Литературные негры в СССР

Мак Овецкий
— Кукла Лена, это очень тонкая тема, где чрезвычайно много подводных камней и течений. Но в жизни всегда важно знать нюансы. К примеру, а как бы я повел себя в одном душе с геем на подлодке? — А подлодка атомная? Если атомная, то мне плевать на то, что он гей…
Литературное рабство в СССР было поставлено на поток. Вот только два примера, классических, хрестоматийных:
 Торговая марка «Солженицын». Он начинал при Хрущеве как официальный советский писатель, «Один день Ивана Денисовича» был сугубо советской настольной книгой в рамке хрущевской политики «разоблачения культа личности Сталина».
Но главной книгой этого политического курса должен был стать «Архипелаг ГУЛАГ». Над ним работали десятки советских литературных рабов (см. картинку над текстом) рывшихся в закрытых архивах.
Потом отдел Агитации и Пропаганды при ЦК КПСС этому проекту дал отбой в связи со сворачиваниям разоблачений времен сталинизма. В результате уже готовый «Архипелаг ГУЛАГ» в СССР так и не вышел. Но бренд «Солженицын» не умер, а просто сменил своего владельца, став брендом не советским, а антисоветским.
Другой пример. В «годы застоя», когда общая атмосфера всеобщего скепсиса только начала сгущаться, был чрезвычайно популярен бренд «Валентин Пикуль». Популярность этого бренда была вполне заслуженной. Над историческими архивами, естественно закрытыми, работал большой и дружный коллектив литературных рабов.
После чего писатель Валентин Пикуль, которого я люблю, не смотря на его явный антисемитизм, наработанный архивный материал литературно обрабатывал в духе курса партии и правительства по патриотическому воспитанию трудящихся.
Кстати. Солженицын, как писатель, конечно слабее Пикуля, но я его тоже люблю. Хотя и он также был несомненным антисемитом.
— Да антисемитами были все, сионист ты чертов.
— Не все. Ницше, к  примеру, очень неприязненно относился к немцам и очень уважительно — к евреям.
— А как тебя туда занесло, иудей? Даже целый раввин, можно сказать. Окончил младшую ешиву в Кфар Хабаде, затем продолжил обучение в Нью-Йорке, потом ешива в Бней-Браке, откуда, впрочем, был выгнан. И вдруг в молодости советский литературный афро-литератор. Безымянный строитель советской национальной мифологии. Как так?
— Еще Карл Маркс утверждал, кукла Лена, что скрытое в деньгах качество должно приносить удовольствие. В литературные рабы литераторы продавали себя по разным причинам. К примеру, русский писатель не может зваться Эдмоном Топельбергом. Поэтому родился литературный раскидистый дуб по имени Эдуард Тополь.  Но, в большинстве своем, по этой причине рождались безымянные советские литературные рабы.
— Убрал от меня руки, обормот!
— А это, кукла Лена, было свойственно литераторам еще со времен ныне приобщенного к лику святых… ладно, не буду, а то думские красотки меня гневно осудят…
И вообще, русский язык официально был создан в 18 веке под ключ Пушкиным. В реальности в 17 веке Иваном Барковым, который в своем творчестве пристально смотрел в корень и от постели никогда далеко не удалялся.
 Наверное, поэтому Александр Блок, преодолевая брезгливость, ходил по проституткам. А все потому, что боготворил свою жену до такой степени, что не притрагивался к ней даже пальцем, не говоря уже о…
Жена Александра Блока утешалась с Андреем Белым. Андрей Белый, вместе  с Валерием Брюсовым, установил надежный интимный контакт с известной окололитературной истеричкой по имени Нина Петровская…
А еще были такие литературные три сестры по фамилии Суок. На одной из них, Серафиме, был женат Олеша (и она послужила ему прообразом девочки-куклы в «Трех толстяках»).
Впрочем, Олеше она была неверна и стала супругой Нарбута. Но Олеша в плане трех сестер окапался человек настырный, и поэтому женился на её сестре. А ещё на одной сестре Суок был женат Эдуард Багрицкий.
— Для обрезанных особо повторяю последний раз: «Ты из меня Суок не делай. Пока плита включена — руками меня не трогать. Обормот ты жидо-масонский!».
— Хорошо, избавлю тебя, кукла Лена, от своей мышцы простертой. Пока плиту не выключишь. Но потом…