Философские сказки для взрослых. Сказка пятая

               
                Галине Разиньковой посвящается

               
                Сказка АМЕБА АМФИБИЯ.

Жила была амеба, и вот вышла она из сонного состояния и пошла туда, куда не знала сама. Пошла бесцельно, бездумно, подсознательно, неосознанно, шагая по земле, меряя ее шагами. Долго шла. Замерзла. Остановилась.
                ***
              В стекле витрины увидела свое отражение, но так как отражение было бесформенным и почти прозрачным, она не поняла, что отражение в зеркале - это она сама.
              Припав к витрине, сквозь стекло, она разглядела внутри стеклянную колбу. Она подошла, открыла дверь, вошла внутрь, подошла к колбе, прыгнула в нее, растеклась и приобрела форму. Сразу почувствовала себя хорошо. Напротив колбы  стояло зеркало. Увидев себя в зеркале, амеба немного испугалась и подумала: «Неужто это я? Неужто я такая?» Цвет и форма амебы изменились в цвет и форму колбы. «О, наконец-то я обрела пристанище!» - подумала про себя амеба.  Колба, как вы уже догадались, стояла в аптеке.
          Так вот: каждый, кто заходил в аптеку, не мог не подойти к стеклянной колбе. Подходил, останавливался и начинал рассматривать амебу. Почему ее рассматривают - понять она естественно не могла. Может, каждый находил в ней что-то забавное? Уловив это желание рассматривать, амеба начала копировать посетителей. Через некоторое время амеба имела уже огромный успех у посетителей - еще бы, живое зеркало!
            Но как это нередко бывает, после головокружительного успеха, начался спад.  Каждый подходил к колбе не только со своей внешностью, но и со своим нутром, и амеба развеселилась и смеха ради начала отображать и внутреннее любопытных посетителей.
Это понравилось не всем, и популярность живого зеркала – «амебы в колбе» - начала потихоньку затухать.
В своем одиночестве она думалась: «А зачем, собственно, я проснулась?»
                А зачем, собственно, проснулась амеба?
Хорошенькое дело, живи у себя в воде, никого не трогай, а тут, видите ли, на сушу потянуло. Неужели от того, что из воды взлететь трудно, а с земли? Если разогнаться, можно и взлететь… Возможно…
                Амеба вздохнула, и начала потихоньку выползать из колбы, возможно, ей показалось, что она «теряет свое лицо». Конечно, рядом никого не оказалось, кто бы смог ей объяснить, что своего лица – то у нее никогда и не было. Ведь она амеба…
                Она неистово снова пыталась разглядеть себя в зеркало. Все безрезультатно: хребта нет, нечем и не за что держаться. Лужа, по которой разве только что не шлепают. Амеба ужаснулась «ужасной» перемене: «нет колбы, нет и меня». И от горя она стекла на пол, а затем перетекла на улицу.
                Прохожие думали, что это лужа и безжалостно «топтали», если так можно выразиться, ее ногами. Она не противилась - она ведь теперь лужа – без формы и содержания.
                Правда, за время своего лежания на асфальте, она очень сдружилась с дождем: он поливал ее обильно, щедро и не очень, но всегда, почти каждый раз, обливая ее, смывал с нее чужие следы. А она и не знала, что он, в сущности, плакал над ней…
               Однажды в этот дождливый процесс вмешалось солнце и пошел слепой дождь! Ну конечно, слепой! Он ведь был и вправду слеп от любви к амебе, потому что только он видел ее лучезарную прозрачность. 
                Следы от шагов казались ему вопиющей несправедливостью: "Неужели они не видят, какая она тонкая! Они же разорвут ее своими каблуками! Изверги! Не – люди! Нелюди!»
                А Амеба лежала и думала: «Какое счастье, что по мне ходят люди, может, хоть так я приобщусь к роду человеческому?»  И только дождь плакал все сильнее и сильнее, возможно, еще и потому , что ему сверху было видней, что это было не совсем так романтично, как ей казалось. И вот, в тот самый солнечный день, когда он пролил над ней свои последние слепые слезы, подбежал маленький мальчик.
                Он встал в «лужу – амебу» своими маленькими босыми ножками, упал на четвереньки и увидел свое отражение в живом зеркале. Он «гукал» и смеялся, увидев свое отражение. Амеба отражала его в себе, и в этот момент почувствовала, как она устала лежать без движения и никого не отражать. Она пробовала приподняться, но это было тяжело - все затекло и болело.
                «Ах, если бы она могла превратиться в бабочку и полететь, а этот малыш поймал бы ее сачком и посадил бы к себе на ладошку».
                Испытав мгновенно радость отражения, она приподнялась и направилась на поиски «других колб», памятуя о том, что колба дает ей форму, а значит и лицо, а значит, она становилась в некотором смысле «человеком».
                Период нахождения в колбе подарил ей способность принимать и отражать разные лица, мимики и позы. Вспомнив, что колба была все - таки тесновата, амеба отправилась искать сосуды покрупнее. Однако стоило ли повторять этот путь: копировать, подражать?
                Трудно сказать, однако способность отображать была налицо и всячески себя проявляла - теперь уже как   в форме, так и вне ее; Формы различной конфигурации: сосуды, чаши, стаканы, тарелки, кувшины, бочонки, бокалы, фужеры и крынки с радостью принимали ее в свои объятья.
                Амеба наслаждалась этой игрой форм, цвета и света. Наслаждалась, правда, по первости впечатлений: перетекание в различные формы, заставляла что-то приятно щекотать внутри, и если бы амеба умела смеяться, мы бы услышали ее заливистый смех.
                Однако такое перетекание или вхождение в форму было забавным и игривым до известной степени, пока не возникло требование - не гастролировать и пробовать формы, а быть в форме.
Вот тут - то и возникло дотоле неизведанное амебе ощущение, которое если бы она могла говорить, можно было бы выразить словами: «тепло-холодно», «светло-темно», «уютно-неуютно». Та же обретенная способность отображать формы внешнего мира начала проявляться в том, что если было неуютно в каком-то сосуде, амеба принимала ужасающие гримасы, которые оставались в ней как в зеркале, какое-то время. И когда амеба, подходила к зеркалу и, видела свое отражение, сразу понимала, что этот сосуд ей не подходит. Но как же быть? Она ведь форма, втекая во что-то, только тогда становилась чем-то.
                Без формы она ничто - бесформенная лужа на асфальте. «Ах, что же ей делать? Продолжать искать формы? Но так может быть безконечно, безконечно, безконечно! Без конца, без конца, а когда наступит конец, уже нечего будет искать!
                Неужели эти поиски будут до самого конца, и она так и останется амебой без формы?» Она загрустила и присела на ступеньку и вдруг увидела дверь - простую дубовую дверь, но замочная скважина напомнила ей что-то теплое и уютное.  Она приподнялась на цыпочки и втекла в замочную скважину мастерской стекольщика.
             «А… заходи, я давно тебя жду, странница» - раздался голос.
«Странница? - это, наверное, от слова странная».
  Она втекла в комнату, где горела только свеча и, хотя было не очень светло, она без формы чувствовала себя, ну как бы это сказать, раздетой. Поэтому, оглядевшись, сразу же втекла в графин, стоящий на столе.
«А, стесняешься, ну да ладно».
                Стекольщик встал, подошел к шкафу, открыл дверцу и достал серебряный кубок, ополоснул его водой, бережно вытер полотенцем. Поставил перед графином и сказал: «Уважаемая Мисс, прошу занять, подобающее гостье место - в кубке, а в графине, извините, мне кажется, все-таки душновато».
Амеба вытекла из графина, отдышалась и вся красная от такого жаркого приема, втекла в кубок.
- Дорогая… Э…» - стекольщик запнулся - назвать алое зарево в кубке амебой, ему не хватило сил, и он произнес:
- За нашу встречу! - и поднял кубок вверх. От этого энергичного скачка, амеба не удержавшись, выскользнула из кубка и упала к стекольщику в ладонь, которую он успел подставить при ее элегантном падении.
                -Ах! - вскрикнула амеба.
Стекольщик улыбнулся:
-Ну, вот ваш первый вдох - ваш первый вздох, ваш первый звук! И именно мне посчастливилось присутствовать   при этом знаменательном событии, и раз уж вы приобрели дар речи, разрешите представиться, меня зовут Вульф.
-  А вы, как зовут вас, мадмуазель?
-Увы, у меня нет имени
 - Как так?
- Нет формы - меня нет- нет и имени, оттого и скитаюсь по свету - ищу форму, чтобы… чтобы…-  она запнулась.
- Мисс ищет форму, чтобы обрести что-то, что позволит ей быть самой собой, а значит быть живой и очеловечиться? Но раз я имею честь говорить с вами, значит, вы уже есть, что же вам нужно еще?
- Форма, мне нужна форма, чтобы жить…э…общаться…чтобы …чтобы меня видели, ведь без формы я почти невидима.
- Невидима…Невидима и свободна! Какое счастье! И вы ищете форму, чтобы стать видимой…Зачем?
-Чтобы общаться с людьми.
-Зачем?
-Они живут.
-Живут??? Ммм…да, кажется, живут. Возможно, но не все. Итак, вы будете общаться… Зачем, для чего?
-Я могу их копировать - им весело - мне весело.
- Копировать внешнее   вы уже умеете - это ваш дар от природы, но вы, кажется, делали попытки копировать и внутреннее?
-Да, было, совсем чуть-чуть.
- Так зачем же вам форма?
- Чтобы жить.
- Да… трудный случай. Ну, хорошо. Я могу создать для вас сосуд необычайной красоты, вы будете жить в нем, перетекать свободно, заполнять все его комнаты, башенки и мансарды. Хотите?
-Забавно, всегда мечтала о дворце.
-  Ну, так что, хотите? Вот вам и форма.
- Боюсь, что эта прекрасная форма вскоре наскучит мне.
- А хотите течь дальше, бороздя земли, страны, моря и океаны?
-Тоже забавно, всегда хотела путешествовать, но тогда я не смогу это отобразить для кого - нибудь еще.
-Выбирайте!
-Что выбирать?
- Жизнь во дворце или дальнейшую текучесть.
- Страшно
- Страшно что?
-  И то и другое.
-Однако вы слишком свободолюбивы
- Как, как?
- Свободолюбивы, это странное свойство для вашей…э …породы.
- Да страшно, так что же мне делать?
-Выбирать.
- А есть третий вариант?
Стекольщик помолчал.
-Есть.
-Какой?
- Вы сами начнете создавать формы и при их создании будете не перетекать в них, а будете переплавлять
- Я?!!!
-Да, вы. Создавая формы, вы будете способны больше, чем жить в стеклянном замке и увидите больше, чем, если бы истекли собой всю землю.
-Как загадочно Вы говорите, Вульф, мне страшно.
- У вас есть теперь выбор.
-Выбор? Из трех?
-Время истекает, надо выбирать - после рассвета будет поздно. Ваш выбор?
- Я… я выбираю…
               Тут амеба заиграла всеми красками мира! Такое смятение сотворилось в ее душе. Она устала от текучести в никуда и не для кого.
Ее путешествия по земле тоже было внешнее, одно внешнее. Ничего внутреннего.
«…Жить в замке - остаться тем, что есть - значит это смерть - я опять засну. Сон - это смерть. Смогу ли я проснутся во второй раз? Течь в неизвестном направлении - путешествовать - видеть красоту и не иметь возможности это все отразить - я умру от тоски в том и в другом случае. Если выбираю третье - значит, будут сама создавать формы, но чем? Если я сама - форма? Значит, если я выберу третье, я потеряю форму - потому что обрету нечто, чего сейчас не имею, значит, что –то   потеряю, значит все равно смерть. Страшно, но хуже, чем теперь, уже быть не может»
- Я выбираю! Я выбираю третье!»
-Хорошо.
-  Вы любите танцевать?
 -  Очень люблю.
            И зазвучала музыка – она полилась из волшебной скрипки, которой мастерски владел стекольщик!
                Чего тут только не было: и венгерский чардаш, и польский краковяк, индийский танец живота, испанское фламенко, шаманские кругохождения, мексиканские танцы, египетские мистерии, и цыганские баллады и даже венский вальс!
                И она – амеба-  с легкостью то взлетала, то приземлялась, то попрыгивала, то пускалась по кругу в пляс, то каталась по земле, то крутилась дервишем вокруг своей оси, взлетала и приземлялась, сверкая всеми цветами и красками музыки!
               И когда последние звуки оборвались - она застыла. Застыла в молчаливом экстазе танце Шивы. Через секунду, женские черты образов танца слились воедино, и амеба превратилась в девушку.
                Увидев, как она взволнована, Вульф произнес: «Я погрузил тебя в форму - в твою форму, и ты показала себя - я увидел содержимое тебя, и когда оно проявилось в своей форме - оно родилось и приобрело свои прекрасные, неповторимые черты.
                «…Ты прекрасна, потому что неповторима. Повторить тебя невозможно!»
Он помолчал.
-Ты родилась! И я хочу показать тебе себя. Не бойся.
 Он медленно опустил руку, открыл верхний ящик стола, достал зеркало и положил его к ногам прекрасной.
     Она медленно наклонилась вперед и нависла над зеркалом и тут же отпрянула.
- Вы сделали меня видимой, теперь я не смогу перетекать!
-Все, это время ушло. Я дал тебе форму согласно твоему содержимому, теперь ты сама сможешь увидеть за формой содержимое. Тебя невозможно будет обмануть - ты теперь видишь.
Но не будь самонадеянной. Не торопись. Вглядывайся в форму, чтобы увидеть суть.
Форма подскажет, но не очень - то полагайся на нее, помни, это всего лишь отражение.
Скоро светает. Тебе пора.
Пришло время переплавлять.
Вперед! Удачи!
-Вульф, а как же меня зовут!?
-У богини тысячи имен! Ищи свои имена!
Она поднялась и легкой летящей походкой покинула мастерскую.

Москва 20-21.11.2005 гг.,