ПОСЛЕДНЯЯ ЗАРПЛАТА
Памяти Артамошина В.Н.
Валентина Ивановна хлопотала у печи – готовила мужу ужин. Тот вот-вот должен был вернуться с работы. Послышавшийся шум открывающейся на веранде входной двери затих, однако в сенцы никто не вошел.
– Коля, ты?! – обеспокоенно вопросила женщина.
Никто не ответил. Не успела она ступить несколько шагов, как вдруг в проеме распахнувшейся двери показался молодой мужчина в морской форме.
– Витенька! – только и вскрикнула Валентина Ивановна и выронила из рук глиняную тарелку.
– Посуда бьется только на счастье! – подхватывая мать и улыбаясь в черные усы, негромко произнес Виктор.
Когда пришел отец, Виктор сидел за столом на своем привычном с детства месте под рамкой с множеством фотографий. Долго в тот вечер родители расспрашивали сына о морском житье-бытье.
– Списали с подлодки под чистую по выслуге лет! – рассказывал бывший мичман Тихоокеанского флота. – Оставляли служить на берегу, но я отказался. Теперь вот полный пенсион.
– Зря отказался, сынок, служил бы еще! – как-то огорченно посетовал отец на принятое сыном решение.
– Бать, просто привык я к своему экипажу, субмарине…
– Чего-чего? – переспросил Николай Иванович.
– Да атомку нашу так по научному называют! – засмеялся Виктор.
– А-а-а! – протянул тот. – Что на гражданке делать собираешься?
– Отдохну недельку, осмотрюсь… Работать пойду. До армии специальность сварщика получил, шабашил же на северах. Сварщики в городе нужны?
– Хороший сварщик всегда в цене был.
– Я еще и школу мичманов окончил, диплом техника энерготехнических установок имею.
– Вот это более чем хорошо! В понедельник же поговорю с мужиками со льнозавода. Главное, что от дома недалеко, – со знанием дела сказал Николай Иванович и налил себе и сыну по рюмке водки. – Тебе ведь только тридцать четыре! Вся жизнь впереди! Ну, давай еще по маленькой и будем укладываться на боковую!..
Через неделю Виктор уже работал инженером-электриком льнозавода. Коллектив его принял сразу. Многие знали недавнего подводника, так как были родом из его села, которое располагалось на окраине райцентра.
Прошел месяц и Виктор получил первую зарплату.
– Колись, Виктор! – намекая на «проставу» смеялся его сосед и коллега по работе. – Вот и пацаны «замочить» первую твою получку не против! Пятница же сегодня! Правда, мужики?
Мужики предлагали «затариться» в местном магазине и отметить праздник на лоне природы или, как в народе по-простому говорили: в придорожных кустиках. Там было излюбленное место мужской половины заводчан. Однако Виктор предложил поехать в город и отпраздновать событие в баре. Тем более, что заморосил мелкий дождик.
Бар располагался на первом этаже единственного в городе ресторана. Одно время это было приличное заведение, но как начали продавать пиво на розлив, оно стало притягивать туда лиц абсолютно диаметрального порядка. Компания пришла вовремя – не занятыми оставались только два столика.
Виктор, недавно вернувшийся к старой привычке, несколько раз выходил покурить. Курение на заводе было разрешено только в строго отведенных местах, вот и закурил снова за компанию.
Уже смеркалось, когда к ресторану подъехала милицейская, желтая с синими полосами на боках «канарейка». В такие цвета окрашивали в 70-тые милицейскую технику. Из уазика вышли трое милиционеров и вальяжно прошагали к входу в ресторан. Проходя мимо Виктора, один из блюстителей порядка приостановился и, словно старому знакомому, сказал:
– А ты чего здесь раскурился? Домой не пора ли проваливать?
– А с какой такой стати я должен проваливать? – не понял Виктор. – Еще даже детское время не закончилось!
– Обожди, ребя! – остановил сержант напарников. – Тут один бурый выискался! Хамит однако!
– Хамит, значит власть не уважает! – ухмыльнулся, повернувшийся к ним лицом старшина.
– А как на счет того, чтобы с нами в отдел проехать? – ковыряя спичкой в зубах, с ехидцей предложил третий милиционер.
– А поехали! – не подумав, согласился Виктор.
Его вывезли за город и, не снимая наручников и повалив на землю, долго били ногами.
– Давай его здесь и бросим! – вероятно испугавшись окровавленного вида лежащего на земле Виктора, предложил старшина.
– Нет, этот козляра у меня должен еще пятнашку отсидеть! Каждый день будет получать свою порцайку и проходить обучение вежливого обращения с работниками милиции! – пресек «инакомыслие» сержант.
По приезду в дежурную часть отдела милиции, пришедшего в себя Виктора снова избивали. «Размять» свои затекшие члены захотелось и другим подонкам в милицейском обличии.
Взяв за руки и ноги, Виктора бросили в камеру. Около полудня следующего дня его, уже закоченевшего, тщетно пытался разбудить новый дежурный по отделу, чтобы отвести на допрос к следователю…
– Первая зарплата на заводе оказалась для моего сына последней! – рыдая, рассказывал родственникам Николай Иванович. – Пусть бы еще погулял после службы! Ведь рассказывал, что год из океанов всяких не всплывали! Где он и что в этой жизни кроме безбрежной воды видел? Я осмотрел все его тело – сплошной синяк. Нос, ребра, рука и обе ноги переломаны… Врачи сказали, что у Виктора давно было больное сердце… Тромб какой-то оторвался… У подводника и больное сердце?! Коли это было бы так, его сразу бы комиссовали! Человека зверски убили, и виноватых нет! Оказывается, это Виктор сам себе в камере такие тяжелые увечья нанес!..
Виновных в этом деле действительно не нашли. Не знаю, милиционеров-убийц скоренько уволили или они сами уволились и спешно уехали из города. К уголовной ответственности из-за «отсутствия» состава преступления никого не привлекли…
На похоронах Валентины Ивановны, которая пережила мужа чуть более чем на два десятка лет, я стоял и долго смотрел на памятник Виктору. Под фотографией, на которой он в полный рост изображен с кортиком в военно-морской форме, резала душу надпись: «Погиб от рук негодяев»…
01 июля 2017г., Слуцк