Который день крутятся в голове эти две буквы, а что это за формула - уже не помню... Не вытерпела и посмотрела в интернете. Водородный показатель, pH (лат. pondus Hydrogenii — «вес водорода», произносится «пэ аш») — мера активности... ионов водорода в растворе, количественно выражающая его кислотность. Вот откуда эти осколки моих познаний, - пресловутый кислотно-щелочной баланс, о котором во всех передачах про здоровье, красоту и старение не устают напоминать...
Но у меня-то они, эти две буквы латинского алфавита, связаны были совсем с другими раздумьями. Я в своей жизни встретила одну удивительную супружескую пару, Пранцишку - P и Хенрикаса - H, PH, по фамилии Келлы. Они были литовцами. Почему были... Его нет на этом свете уже лет 9-10, а про супругу нет у меня никаких сведений, связь прервалась последние года два, она теперь должна быть в преклонном возрасте, под 80 лет. Никогда не забуду их, пока сама жива, но вот в последнее время у меня все думы о тёте Пране, как я её называла в те годы.
Мы приехали по назначению служить в Литву, в Паневежский гарнизон, в полк
военно-транспортной авиации в начале августа 1980 года. Первые дней десять прожили в центральной гостинице, всё это время искали съёмное жильё. У нас была двухлетняя дочурка, и на квартиру с ребёнком брать не хотели. Ребята, молодые лейтенанты, приехавшие вместе с нами из Иркутского ВВАИУ, колесили по улицам города в частном его секторе в поисках квартиры для нас, сами-то они устроились в офицерском общежитии. Это были сокурсники мужа, лучший его друг Виталик Мамшев, Мишка Шишкин, Серёга Ерохин, Юра Копылов - вот наш основной поисковый состав. Из дома в дом обошли улицы Станюну, Аукштайчю, Басанавичюс. Поехали в пригород по направлению к гарнизону, в Дембаву.
Здесь и повезло нам, хозяева не имели ничего против маленького ребёнка, взяли нас на квартиру. Только надо было подождать месяц, когда съедут предыдущие жильцы, прапорщик с семьёй, получившие квартиру в городе. Нас определили пожить в летнюю кухню, состоявшую из двух комнат, небольшой узкой спальни и довольно вместительной гостиной, служившей хозяевам банкетным залом, как потом мы узнали. Хозяева были очень доброжелательны и прекрасно говорили по-русски, он представился дядей Геной, она - тётей Пранутей. У них были два взрослых сына, старший Феликс был нашего возраста, а второй - младше
его на четыре года, Альфредас. Феликс был водителем, младший заканчивал учёбу в техникуме при политтехе, (весной его забрали служить в армию.)
Вокруг двухэтажного дома со всех сторон был сад, в глубине - рукотворный
пруд, с нежной бело-розовой королевской лилией, узким мосточком и запущенными в воду мальками карасей, они уже подросли примерно до 10 см. В саду росли яблони, груши, сливы разных сортов, была большая плантация клубники, огород со всеми культурами, какие только мне известны. Хозяева были трудяги и очень добрые и простые люди. Хозяйка сразу же предложила мне пользоваться любыми фруктами для ребёнка, а потом научила меня варить прозрачное, янтарное душистое варенье из опавших на землю ранних яблок.
После отъезда жильцов дядя Гена отремонтировал помещения на втором этаже, комнату и кухню, и мы переселились наверх, из комнаты был даже балкончик, выходивший в сад, в сторону улицы. Мы купили спальный гарнитур, необходимые холодильник и газовую плиту с двумя конфорками, стол со стульями и посудный шкаф на кухне были хозяйскими, и зажили в полном комфорте, уюте и достатке. Я сразу же устроила дочку в садик, а сама нашла работу по профессии, правда, ездить было очень далеко: надо было добираться на двух автобусах до садика сначала, а потом ещё на двух ехать в другом направлении, в промышленную зону, т.к. все заводы и другие предприятия располагались за чертой города. Вот поэтому нам приходилось выезжать в 6-45, чтобы везде "поспеть". На заводе, куда я устроилась в художественные мастерские, была пропускная система.
Хозяйка, тётя Праня, Пранцишка Феликсовна, была очень привлекательной, а в молодости просто красавицей, у неё была смесь польско-литовских корней. Светлая, с открытым лицом и белокурыми волосами, голубоглазая, с доброй и светлой улыбкой, она была чуть выше среднего роста, статная, с пышной грудью.
Работала тётя Праня санитаркой в роддоме. Она редко бывала в плохом расположении духа, если уж только приболеет, её беспокоило сердце. Всегда была добродушна, улыбчива и разговорчива. Мы с ней сразу же подружились, а позднее она стала мне самым родным человеком на чужбине.
Дядя Гена, Хенрикас Келла, был из семьи, где все были замечательными плотниками и столярами. Это была фамильная профессия, от отца, у него было ещё два брата, старший и младший, которые жили по-соседству, тоже на Дембаве.
Он работал в объединении коопторга, выполнял ремонтные работы по магазинам города. Дом был построен его руками. Была в доме и его мебель, с которой они начинали свою совместную жизнь, поженившись: буфет, столы, стулья, этажерка, тумбочки. Он был старше тёти Пранути лет на 6-7. Она вышла за него замуж сразу после окончания десятилетки. Говорила, что как увидела его, так и пропала... У него были даже в старости серебристо-льняные кудри, лицо с очень тонкими и красивыми чертами, а как он играл на аккордеоне и гармошке... Ко всему перечисленному он был мастер на все руки, добрый, нежный, внимательный
и хозяйственный. Но у дяди Гены была непростая юность, судьба ему устроила с молодых лет проверку на прочность.
К тому времени, как Великая Отечественная война заканчивалась на европейской территории, в Германии, по лесам Прибалтики разбрелись и хозяйничали, зверствуя, так называемые "лесные братья", недобитки, служившие
у фашистов в СС и полицаями, которые держали в страхе население деревень и хуторов. Они грабили и убивали своих земляков, устраивали поджоги и диверсии.
Хенрику на тот момент пошёл 19-й год. Однажды утром он ехал на велосипеде в соседний хутор, накануне получив оттуда плотницкий заказ. Из лесу вышли вооружённые люди и остановили его на тропе. Он без слов отдал им свои съестные припасы, денег при нём не было. Те, окружив его и громко ржа, стали фотографироваться с ним в обнимку, а потом, как выяснилось позже, отправили
эти карточки в милицию или даже в КГБ, что послужило поводом для ареста. В те годы власти сильно не заморачивались по поводу тщательных разборок и расследований. Дядя Гена был осуждён за пособничество бандитам и отбыл 8 лет
в лагерях Воркуты. Тем не менее, этот горький и несправедливый урок судьбы не
заставил его озлобиться, пасть духом, скатиться на дно, а научил разбираться в людях, ценить добро и дружбу, радоваться жизни и быть благодарным Богу за каждый прожитый день. Он сумел построить и прожить счастливую жизнь.
Мы прожили у них на квартире ровно четыре года. Родился ещё у нас сын.
Нам дали жильё в центре города, и мы переехали от ставших нам родными тёти Прани и дяди Гены. Дети считали их своими "литовскими бабушкой и дедом", (к тому времени у наших хозяев ещё не было своих внуков,) а родные находились за тридевять земель, под Красноярском. Наша дочка с двух лет росла в этом доме, и у неё было больше доверия и привязанности к "неродным бабушке и деду". С ней особенно ласковым и нежным был дядя Гена, постоянно называл её "катюня" - с литовского это "киска", "котёнок". Наши тёплые отношения с годами только укреплялись, мы всегда с удовольствием встречались и у них, и у нас дома. Когда женились их сыновья, стали дружить и с их молодыми семьями, ведь мы были, практически, одного возраста. Когда мы уезжали из Литвы жить в Россию, мы надеялись вернуться... Каждое лето приезжали туда с детьми в отпуск на два-три месяца. Естественно, первым делом заезжали к своим дорогим Келлам.
Я вспоминаю, как они трепетно и нежно относились друг к другу, без показухи и каких-либо истрёпанных слов, в простой каждодневной заботе и внимании. Бывало, что хозяйке нездоровилось или по какой-то причине она не успевала приготовить еду, никогда не было слова недовольства или замечания в её адрес.
Хозяин чистил картофель, тёр его на тёрке и пёк драники - картофельные блины, он любил в таком виде, предпочитал варёной или жареной обычной картошке. У него в саду стояла коптильня, где он готовил на щепе от фруктовых деревьев изумительного вкуса мясо на рёбрах, грудинку, колбасы, другие мясные изделия. Иногда делал это на заказ. Была большущая соковыжималка, целый станок, куда фрукты засыпались ведром, и соку на выходе было тоже вёдрами или бутылями. Также у дяди Гены был свой старинный рецепт изготовления ячменного домашнего пива, если у соседей или друзей назревал юбилей или свадьба, то ему заранее делали заказ на знаменитое пиво. И с утра раннего до темноты у него всегда были дела, занятость, хлопоты. Но я ни разу не слышала его жалоб на жизнь, усталость, какое-то неудовольствие обстоятельствами или людьми. Бывало, что тётя Праня ворчала на него, когда они с соседом или другом "надегустируются"
пивка... Она звала его, очень своеобразно произнося, как бы на выдохе, мягко, Хэнька. И никогда не чувствовалось злости в её голосе. Как-то при разговоре тётя Пранутя сказала, что если бы пришлось жизнь начинать сначала, то она бы ни минуты не колебалась и снова вышла замуж за своего Хэньку.
Мы уже несколько лет жили в России, когда не стало дяди Гены. Вдруг, в один
миг, ничто не предвещало... Накануне был юбилей у Пранути, и на утро я стала звонить, чтобы поздравить её, а услышала в трубке плач. Он поехал как всегда на своём велосипеде на соседнюю улицу, там ему стало плохо, - и всё, обширный инфаркт. Тётя Праня рыдала и приговаривала, что так он вчера играл на гармони, пел и всех веселил...- как в последний раз. Она не представляла своей жизни без любимого человека, с которым прожила душа в душу всю жизнь.
Потом она несколько лет, не уставая, ездила каждую неделю к нему на кладбище.
Потеряла весь интерес к жизни, аппетит и сон, ухудшилось состояние здоровья.
Мы с ней перезванивались, я старалась почаще её отвлекать от печальных дум
рассказами о своих детях, уже взрослых, о делах, расспрашивала её о внуках и детях. Я чувствовала, как она искренне радуется моим звонкам, и всё звала, приглашала приехать к ней в гости. Но мне так и не удалось выбраться в Литву.
А в последние годы из-за дороговизны оплаты она, как и многие другие жители, отказалась от стационарного телефона, так мы с ней и потерялись.
Очень надеюсь, что у неё всё благополучно, жива и в здравии. И всегда буду помнить их светлые лица, добрые сердца, их отношения послужили мне уроком супружеского семейного баланса, P+H - PH.
29.06.2017г.
на фото Келлене Пранцишка Феликсовна
с сыновьями Феликсом и Альфредосом, 1984г.