Побитые руки дрожат в кармане,
и трогают грязные запотевшие стекла.
Сам не свой я сижу, и мой взор одурманен.
Я не заметил как крыша промокла.
Электричка дрейфует по шпалам
просто и примитивно, как пролетарское изнеможение.
Эта ночь так томно дышала,
что машинист забыл направление.
В купе мелькает лихорадочный блеск лиц.
Здесь каждый пятый, третьего грустней.
Их безразличие вываливается из глазниц,
а водка льется из ушей.
Но я на них не то чтобы смотрю.
В пути уж четверть часа или жизни.
Я так эквивалентен каменному пустырю,
под одеялом ночи так безукоризнен.
Под одеялом ночи даже электричка
преображается в железного дракона.
С обратной стороны висит табличка,
повешенная для загромождения фона.
Я все сижу и молча наблюдаю,
когда сей реверсивный мир оттает.
Еще немного. Пара остановок, и сбегаю.
А может и останусь, всякое бывает.
Бывает что сидишь и ничего у тебя нет,
и к телу прилипает промокшая пижама.
Знай, я обязательно пришлю привет.
Нескладный стук в стекла-моя телеграмма.
2015 г.