юмореска
- Это моя территория!
- Нет, моя!
- С каких это пор она стала твоей?!
- А с тех самых, кода тебя здесь ещё не было!
- Да я тут – с самого пришествия!
- А я еще – до пришествия! С тех самых пор, когда моя Муза…
- Ага! Когда твоя Муза наставила тебе рога, потом ты пропил её трусики, и она выставила тебя за дверь? Ха-ха…
- Ах ты старый козёл! Да ты понимаешь, муза - это моё вдохновение! Вдохновение поэта!
- Ну и что, оно, это твоё вдохновение, купило эту территорию?
- Слушай, я не посмотрю, что ты старый, возьму и поколочу!
,
- А ну попробуй, поэт недоношенный!
- Ах ты старый урод, переношенный!
И между ними завязалась драка. Мутузили друг друга, пока их мышцы совсем не одрябли, а желудки не прилипли к позвоночнику. И тогда сдались. Сели рядышком, опёрлись костлявыми лопатками на своё яблоко раздора и стали решать,- как им мирно разрешить эту проблему. Долго насиловали свои истощённые мозги. Наконец нашли выход – разделить бак пополам. Это значит, половина бака будет принадлежать одному, другая – его соседу. Словом, жить по законам демократии. Но не той, - по которой жил старший сосед, а той, по которой жили совки ещё до его демократии: не обижать друг друга, не оставлять в беде, помогать во всём, заботиться, и делиться между собой богатством души своей. И теперь, если кто-то из них найдёт на своей половине что-нибудь подходящее для поддержания жизненных сил, должен разделить между собой поровну.
Итак, старшего звали Фёдор Георгиевич. Младшего – Георгий Фёдорович. А так как младший был в два раза моложе, то звался просто Гошей. Ну, а Гоша, чтобы было удобно для языка и меньшей траты энергии, стал звать его сокращённо, просто Феге. Дядюшка Феге.
Теперь о том, как и почему их судьбы переплелись в этой точке земного шара. Начнём с Гоши. Когда-то его друзья, знакомые – любители поэзии - прочили ему будущее великого поэта! А Люся, Гошина подружка, с которой он недавно познакомился, как-то однажды нечаянно просмотрела по телевизору передачу об одном из этих великих, фамилия которого тут же вылетела из её головы, и которую телевизионщики тоже нечаянно запустили по своему каналу, перепутав с рекламным роликом, решила, что Гоша тоже похож на великого, с чем и поспешила отвести его в ЗАГС. Но и после ЗАГСа Муза не оставляла Гошу даже по ночам. Поэтому Люсе часто приходилось согревать постель в одиночестве. Но она не ревновала Гошу к Музе – только бы Гоша вышел в великие… как их там… поэты, и она бы стала как его супруга…этой… и задумалась: кем бы она стала? Потом махнула рукой, - а, просто великой Люсей! На зависть подругам по дискотеке, которые знали о поэтах столько же, сколько о настоящей колбасе - по два двадцать.
Итак, результат круглосуточных страстей с горячо влюблённой в Гошу Музой был настолько плодотворным, что муза не успевала рожать великие шедевры его зачатий. Наконец, разогнул спину, глянул на свои труды и, хлопнув себя по лбу, воскликнул: «Ай - да,Гоша! Ай- да, сукин сын!» Теперь осталось издать их и осчастливить человечество, заполнив его несчастную, опустошённую душу своим роскошным поэтическим богатством и тем самым поднять его духовную культуру до такого уровня, которого не знала ещё история. И тут же, вложил их в специально приобретённый драгоценный футляр, вызвал такси и отправился в издательство. Удобно расположившись на мягком сидение в автомобиле, закрыл глаза и предался своим сладостным мечтам с яркими, образными видениями. Вот он входит в просторный кабинет. За столом сидит седовласый, в огромных очках издатель и широко, приветливо улыбается. Но почему-то у него был большой красный нос, как у дворника Андрея Ивановича. Это Гоше очень не понравилось, и он тряхнул головой, красный нос тут же исчез, появился остренький,- как у водителя такси. Но с этим Гоша был согласен. И с наслаждение продолжил упиваться своими волшебными видениями: Издатель вскинул свою седовласую, улыбчивую голову и доброжелательно указал на роскошное мягкое кресло, стоявшее у стола напротив него.
- Чем вы нас порадуете, молодой человек,- сверкнув очками, нетерпеливо спросил он.- Я вижу на вашем челе отметину незаурядного таланта!
Гоша с достоинством протянул ему плоды своего незаурядного таланта. Издатель с глубоким воодушевлением пробежал своими стёклами, сверкающими радужными огоньками несколько его незаурядных плодов и, убедившись, что перед ним сидит действительно незаурядный творец этой великой, незаурядной поэзии, вскочил с места, схватил Гошу в свои крепкие объятия и горячо расцеловал его незаурядное чело чуть ли ни до пояса. Потом стал бегать по кабинету со скоростью гоночного автомобиля, восклицая:
- Наконец-то! Наконец! Я вижу перед собой поэта нашего трудного, непредсказуемого времени! Человечество, изголодавшейся по настоящей, истинной поэзии, будет искренне от души благодарно вам! И, тут же, распорядился всю Гошину незаурядность запустить в печать. И вот, Гоша видит, изданный, толстый сборник незаурядных плодов своего творчества в изящном кожаном переплёте, теснённом золотом, да ещё таким тиражом, что могли бы позавидовать поэты всех времён и народов вместе взятые. Все магазины, супермаркеты потеснили на своих полках, витринах даже самую дорогостоящую импортную колбасу с евростандартным качеством. И все его тома шли на расхват. Женщины интеллигентно сорились между собой – не могли разделить последний том. В другом супермаркете мужчины бросали жребий – кто должен из них обладать этим редкостным творением! А в одном из супермаркетов даже подрались между собой лисбиянки, педафилы и гомосексуалисты - тоже не поделив последний том. Вдоль улиц, проспектов на всех рекламных щитах, бигмордах - сосиски с упитанными политиками, прокладками,голыми женскими ягодицами были заменены ослепительными строками вдохновенной Гошиной поэзии..
Даже фонтан на площади сверкал его алмазными рифмами. Лица людей, прохожих с Гошиным сборником в руках светились одухотворённой, возвышенной любовью и добротой. А некоторые – прямо на ходу, раскрыв книгу, вдохновенно шевелили губами, а то и декламировали в голос, то и дело спотыкаясь и натыкаясь друг на друга, за что тут же низко кланялись, прося прощение за свою неловкость; молодёжь - любители пива и сигарет, с Гошиным творением выстроились в очередь у мусорных баков, чтобы освободиться от сигарет, бутылок с пивом и других алкогольных напитков. Юноши галантно пропускали девушек вперёд. А вот, наркоманы совсем потеряли совесть - норовили без очереди пробиться к мусорным контейнерам, чтобы поскорее освободиться от шприцов и всевозможных наркотических средств. И Гоша видит, как красота его творчества шагает по планете и на разных языках спасает мир от свободы разложения, разрушения, человеческих трагедий. Всё вокруг оживает, расцветает и дышит его жизнерадостной, жизнеутверждающей поэзией, возраждая светлую истину добра, нравственное, духовное богатство, всеобщее счастье на земле... и только хотел перейти к следующему видению И тут, эти очаровательные видения Гоши прервал голос водителя:
- Приехали, молодой человек, ваше – издательство.
Гоша тряхнул головой, открыл глаза и выглянул в окно автомобиля. Щедро расплатился с таксистом, вышел из машины, поднял голову и с гордой уверенностью произнёс: «Вот оно, откуда должна начать свой торжественный путь моя всемирная слава!» В которую Гоша успел уже вжиться за время пути в такси. Спустя минуту, он не вошёл, а влетел в кабинет издателя, который был совсем не похож на того, который ему привиделся в такси. Этот был молодой и больше смахивал на глянцевый журнал, который он держал перед собой. Но Гоша не придал этому значения и, подняв высоко голову, прямо с порога с непоколебимым достоинством выпалил:
-Я поэт! Принес свои стихи. Хочу издать отдельной книгой!
Глянцевый издатель сморщился, как от зубной боли, отложил в сторону журнал.
- Ну что ж, хорошо, -евродемократично улыбнулся, показывая евростандартные белые зубы, и назвал евростандартную сумму, которую Гоша должен внести за издание своего гениального творчества. У Гоши под ногами закачался земной шар, и он чуть не потерял равновесие и не оказался на другой его стороне.
- Да где…где ж…я…я найду такие…такие деньги, - уронив голову, заикаясь, растерянно вымолвил Гоша.
- Это не моё дело,- демократично усмехнулся глянцевый издатель
Гоша набрался духу, снова поднял голову и с возмущением отпарировал:
- Да вы понимаете, моя поэзия, это, это…все говорят, что я…я…– второй Пушкин! Второй…
- Слушай, второй Пушкин, - перебил его глянцевый издатель и встал из-за стола,- миром правит рыночная диктатура, на балансе которой нет никаких привилегий, льгот – будь ты хоть трижды Пушкиным. Да и вкусы у неё совершенно иные: которые требует бизнес-рынок – будь ты хоть четырежды, как их там - Гете, Байран или Шекспирт !..
Вот так Гоша и остался непризнанным поэтом: не смог красотой своей гениальной поэзии озарить, обогатить и осчастливить душу человечества. И особенно, больно было слышать от любимой Люси такие обидные слова: « Несчастная бездарь! Зачем я только связалась с тобой?! Что я скажу теперь подругам?..» И он надолго впал в уныние, в глубокую депрессию. Потерял аппетит, мучился бессонными ночами. И вдруг однажды, скитаясь по городу, и, проходя в подземном переходе, его озарила идея: многие музыканты, певцы успешно реализуют свои таланты здесь, в этих переходах. А почему бы и ему не воспользоваться этой аудиторией? Так он стал народным подземным поэтом, что превзошло даже все его ожидания. К концу дня он получал огромное удовлетворение для своей души, да ещё с приложением такого непредсказуемого гонорара! Даже подумал: хорошо, что он пишет стихи, а не романы! Однако любителей поэзии собиравшихся вокруг него с каждым днём становилось всё меньше. А потом и вовсе проходили мимо, не обращая внимания на его измученный, надорванный, охрипший голос. А дело в том, что Муза давно перестала навещать Гошу, и ему приходилось надоедливо читать одно и тоже. И тогда он решил обратиться за помощью к Зеленому змию, чтобы он заставил эту упрямую, самолюбивую Музу вернуться к нему. Зелёный змий с огромным удовольствием принял Гошу в свои объятия, горячо обвив его душу всеми своими градусами. Но Муза всё больше приходимла к нему измученная, истрёпанная, как уличная девка.. И вот, однажды, вернувшись домой, в дверях его встретили незнакомые люди. Оказывается, его любимая Люся не стала ждать, когда Гоша унесёт на рынок её последние трусики, продала квартиру, которую ему оставили родители, и скрылась в тумане неизвестности. Вот так Гоша и оказался в этой новой, постсоветской социальной прослойке, называемой бомжатником..
У дядюшки Феге совсем другая история, не похожая ни на одну из всего бомжатного мира. Когда-то он был владельцем островов, дворцов, банков, заводов, телевидений, аптек, газет, теплоходов и пароходов. Но однажды увидев себя в зеркале дряхлеющим стариком, очень испугался, что скоро уйдя в мир иной, и всем его имуществом, богатством завладеет его единственный племянник - бездельник, лоботряс, которого очень недолюбливал. Станет хозяином всего его имущества. А также и этого роскошного царского дворца, сооружённого из базальта, цветного мрамора, с просторными, светлыми залами, высокими лепными потолками с порхающими скульптурными амурчиками; будет купаться в хрустальных бассейнах, прогуливаться в парках с экзотическими растениями и мраморными скульптурными группами героев древних времён; садиться на унитазы из слоновой кости в форме королевских тронов, с золотом, украшенных драгоценными камнями; заведёт гарем из разряда королев красоты бульварной вселенной. И как представил всё это, сердце чуть не взорвало ему желудок, только что наполненный чёрной икрой ! И еще больше возненавидел племянника. Мучился, тоже не спал ночами, всё думал: как продлить жизнь, чтобы лишить радости своего ненавистного наследничка? И вот, однажды, сидя на одном из своих драгоценных тронов-унитазов, его вдруг озарила гениальная мысль: современная медицина достигла невероятных успехов в своём развитии – может пересаживать внутренние органы из одного организма в другой. Если заменить
старческие органы на молодые, то, конечно же, и продолжение жизни увеличится. И он воспрял духом.
Прямо с утра взялся за осуществление своей идеи. Тем более, В наше время нетрудно найти эскулапов, но, конечно, - не от Гиппократа, а - от Мамоны, которых с научно-меркантильным прогрессом развелось сегодня столько, что хоть океан пруди. При этом, молодые органы должны всенепременно принадлежать его ненавистному племяннику. Таким образом, он убивает двух зайцев: продлевает свою жизнь и избавляется от неперевариваемого наследника. Составив контракт с эскулапами - мамоновцами,и теперь с нетерпением ждал своей чудодейственной операции. И с огромным энтузиазмом стал строить новые планы по расширению своего бизнеса и увеличения прибыли, которые должны превзойти всех его конкурентов – с их капиталом, Банками, заводами, пароходами. Долго думал, Наконец, придумал. От радости даже зачесалось в болезненно-хрустевших коленках: он пустыню Сахара превратит в безбрежное судоходное море с островом по средине, и воздвигнет на нём новый Лас-Вегас, превосходящий все мировые лас-вегасы, с ослепительными казино, умопомрачительными отелями, ночными клубами, публичными домами и прочими роскошными развлекательными заведениями. Ну и,конечно, с удобными причалами и мостом - на материк. А для осуществления этого плана придётся сначала раскошелить инвестициями государственный бюджет. Зато потом пойдут в его собственную казну такие прибыли! Такие Прибыли! У него от счастья аж потемнело в глазах, и чуть не потерял рассудок от поменявшихся местами в голове полушарий. Только бы поскорее произошла эта чудодейственная операция!
И теперь, как только появлялся у него во дворце родственный носитель молодых органов, он выпрямлял свою сгорбленную, старческую спину, закручивал крепкую фигу и держал её в кармане, пока тот не удалялся восвояси. И вот, наконец, свершилось - носитель молодых органов попал в автомобильную катастрофу. Мамоновцы провели операцию на высшем профессиональном уровне - заменили все старческие органы дядюшки на молодые. И как только зарубцевались швы бывшего дряхлого тела и бывший старик по-молодецки расправил плечи, весело потянулся, попрыгал, как молодой козёл, вдохнул воздух молодыми легкими и поспешил к обеденному столу, чтобы удовлетворить разыгравшийся аппетит молодого желудка. Начал с красной икры. Но его тут же стошнило. Он перешёл - к чёрной.. Но от неё появилась невыносимая изжога. Тогда он оставил икру и начал уплетать другие, ранее привычные деликатесы. Но тут, почувствовал какие-то острые колики в животе, а потом бурление и нестерпимый позыв поноса. Выпрыгнул из-за стола и помчался к ближайшему драгоценному трону.
Но как только спустил наивысшего дорогостоящего качества данный предмет и присел, случился запор. Он вскочил и начал метаться между драгоценными унитазами, удерживая руками приспущенное дорогостоящее качество, но результат был тот же. При этом ему казалось, что унитазы гоняются за ним. Расписанные, лепные потолки с порхающими амурчиками, мраморно - базальтовые стены, казалось, давят на него с такой силой, что в ушах стоял невероятный шум, звон, становилось душно, глаза начали слепнуть! И ему нестерпимо захотелось бежать сам не зная куда, но подальше от этого ослепительно - нагроможденного сверкающего удушья. Выскочил из дворца и бежал до тех пор, пока не наткнулся на мусорный бак. И тут вдруг почувствовал какое-то облегчение во всём теле. Успокоилось сердце, стало легко дышать. И не заметил, с каким удовольствием стал копаться в этом баке. Нашёл какой-то пищевой отброс и с огромным наслаждением стал поглощать его, испытывая при этом приятное ощущение в желудке. Тут же нашёл какие-то обноски, сбросил с себя всё олигархическое качество, обувь из кожи осьминога, от которой на ногах вздулись кровавые мозоли, переоделся и глубоко, свободно вздохнул, точно измученный раб, освободившийся от тяжёлых оков.
Что же за метаморфоза приключилась с этим собственником монстро-глобального владения? А дело в том, что Мамоновцы в белых халатах ошиблись – пересадили ему органы не наследника, а молодого бомжа,которых привезли одновременно. Поэтому природа органов этого донора отторгала в нём элитарную пищу олигарха и всё олигархическое качество, что служило для прикрытия его телесов, и окружение монстро-элитарной роскоши. Это тело теперь прнинимало только своё привычное. Вот так он и оказался простым бомжом у этого мусорного бака, где и познакомился с поэтом Гошей, и стал дядюшкой Феге. Но если Гоша, как по условленному договору – жить по по-человечески, и своей открытой поэтической натуры, - делился с дядюшкой Феге всем, что находил на своей половине бака, то дядюшка Феге , согласно сохранившемуся инсинкту патологического собственника и феноменальной скупости, часто утаивал от Гоши всё, что находил на своей половине и поглощал украдкой.
А однажды ему попалася изрядный кусок колбасы, Гоша заметил и потребовал свою долю, Но дядюшка Феге, по понятной причине, не пожелал делиться, и этой колбасой огрел Гошу по темечку. Колбаса оказалась такой евротехнологически тяжёлой, что Гоша тут же потерял сознание. И дядюшка, сидя рядом с гошиным полутрупом, с огромным аппетитом, спокойно стал уплетать эту евростандартную колбасу. Но вскоре почувствовал, будто внутри у него завёлся огромный колючий ёж, который беспощадно, как в мясорубке, стал перемалывать дядюшкины внутренние молодые органы. И дядюшке Феге ничего не оставалось, как испустить последний дух и отправиться к своим бывшим скромным предкам. На этом можно было бы, и поставить точку.
Но…в стране, среди множества политических партий, конкурирующих между собой ослепительными программами о построении светлого будущего, появилась ещё одна – с названием ЧСК(чрезвычайная санитарная комиссия), - которая своей целью поставила: все мусорные отвалы превратить в исторические памятники. А чтобы их процветающую гармонию не искажали отбросы человечества – бомжи, облепив их, как зловонные мухи, партия поведёт с ними жесточайшую, смертельную борьбу. Для этого есть самые доступные и эффективные средства. С некоторых пор в стране появились новые евровысокотехнологические колбасы и другие евростандарты с пищевыми добавками и ГМО, от которых желудок сворачивается, как полиэтиленовая плёнка при прикосновении огня. Этот эксперимент уже дал положительные результаты особенно среди еврозажиревшего населения, а также и бомжей, в числе которых оказался и дядюшка Феге, благополучно оставив в покое гармонию исторических памятников. Поэтому партия, не откладывая в долгий ящик, прошлась по всем супер и минимаркетам, закупила всю евро- пищевую продукцию и разнесла по всем мусорным точкам.
Однако как ЧСК не старалась избавиться от этой падшей среды- зловонных человеческих отходов, которые оказались превосходящими своим нарастающим количеством искусственную смертность. И тогда ЧСК собралась на свой внеочередной съезд в собственном дворце, – бывшей общеобразовательной школе. На повестке дня стоял единственный вопрос: выработать научный подход по более качественному и эффективному истреблению этой вездесущей и такой живучей среды - бомжей. Однако среди этих бомжей было немало учёных, изобретателей, до которых тут же дошла эта весть, и в кратчайшее время собрали по мусорникам пищевые евростандартные отбросы и соорудили из них бомбу эквивалентную атомной, которую американцы сбросили на Хиросиму в 1945 году.
Затем подложили под их дворец съездов. И когда ЧСК поставила точку в своем решении и, положив руку на сердце, исполняли свой партийный гимн, прогремел взрыв такой мощности, что от этого дворца с его партией не осталось и следа. только – пепел. Этот взрыв всколыхнул и привёл в сознание Гошу. Он тряхнул головой, глянул на бездыханное тело олигарха, дымившееся, как дотлевающая евростандартная головёшка, поднялся, выпрямил плечи, огляделся по сторонам, глубоко с облегчением вздохнул и зашагал прочь - в сторону восходящего солнца, лучи которого по ходу всё ярче проникали в его душу. И он воскликнул: « Гоша, вперёд!НЕ правда! Твоя Муза ждёт тебя, чтоб красота поэзии твоей воскресла, разрушив рабство тьмы с её слепыми миражами – кандалов души людей и счастьем светлым озарила…
Донецк 2007 г.
Всеволод Заковенко.