Баба Люба, мама нашего папы, наливает нам борщ из кастрюли стоявшей на полу. Грязной кастрюли с таким же грязным полом. Три тарелки стоят на столе. Жужжат мухи и бьются в давно не мытое окно.
- Еште, - говорит баба Люба и убирает мух у нас из тарелок.
- Мы не будем, - отвечает Валя и смотрит на меня. Таракан! Смешно дрыгает лапками в моей тарелке.
- У меня всегда вкусный борщ, - хвастает баба Люба, - ваш папа всегда его ел. - Кушайте, внучата, кушайте.
Она достает из под стола стакан и бутылку водки, наливает полстакана, выпивает, берёт ложку, зачерпывает борщ и левой рукой убирает муху с ложки, оставляя таракана, и ест.
- У тараканов - душа чистая, -хлебнув водки произносит баба Люба.
- Что не едите?
- Мы не голодные, - ответил я. Таракан перестал дрыгать лапками. Я бросил ложку в борщ и встал из-за стола вместе с Валей.
- Ну и пошли вы к чёрту, чистоплюи! - злиться баба Люба.
- У тараканов - душа чистая! - повторяет она и наливает ещё водки в стакан.
Идём с Валей в другую комнату. Урчит в животе от голода.
- Есть хочешь? - спрашивает Валя. Что-то булькнуло в желудке.
- Да, очень хочу! Она достаёт поллитровую банку винограда спрятаную за шкаф. Виноград! Консервированный! Сладостно проглатываю его.
- Она уснёт, я полезу в подпол, а ты будешь смотреть, чтобы она не проснулась, там ещё есть, - говорит Валя.
- Угу, - буркнул я с набитым ртом полным винограда...