Моление о солнце

   
 У самого синего моря - украшенные сединой скамейки. Здесь расположились, вбирая скупое осеннее солнце, любители чистого воздуха и здорового образа жизни. Ведут полезные разговоры.
    - Надо растирать живот после купания не так, как это делают несведущие, - слева направо, а наоборот справа налево, очень важно для организма, - сообщила добрая душа Нонна Андреевна соседке по скамейке Нинель Осиповне, самой молодой,вышедшей на пенсию только в этом году.
    - Скажите пожалуйста! - удивилась Нинель, - я не знала. А кто вам сказал?
    - Тетя Соня. Она так делала для здоровья.
    - Для здоровья не лучше не хуже, - возразила, сидевшая на другой скамейке, сухопарая Наталья Сергеевна, не отрывая глаз от вязанья, - тети Сони, как видите, уже нет.
    - Кстати, - вспомнила Нонна Андреевна, обращаясь к Нинель, - надо бы навестить Соню. Вы  поедете со мной на кладбище? Вдвоем как - то веселей.
    - Непременно, но, думаю, пока солнечные дни, надо повременить.

    Возле сидящих приостановилась, совершавшая пробежку, дама в заслуженном возрасте.
    - Девочки, не хотите присоединиться, кровь разогнать?
    - Они сегодня не расположены, - ответил за девочек Петр Петрович, отпетый курильщик, и потому изгоем проводящий пляжные дни на отшибе - "чтобы другим воздух не портить".
    - Ну, вольному воля, - махнула рукой спортсменка, и ее зыбкие колокольца вновь зазвонили о прошлом, когда она пружинистым шагом продолжила пробежку вдоль края моря.
    - Она собирается прожить две жизни, - заметила ей вдогонку Наталья Сергеевна.
    Неожиданно ее солнце заслонила широкая фигура.
    - Вы мне мешаете!
    - Ужасно извиняюсь! - по-армейски отрапортовала фигура.
    - Я подумаю: извинять или нет, - ответила вязальщица. -
    -  За что, мадам, вы не любите защитников отечества? Ваш бывший военный муж - частный случай. Теперь мышление солдата становится на ноги.
    - Стало быть, голова теперь там, где начинаются ноги, не так ли? - съязвила Наталья Сергеевна, незаметно расширяя занимаемое место               
    - Нет места ни в жизни, ни  на кладбище, - изящно выразился отставник и, желая мирно войти в компанию, добавил почти стихами: - Сегодня с утра небо тужилось, тужилось - но, спасибо, так и не пролилось.
    - Похоже, у него, у неба, как у меня с предстательной не всё в порядке, - подхватил остряк Петр Петрович и пригласил обиженного есть рядом.
   
    В расположение компании влетел мяч, за ним - смазливая девица, увешанная металлическими бородавками... Петр Петрович выпал из беседы,уставился на красотку.
    - Хороша! И ноги, и бюст отменные, волнующие!               
    - Хороша Маша, да не наша! - съязвила вязальщица.
    - Да я так смотрю-вспоминаю, было ли у меня в жизни такое?.. Раньше жизнь лучше была.
    - Чем же?   
    - СПИДа не было.
    - Шли бы вы, Петр Петрович, куда-нибудь подальше - от вас дым идет.

    На этом, пожалуй, можно и закончить рассказ, ничего особенного и нового не внесет его продолжение... Припетляет, как обычно, позже всех, дядя Евсей, - еще один из неугомонных старателей водных процедур, - преодолев от автобусной остановки трудные триста метров через нудистский пляж, со своими впечатлениями - возмущенный, даже расстроенный из-за неприглядности увиденного, хотя мог бы пройти стороной... Еще раз залетит с волейбольной площадки красотка, наделенная невыносимыми для глаз Петра Петровича формами... Сухопарая пацифистка-вязальщица Наталья Сергеевна поделится секретами своей французской диеты, предпочитающей еде сон, на что отставник резонно заметит: "Спали бы вы спокойно, мадам, по-французски или еще как-нибудь, если бы мы не победили в прошлой войне".
    Вот так, ничего интересного, к тому же грянул дождь и развел всех в свои стороны.
    Осеннее солнце лишь продлевает жизнь.