«Дети, вы любите переместительный закон сложения?»
Пример с курсов повышения квалификации учителей,
как не надо проводить этап рефлексии.
Действительно, зачем любить какой-то там закон? Пусть даже такой простой и очевидный: от перемены мест слагаемых сумма не меняется.
«Да она со всеми спит…» А она со всеми разговаривала. К несчастью, за одним исключение. И к этой информации все отнеслись, как и положено отнестись к клевете – пропустили мимо ушей и забыли. Кроме того самого, исключения. Ведь для него эта информация как раз подтверждалась фактами. Свечки другим он, конечно, не держал, но сам-то участвовал. Прецедент.
А вдруг… Если часть – правда, то может и все – тоже правда? И он даже еще не определился со сценарием – оскорбиться и порвать или великодушно простить, как она, уловив волну, срезонировав, сорвалась, вырвалась, оторвалась, глядя широко распахнутыми глазами сквозь, вспомнив про горбатого и могилу, рванула с низкого старта, ни разу не обернувшись.
Из песни слов не выкинешь, но мы-то люди скромные. Хоть что-нибудь (и таблеток от жадности), «даже немножечко, чайная ложечка – это уже хорошо?..» И обрезаем формулу счастья, считая эту выхолощенную, рафинированную, лишенную самого главного идею скромностью, аскезой и даже почти что самопожертвованием.
А вы «пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы?»
«Я хочу…» Сузить мечту до размеров «вкус-цвет-запах»? Хотеть касаться? Станиславский же, не абы кто зря…
«Я хочу, чтобы ты был/была…» Уже лучше.
«Я хочу, чтобы ты был счастлив…» Нелогичный альтруизм? или все-таки уход от ответственности?
«Я хочу, чтобы ты был счастлив со мной».
И наоборот, почти по принципу комплементарности: «У тебя что, никого нет ближе меня…»
В конце все стало на свои места. Он поверил в ее верность и умер. Или нет. Он сначала умер, а потом уже перестал сомневаться в ее верности.
иллюстрация - из vk.