Со слов соседки.
Была у неё стало быть бабушка.
Первый муж сгорел в танке и что бы вы хотели после этого от хрупкой женщины.
Ладно. Второй где-то накосорезил и понеслась. Так-то подумаешь – ну не сам/а сгорел/а. Жизнь продолжалась. Чуть жёще чем обычно сегодня считается нормой.
Но шрам в мозгу, в самой глубине его, где как известно нервные окончания не присутсвтуют, он тоже никуда никому не обязан.
Лишь письмо от комбата с фронта.
Пережила, отплакала. Фигня.
Второй муж, вот попадалово, оказался враг народа.
Это реально большой семье прилетело.
Собрали они манатки и в путь на Сибирь.
Тут «враг народа» откидывает коньки.
Ехал с ними бабушкин брат, но как-то перед этим моментом умудрился слинять и даже свалить из страны. Может забашлял. История хрупка.
И, каким-то неизвестным, но этому сто пудов нужно верить, путём, после смерти врага, бабушка цепанула ммм… третьего кажется. И осела в Раменском, их через Москву везли.
Казалось бы история подходит к счастливому или нет финалу.
Приходят к бабушке, соседки моей тогда ещё в проекте не значилось, двое в чёрных кожаных плащах. «Из ларца». Ну бабулька, послесталинское было по-своему, видимо, оправданно сурово время, хватает узелок с сухариками и тёплыми носочками. И, провожаема нашей элитой, топчет тропу в соответствующее учреждение.
И там ей ко всем уже прилетевшим в судьбе радостям жизни прилагается ещё одна.
Брат, слинявший, оказывается, не просто так слинял, а оставил, как помер, хренову кучу наследства. Не то заводы, не то пароходы, не то то и то.
Бабушка наша, поставив в уголок возле стула узелок, спешит подписать отказ от наследства.
Её-то понять можно.
Внучка рычит и кусается как вспомнит.
Фигня.
Осела наша героиня в Жуковском, были ещё бараки на площади Кирова.
Мамке соседки, имя не приводится, уже год сполнился.
И написала бабулечка письмецо, не маляву конечно, товарщу Хрущёву, он тогда рулил.
Приходят те же двое из ларца в чёрных плащах.
Бабулечка вся по жизни на коньках и с узелком: «заходите».
«вы писали Хрущёву что вам нужно одно место в дет.саду?» - та, время уж прошло-то, «да», вспомнила.
«обращайтесь, - говорят двое, - в такой-то детский сад. Но – тут прилетело счастливой страдалице – никогда больше по этому адресу не обращайтесь».
Повела бабулечка дочку, мамку моей соседки, в сад.
Там, говорит, сидит такая бледная-совсем бледная заведующая. Ну смыл должен быть понятен.
Так её мама пошла в детский сад.
Всё фигня. Пропуск много лет.
Опять о бабушке.
Муж её тогда ещё был мелким начальником на РПЗ.
Тащили и использовали работников – мама не горюй.
Скажем – было.
Дед, стало быть, строит на участке под Раменским, дом.
Выкопали колодец, крышку из шифера; всё путём.
И тут бабулечка присаживается неосторожно и с младшим внуком влетает под обломками, внук-то на пузе, в эту фигню.
Все орут, соседка моя, ей тогда уже одиннадцать прилетело, зовёт папку и соседей.
Спасли тогда.
Но бабушка головой стукнулась видимо,
И с тех пор стала слегка странной