины с их тонкостью и хрупкостью для поэта стояли несколько в стороне от пораженных политическим безумием деятелей сильной половины русского общества тех роковых лет. Многие художники и поэты пытались найти в женской половине свое утешение и спасение. Художник Борисов-Мусатов был таким, тоже хотел спрятаться в свой нарисованный населенный исключительно женщинами мир...
Человек отмеченный глубиной чувств и поэтическим талантом был обречен на мученическую жизнь в таком обществе, ему трудно, а иногда и невозможно переносить реалии окружающей его жизни, обычных рядовых людей. Нам бесчувственным трудно представить страдания таких гениев, обреченных на жизнь с неподобными себе.
Еще до революции поэт стал искать место более устроенное и более комфортное для его души, чем окружавшая его действительность со всеми населявшими ее людьми и людишками. На Земле такое место не находилось и Северянину пришлось его придумать и описать в своих стихах, чтобы будущие люди могли его когда-нибудь найти или построить. Может быть это чувство и этот поиск были подспудной, но главной темой в его жизни и творчестве. Да и не только его. У поэтов - Безумцев  всегда были неприязненные отношения с действительностью. Вспомните хотя бы строки Беранже: «Господа! Если к правде святой, Мир дороги найти не умеет -, Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой...»

Пьер Жан Беранже
«Безумцы»
Оловянных солдатиков строем
По шнурочку равняемся мы.
Чуть из ряда выходят умы:
«Смерть безумцам!» — мы яростно воем.
Поднимаем бессмысленный рев,
Мы преследуем их, убиваем —
И статуи потом воздвигаем,
Человечества славу прозрев...

Наконец, мы дошли до главного: Игорь Северянин не хотел жить на этой земле с этими людьми. Многое его здесь тяготило, многое не нравилось, многое вызывало страх и отвращение и он придумал для себя такое место, где он мог бы чувствовать себя Соловьем и петь для населяющих его жителей. Этот Рай, это место он назвал Миррэлией.

Надо сказать, и здесь я могу свидетельствовать как человек бывавший там, что Эстийский край местами очень похож на страну придуманную поэтом. И думается, что здесь он, будучи влюбленным в Северо-восток Эстонии, использовал его как прообраз края ландышей и лебедей. Видел я своими глазами там такие места с аистами на пустынных дорогах и морскими заливами с лебедями. И прекрасная царица Фелисса-счастье, премудрая и чистая была ему послана. И судя по его стихам («Я живу в красоте...») он долгое время себя там прекрасно чувствовал со своей Фелиссой-счастьем и форелями… То, что просил он и о чем мечтал, Господь ему послал, исполнил его желание. А дальше выполз из своего логова змей-искуситель и слабый духом поэт-мечтатель не смог устоять...