Пахомова Т. В. Геологическое крещени

Галина Чаплыгина
Т.В.Пахомова.
ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ КРЕЩЕНИЕ

Все годы студенчества мне вспоминаются, как чудесное счастливое время. Наш дружный курс. Уже то, что мы и через 50 лет (с ума сойти!) встречаемся как родные, рады видеть друг друга, пообщаться, говорит о многом.

Мне хочется рассказать о двух случаях моей студенческой жизни. Один – комический (хотя комическим он кажется только потому, что все закончилось благополучно), а вот второй мог бы действительно стать трагическим, если бы не редкое счастливое стечение обстоятельств.

Первый произошел на Кавказской практике.
Наша бригада возвращалась на базу по глубокому ущелью после очередного маршрута. До базы было уже не очень далеко. Надо было пройти вдоль хребта, перевалить его, перейти мост через речку Баксан, и там – база. Правда, нас предупреждали, что на ночь у моста спускают злых собак (все-таки пограничная зона).
 Было очень жарко. Все сняли с себя одежду и сложили в рюкзак, который несли по очереди. В рюкзаке же лежали запасы продуктов, которые мы собирались съесть на очередном привале. Мы с Таней Валовой шли последними, несли рюкзак и любовались окружающими горами.
 На склоне одной горы мы увидели чудесное белое облако. Оно казалось таким близким и таким пушистым, что нам обеим пришла в голову прекрасная мысль – быстренько залезть на гору и посидеть в этом облаке (мечта детства). Никого не предупредив, мы полезли. Склон недолго был сравнительно пологим и легкодоступным, а потом начались останцы, скалы, осыпи. Мы уже не шли, а карабкались, а облако не приближалось.
В какой-то момент Таня поставила рюкзак на выступ скалы, чтобы залезть на очередной уступ, и рюкзак полетел вниз. Только минуту мы колебались, возвращаться нам за ним или нет, и решили, что подберем его на обратном пути.
Облако манило нас с неодолимой силой, хотя не становилось ближе. Лезли мы, думаю, несколько часов. И все-таки мы до него добрались – голые, голодные, уставшие, но добрались.  «Мечта» наша оказалась мокрым серым туманом, лохмотья которого быстро проносились сквозь нас. Наверху было очень холодно, хотелось есть. Мы погоревали о рюкзаке с одеждой и едой, который лежал где-то внизу, и… измученные уснули в этом самом облаке.

Но приключение только начиналось. Очень быстро стемнело. Возвращаться прежним путем не было смысла. Решили двигаться прямо на базу. А где она? Все-таки забравшись на самый верх хребта, мы вдали увидели огни. И мы полезли, ориентируясь на эти огоньки, которые были видны, только если подняться на какой-нибудь останец. Ползли в полной темноте и боялись, что можно подвернуть ногу, сломать шею или провалиться в расщелину. Поэтому никакой паники не было.
Нас только смущала предстоящая картина – как мы предстанем на всеобщее обозрение голые и ободранные, когда подойдем к базе. Но все кончилось благополучно. Злых собак на мосту не оказалось, а на базе все спали, никто нас не искал. Правда, в комнате девочек горел свет, и стояли две порции ужина для нас. А рюкзак мы наутро ходили искать всей бригадой, но не нашли.

Теперь, когда в иллюминатор самолета вижу, как он проходит сквозь тучи, всегда вспоминаю это первое личное свидание с нашим облаком.

     А второй случай произошел во время преддипломной практики на Дальнем Востоке в горах Хингана. Наша партия проводила 100-тыс. съемку, и маленькими отрядами мы ходили в многодневные маршруты. В моем отряде было два мальчика – младший коллектор ленинградец Виталик и местный подросток рабочий Саша Донкан. В этом маршруте нам оставалось пройти всего несколько километров до места встречи с отрядом Леши Шпагина.
Мы должны были придти к назначенному месту к вечеру, но во второй половине дня внезапно потемнело, начал моросить дождь, и почему-то навалилась тяжелая усталость. Мы поставили палатку и даже не стали разводить костер и готовить ужин, только высосали на троих банку сгущенки, залезли в спальные мешки и провалились в сон.
Я проснулась ночью в полной темноте от странного ощущения – под моей головой равномерно поднималась и опускалась земля. Я разбудила лежащего рядом Виталика. Ничего не понимая, мы попытались подняться, но не смогли: снаружи поперек нашей палатки лежало толстое бревно, как мы поняли, ствол упавшего дерева. И вдруг откуда-то издалека начал приближаться странный гул, который становился все громче и пронзительнее, и через какое-то время стали слышны глухие удары. Потом тишина и снова гул, удары. Это падали деревья. Мы оказались в центре какого-то урагана.

 А качаемся мы на корнях дерева, к которому привязана палатка, и которое, видимо, тоже собирается упасть. Я зажгла фонарик, посмотрела на часы. Резануло по сердцу – было всего одиннадцать часов вечера. Впереди – целая ночь. Мы с трудом выбрались из палатки. Лил дождь. Жуткий нарастающий гул, удары и тишина продолжались через равные промежутки времени.
 У Саши началась истерика: «Ты – начальник, делай что-нибудь!». А что можно было сделать – бежать куда-нибудь в кромешной тьме под проливным дождем среди падающих деревьев? Мы снова залезли в свою палатку, в ней можно было только лежать. На наше дерево, которое упало на палатку первым и которое в результате и спасло нас, упало еще несколько, и под этой кучей деревьев мы пролежали до утра.

 Мокрый потолок палатки все опускался и чуть не касался наших лиц. А утром, наконец, упало и то дерево, на корнях которого мы качались с самого начала, и мы оказались в яме с водой, а все вещи наши были разбросаны вывернутыми корнями упавшего дерева. Едва начинался серый рассвет, моросил дождь, но ветер стих, и страшный гул и хлопки прекратились.
 Место привала было не узнать. На большой территории бывшей тайги не было ни одного целого дерева. Предстала фантастическая картина из вывернутых корней и завалов стволов. И мы были живы. И невредимы. Хотя, разыскивая среди разбросанных вещей  компас (без него бы не выбраться из этого хаоса), находили согнутую под прямым углом алюминиевую ложку, распоротые вещи, а куски палатки вырубали из-под бревен топором.

           Отряд Леши Шпагина встал на ночлег, немного не дойдя до этого места. Но они тоже слышали отдаленные гул и хлопки. Когда они позднее шли, а вернее пробирались по территории, где ночью «гулял» наш ураган, они очень волновались за нас, гадая, успели мы пройти это место или нет.

            Прошло более полувека, а я отчетливо помню все подробности той страшной ночи. Это было мое геологическое крещение.