В купе южного поезда было до того жарко и душно, что, казалось, всё,- и тягучий густой воздух, и вещи, и люди, и даже жёсткие, с впившейся в них колючей дорожной пылью, полки, - слиплись в единый уродливый комок, который несётся неизвестно куда под разнородный меняющийся стук колёс. И есть одно спасение – сон. И пассажир, кажется, стал засыпать, растворяться, исчезать в этом липком, жарком и душном нечто. И наверное даже заснул, когда сквозь пелену забытья почувствовал на лице щекочущее прикосновение. Он дёрнулся непроизвольно и тут же забылся снова. Но кому- то словно понравилось заигрывать с ним. Этот кто-то ещё настойчивей пощекотал его. И снова в уши ему ударил перестук колёс, реальность движения…
«Фу ты! – отмахнулся он, догадываясь, что это муха разбудила его, не даёт забыться. - Вот стерва, нашла время…»
И снова пришлось пересиливать себя, возвращаться в реальность жары и духоты..Он попытался изловчиться и прихлопнуть назойливую приставалу, но только без толку ударил себя по лбу, неудобно стукнувшись локтем и осушив кисть.
« Да что б ты пропала!..»
Шутки шутками, а локоть больно ушиб. Теперь после такой его боли, муха, казалось, должна была угомониться. Она и вправду исчезла куда-то. Он пошарил глазами, но так и не обнаружив её, с головой укрылся простынёй и попытался обрести прежнее состояние.
Но что это была за муха, если бы она отстала? Да и куда ей было отстать из закупоренного купе несущегося поезда? Вот её и отвлекал пытавшийся заснуть пассажир. Хватит спать, словно хотела она ему сказать. У тебя ещё впереди месяц отпуску. Приедешь, пойдёшь к морю и там , на пляже дрыхни себе сколько влезет. И она осторожно снова подползла к нему.
Но пассажир не разделял её мнения. Он даже не догадывался о нём. Как ни хотелось ему, но он был вынужден на сей раз основательно заняться этой стервозой, так нагло сломавшей ему сон.
Пришлось встать, вооружиться плотно сложенной половинкой газеты и устроить настоящую охоту на муху. «Ну, теперь берегись!»
Даже в руках он чувствовал зуд нетерпеливого возмездия. Провинилась? Получай! Казалось, в эту минуту не было на земле человека, поступающего справедливее. Ох, какое жуткое удовольствие испытывал он, заранее представляя, как сейчас прихлопнет эту приставучую заразу и вышвырнет её обезображенный труп! И сразу настанет убийственная тишина, и сквозняки мира вмиг избавят его от нестерпимой духоты и спёртости купе. Наконец-то ему удастся блаженно растянуться на полке, не опасаясь, что это ползающее чудовище потревожит его сон.
Мухе несколько раз удалось увернуться, что ещё сильнее распалило пассажира. Едва ли не целью всей жизни представлялось ему сейчас убить муху.
Не верилось, но она ощутила опасность и неожиданно сделавшись осторожной, перелетала теперь с места на место и даже попыталась было спрятаться от очередного газетного хлопка.
Тут он взглянул на себя со стороны, и неожиданная мысль остановила уже было занесённую руку. «А что,- подумалось ему, если бы потревожившее существо оказалось сильнее его или хотя бы равным по силе. Неужели оно вызвало бы такое серьёзное раздражение, за которое надо карать смертью?».