В конце мая 2017 года в издательстве Кетлеров вышел мой роман «Миражи в Лялином переулке». Это – роман о судьбе, предновогодних чудесах, жизненных перекрёстках, поиске родной души. На обложке – иллюстрация картины художницы Нины Панюковой «Лялина площадь».
Из аннотации: «… В романе «Миражи в Лялином переулке», пропитанном ароматом московских улиц и переулков, семейных тайн и содержательных разговоров, есть всё, что цепляет душу – психологизм, романтика, вера в чудеса и обретение счастья».
5 глава
«Через пять дней Новый год, – по дороге домой думала я. – Ёлки, подарки, ожидание чуда. А есть ли оно – чудо? Может, подобные мысли – из серии детских фантазий?»
Я подошла к подъезду и стала искать ключи. Мой взгляд погас, плечи опустились, и из потаённых недр вырвался тяжёлый вдох. Маска, предназначенная для общения с Олегом, села на привычное место, и с унылым выражением лица я вошла в квартиру.
– Устала? – взглянув на меня, удовлетворённо спросил Олег.
– Ужасно.
– Что я говорил?! Преподавательская работа – это колоссальные перегрузки.
– Ты как всегда прав, – вздохнула я и, шаркая тапками, направилась в кухню.
– Ничего. В каникулы отдохнёшь.
Олег поставил мои сумки на ближайший стул и добавил:
– Вот у меня сейчас наступят горячие деньки. Сначала годовой отчёт, затем конференция.
Ожидая ответной реакции, Олег Александрович сделал паузу, и я быстро заметила:
– Сочувствую. Представляю, какое напряжение.
– Тебе это трудно представить, – резко ответил Олег. – Интеллектуальные нагрузки преподавателей качественно ниже, чем нагрузки учёных.
– Да, конечно, – согласилась я, и тема была исчерпана.
Я разогревала мясо и, наслаждаясь тишиной, планировала предпраздничные дни.
«Первым делом высплюсь, затем уберусь и съезжу за подарками».
Через пятнадцать минут стол был накрыт, и, одобрительно взглянув на антрекоты, Олег Александрович уселся в кресло. За окном падал снег, на столе горела свеча, пахло хорошо прожаренным мясом. По телевизору начались новости. Традиционная заставка, знакомая мелодия, диктор с каменно-трагическим лицом.
– Курорты Азии – под ударом стихии, – коротко, как телеграф, проговорил он. – У берегов Индонезии – сильнейшее землетрясение. Цунами накрыло побережье Юго-Восточной Азии. Сообщения о жертвах и разрушениях поступают не только из Индонезии, но и из Таиланда и Шри-Ланки.
- Какой ужас! – воскликнула я и отодвинула тарелку.
Олег Александрович оторвался от мяса, и в его очках замелькали блики свечи.
– По данным на 23:30, погибло одиннадцать тысяч человек. Мы пробуем связаться с островом Пхукет, где находится наш корреспондент.
На экране появился молодой парень. За его спиной гнулись пальмы, бурлящие валы воды обрушивались на берег.
– Что происходит на Пхукете? – с тревогой спросил диктор. – Есть ли новая информация?
– Такого бедствия я ещё не видел, - ответил корреспондент. - Цунами обрушилось на побережье и превратило его в груду развалин. У нас оказались кадры любительской киносъёмки. Сейчас увидите, как всё началось.
Тревожное лицо корреспондента сменилось красочной картиной: сотни людей лежали на пляже, сидели в кафе, плескались в море. И вдруг произошло нечто необычное. Вода начала отступать, морское дно обнажилось, и на горизонте показался огромный вал. Он рос на глазах и через мгновенье превратился в гигантскую волну. Послышались душераздирающие крики, волна с воем обрушилась на берег и понеслась вглубь острова. Она тащила с собой людей, лежаки, деревья, остатки домов и, удовлетворённо хлюпая, неслась дальше. Было ощущение, что по острову несётся смерть. Да-да, смерть. Безжалостная и неотвратимая.
- Видели, что творится? Цунами уничтожило сотни гостиниц. Тысячи людей пропали без вести. Страшно, очень страшно!!!
– Что слышно о россиянах? – спросили корреспондента из московской студии.
– Пока никаких данных. Я слышал, погибло множество шведов и немцев.
– Всё, больше не могу, – воскликнула я. – Какой ужас! Люди приехали отдыхать, а тут…
Всхлипнув, я закрыла лицо руками. Олег Александрович повернулся в мою сторону и посмотрел на меня поверх очков.
– Что за истерика?
– Там же полно детей. Они так радовались – попали из зимы в лето. А вместо этого… Вместо этого их настигла…
Я не могла сказать «смерть». С моей точки зрения, смерть и дети – несовместимые понятия.
– Ты что, первый день живёшь? Не видела трагедий? – сердито спросил Олег Александрович и выключил телевизор.
– Таких – нет.
– Надо адекватно воспринимать информацию. Адекватно. Сколько детей погибает ежедневно?! Неважно из-за чего – из-за глупых случайностей, стихийных бедствий, болезней. Если по каждому поводу плакать, никакое сердце не выдержит.
– Но это несправедливо.
– Несправедливостей на земле много. Несправедливо, например, что одни могут отдыхать в Таиланде, а другие нет. Что же ты не плачешь по этому поводу? Много ли в твоём лицее детей, отдыхающих в Таиланде?
– Нет.
– То-то и оно. А ведь у вас учатся дети небедных родителей.
Олег Александрович остановился у окна и, глядя на падающий снег, несколько успокоился.
– Несправедливо… А разве справедливо, что тысячи российских учёных живут на нищенскую зарплату? А то, что разграбили страну? Это справедливо, по-твоему?
«Понеслось… – подумала я. – Теперь вспомнит развал СССР, обесценивание вкладов, грабительскую приватизацию. Никто не спорит, это несправедливо. Но сколько можно говорить об одном и том же?
– Давай, лучше попьём чай, – вытирая слёзы, предложила я.
– Что, не нравятся такие разговоры? – язвительно спросил Олег Александрович. – Тебе бы только крыльями хлопать.
– Зачем ты так?
– Прости. Это лишнее. Я имел в виду твои эмоции. Эмоции, Маргарита, тебя погубят.
«Олег прав: эмоции меня погубят. Есть дом, работа, несколько близких людей – вот их и надо воспринимать близко к сердцу. А остальное…, остальное нужно пропускать через разум».
– Как чай, готов?
– Уже заварила.
– Надеюсь, не чёрный?
– Липовый.
– Вот и хорошо. Нечего будоражиться перед сном. А по поводу цунами вот что скажу. Прежде чем ехать на край земли, надо хотя бы взглянуть на тектоническую карту. Так, на всякий случай.
– ???
– В районе Суматры происходит стык литосферных плит.
– Каких плит?
От неожиданности я чуть не поперхнулась.
– Литосферных, – повторил Олег Александрович, заботливо постучав по моей спине. – Осторожней, так и подавиться можно.
– Слово незнакомое. Хотела спросить и нечаянно вдохнула.
– Да, Маргарита… Пробелы в твоём образовании дают о себе знать постоянно.
Я опустила глаза и потянулась к чашке.
– Ничего удивительного. Я училась во французской спецшколе и большую часть времени занималась языками.
Олег Александрович поморщился.
– Сначала нужно получить специальность, затем учить языки, - заметил он.
– Значит, у Суматры плиты столкнулись? – спросила я.
– Что меня раздражает, так это твоя торопливость.
Олег Александрович встал и направился в ванную. Умывшись и тщательно почистив зубы, он лёг в постель и заснул. Я прилегла рядом и, закрыв глаза, тут же увидела волну. Её большое тело состояло из мощного сгустка энергии. Волна подошла к берегу и выросла до устрашающих размеров. Её гребень закипел, и среди пенистых брызг мелькнула знакомая до боли фигура. Это была я».