2 августа Белгородчина отмечает 360-летие
со времени образования городов-крепостей Царёв Алексеев и Верхососенск.
...
От древнего Верхососенска только и осталось, что несколько саженей крепостного вала, да руины городского Троицкого собора...
А ведь было время процветания и славы!
Город возник в середине 17-го века, как крепость на Белгородской засечной черте. По официальным источникам - в 1647 году, а вот всезнающий Словарь Брокгауза-Еврона утверждает, что в 1637. Думаю - справедливы обе даты. Первые пионеры пришли сюда даже раньше , - ещё во времена царя Фёдора Иоанновича.
Но колонизация местности началась со второй четверти именно 17 -го века. Времена были лихие! Вспомним, что предстаВляла тогда их себя Московская Русь.
С запада её подпирала враждебная Литва. На Юге лежала беспокойная Украйна (именно так, через "й", потому что местность была не государством, а географической окраиной России и Польши. А юг был постоянной угрозой из Крыма и от Сарайчика - столицы Ногайской орды. Только восток оставался относительно спокойной страной, именуемой Сибирь. Заметьте - Сибирь к Московии присоединилась на сотню лет раньше, чем наши места.
А мы оставались Диким Полем.
Но это совсем не значит - безлюдным. По степи пролегали несколько значительных торговых шляхов. Главный из них - Рыбный шлях, повторявший северное ответвление древнего Шёлкового пути - тянулся от Астрахани, по южному берегу Тихой Сосны, к Киеву и дальше, в Европу. У нынешнего села Малобыково от Рыбного шляха ответвлялась к северу Пафнутьева дорога, а от Царёва Алексеева ( нынче Новый Оскол), к югу уходил Изюмский шлях. Недалеко от Валуек Изюмский шлях сливался с основной тогдашней транспортной южной артерией - Кальмиусской сакмой. По этой дороге Москва снабжалась товарами из Крыма, Персии, Индии. Севернее Курска Пафнутьева дорога сливалась с Бакаевой дорогой, по которой в Москву доставлялись товары из низовьев Волги и Китая. А по самому западу Дикого поля, ответвляясь от Муравского шляха, в Москву через Брынские земли, лежала Свиная дорога. По ней шли товары из Греции, Италии и иных южноевропейских земель.
И, надо заметить - ни одна из этих дорог собственно России не принадлежала. Поэтому первостепенной задачей Москвы, вопросом жизни и смерти, было, как бы теперь сказали - оседлать эти дороги. Тем более, что торными этими путями и совершались набеги кочевников на Русь со всех сторон. Купцы здесь всегда были в огромной опасности.
Здесь, на просторах между низовьями Волги, Дона и Днепром в разбросанных по поймам рек и в лесных урочищах, лежали поселения славян-бродникв. Это были потомки жителей хазарского Каганата, разгромленного еще Святославом храбрым - автохтонное население.
Медленно, но верно Степь тогда заселяли и беглые крестьяне из самой Московии. А земли по Осколу, Ворскле, Тихой Сосне все плотнее заселялись беженцами с Украйны. Там шли постоянные восстания, и каждое выталкивало в Дикое Поле целые волны переселенцев.
Бедой для них были татарские набеги. Ногаи и крымцы угоняли людей в рабство, наполняя живой силой южные рынки невольников. Набеги буквально обескровливали Великую Степь, и мириться с этим крепнувшее Москвское государство уже не могло.
Поэтому оно медленно, но верно, в параллель торговым путям, начало создавать свои оборонные линии. Так,Каширской чертой Москва взяла под контроль Свиной шлях. Тульская засечная черта "легла" над Пафнутьевой дорогой. В начале 30-х годов началось возведение укреплениЙ вдоль и севернее Рыбного шляха.
Теперь вспомним, что интересного происходила на Диком Поле и вокруг него в середине 17-го века.
Прежде всего напомню, что канонически, со домонгольских времен, местность эта принадлежала Киевской митрополии. А Киевская митрополия составляла часть Константинопольского патриархата. То есть - всё Дикое Поле и левобережная Украйна считались турецкой стороной. Отсюда в народе за Белгородской засечной чертой сохранилось народное название - Турецкий вал.
Все это не позволяло в новых крепостях по Засечной черте ставить церкви Московского патриархата. И храмы ставили государственные, а еще - ружные. Государственные - это по царскому повелениею.Ружные - поднимаемые на ругу - особое церковное пожервование населения.
Добавьте сюда ракол уже в самой Русской православной церкви. Ведь именно на годы строительства Белгородской зесечной черты пришлось время распадания церкви на староверческую и никониансткую.
Попробуйте представить себе какого-нибудь курского крестцового попа Лаврентия. (Крестцовые попы - это бесприходные священники, для которых в Москве и других городах , в особом месте - на крестце - была своеобразная биржа. Там они получали назначения на приходы). Подрядился отец Лаврентий в Ильинскую церковь в Верхососенск.
Учили отца Лаврентия дьячки по-старому , Iсус он пишет с одним "и", крестится двоеперстно. Ну - добирается в новый приход. А там отец благочинный твердит: теперь всё по другому. И даже крестный ход надо вести не посолонь, а супротив солнца.
Голова кругом идет. Да при том получается, что нет тут над тобой Патриарха, а едино Государь твой пастырь.
Поп Лаврентий соглашается стать иереем отцом Лаврентием, а ведь многие не ломались. В самой силе была тогда слава протопопа Аввакума, и даже сам строитель городов Царев Алексеев и Верхососенск, князь Василий Павлович Львов, остался в ереси. За отказ креститься тремя перстами отозвали князя в Москву, а там и согжли в срубе вместе с другими не от рекшимися от Iсуса...
А теперь добавите, что в эти же годы на Украйне случилось и восстание Богдана Хмельницкого, положившего начало Малороссии, и предательство гетмана Ивана Брюховецкого.
И тут же - ватаги и отряды Степана Разина, громившие городки, отказавшиеся присягнуть атаману.
Словом - не просто Дикое Поле, а место сшибки войск, идей, религий.
Вот, представьте себе, что вы - житель города Ефремов Касьян Дитятков. В семье у тебя два взрослых сына, да два малолетних. Да три дочки, да жена и старуха мать. И предписано тебе Государем переселяться в Белгородские места. На обустройство там казна дает три рубли, да обещает на месте наделить бесплатной землей. По полторы десятины на душу. Мужскую.
И выбора нет - стрельцы уже торопят, стучат рукоятками нагаек к окошко.
И вот Касьян Дитятков, в караване таких же переселенцев, приезжает в Верхососенск. А тут - ничего. С одной стороны - река, с другой - лес, а впереди - пустая степь с ковылями в человеческий рост. Только распрягли двух своих лошадей, только бабы начали собирать хворост к костру - тут уже и десятник. Сколько мужиков? Пятеро? Вот тебе, Касьян, задача: откопать ров и сделать насыпь длиной в пять саженей - по сажени на человека.
-Так у меня ж двое мальцы совсем! - Сокрушается Касьян.
-А ты найми кого. Вон на поляне шиши сидят в колодках - по лесам выловили. Они за грош тебе колодец выкопают.
Чешет макушку Касьян.Нет у него лишнего гроша. А сыновья уж взяли заступы:
-Ничего, отец - трое за пятерых сработаем!
Да это бы ничего еще. А тут опять десятник. Велит с лесной делянки доставить волоком десять дубовых бревен на насыпь. По два на душу.
Так то. Вот тебе и воля, вот тебе и наделы.
Распрягает лошадок Касьян, и к вечеру, валясь с ног, доставляет к месту два бревна. И значатся за его семьей еще восемь дубов во весь хлыст.
Но уже через неделю попритерся Дитятков, помаленьку выбрал место на опушке, и начал возводить избу. Помните - баба, топор да квашня - вот и деревня? Это пошло отсюда, с Белгородской черты, из Верхососенска.
...Вот так, всем миром, и вытянули оборонительную линию. Отныне Рыбный шлях стал внутренней дорогой Русского государства, хотя Международное право признало Дикое Поле за Россией лишь спустя три десятка лет, по Андрусовскому миру. Тогда же, с оформлением Малороссии, Киевская митрополия перешла под руку Московского патриарха, и наши церкви повсеместно стали патриаршими.
Нынче, как я говорил вначале, мало осталось в Верхососеснке и окрестностях памятников той героической и великой поры. Разве что в топонимике. Верхососенск - это в верховьях Сухой Сосны. А дальше, за крепостным валом - Завальское. Еще дальше, в том месте, куда далеко от города выскакивали конные летучие станицы казаков, чтобы слышать степь "острым ухом" - село Остроухово. Еще дальше - Раздорное. Надо ли разъяснять смысл этого наименования?
О тех временах есть очень хороший труд воронежского ученого Владимира Загоровского "Белгородская черта". Именно по нему изучается нынче прошлое нашего края, пишутся монографии и защищаются ученые звания. Но этого крайне мало. И я был приятно удивлен, узнав, что в городе Царёв Алексеев...простите - Новый Оскол, существует подростковый Клуб исторической реконструкции, который так и называется "Бегородская черта". Эти, извините за сравнение, чертенята в очень хорошем смысле, летом излазили , исследовали те немногочисленные остатки вала, что еще остались на местности. Вчера я побывал на их играх у земляного городка, где-то посередине между древними крепостями. Их командир и наставник, казачий сотник Павел Загоруйко , умело руководил отражением ногайской атаки.
И очень хочу верить, что эти ребята сумеют устоять и перед атакой беспамятства, что валом накатывается на нашу историю. Тем более - если рядом с ними, плечом к плечу, на Белгородскую засечную черту памяти поднимемся и мы с вами.