Не широкой шла дорогой — узенькою тропкой,
шла босая и на землю наступала робко.
А над полем я взлетала бабочкой цветной,
головой качал цикорий нежно–голубой.
Так жила–была лет восемь девочка в кудряшках.
Был там с тополиным пухом домик для букашки.
Помню вишни, палисадник в зарослях плюща;
в лодке с удочкой мальчишку, Сашку – москвича.
И ко всем–то шла с душою, со своей любовью;
гладила уставший ветер, как щенка, ладонью.
Не давал меня в обиду белогривый конь.
Он спасал от страхов, лиха, зла и тьмы погонь.
А потом исчез конь белый, потеряла крылья.
Жизнь минутная, как вспышка, между сном и былью.
Во дворе цветёт цикорий, смотрит на меня.
Где та бабочка цветная? Гусеница я.
Вот раздавят гусеничку, ведь и так бывает,
есть ещё у нас иуды, топчут, убивают...
В кокон — куколкой свернуться, в тополиный пух...
А весной — вновь бабочка — чуда новый круг.