ГЛАВА 10
Проделав опасный путь, Маша жалела о том, что вообще сюда приехала. Ведь все её мысли о какой-то помощи со стороны государства рухнули в один момент.
Маша сидела в коридоре РАЙКОМА на скрипучем табурете и оперевшись на свой мешок размышляла. Ей хотелось встать и уйти, чтобы не видеть лица этих людей.
— Кто здесь Панкова? — Грозным голосом спросил мужчина, приоткрыв дверь из соседнего кабинета.
Маша привстала.
— Это я, Панкова.
— Вы? Тогда пройдите.
Голос этого человека был чётким, командным, как будто он руководил построением роты на плацу.
«Военный», — подумала Маша. Она встала и вошла в кабинет.
В большом, просторном помещении находилось всего три человека. Одной из них была женщина. Она сразу посмотрела на Машу с каким-то призрением и даже отвращением. Короткая стрижка, кожаная куртка, фуражка на голове и пронизывающий взгляд напоминал ей человека представляющего НКВД, а не работника конторы. Не вынимая папиросы изо рта, она осмотрела взглядом человека, как бы читая его биографию, а на лице её, было полное равнодушие. Рядом около окна в строгом костюме сидел мужчина лет пятидесяти. Он печатал какие-то бумаги. Его длинные и тонкие пальцы быстро перебирали клавиши печатной машинки. Он это делал так быстро и легко, что скорее всего, этим только и занимался. Составлять протоколы, акты, да прочие бумажки, было его профессиональным ремеслом. А вот тот строгий и с военной выправкой человек, который пригласил Машу в кабинет, скорее всего здесь главный начальник. Он сидел за большим столом и что-то помечал в своём настольном календаре. Рядом с ним на стене висел чёрный телефон, наверное, ему не нашлось места, так как стол был завален нужными бумагами.
— Ну, что же Вы, проходите, садитесь — предложил человек в строгом костюме, — Моя фамилия Гроцман, можете называть меня товарищ Гроцман. А Вы есть товарищ Панкова, я понимаю? — повторяясь, спросил Гроцман.
— Да, моя фамилия Панкова, товарищ Гроцман.
— Ну, что же, очень хорошо товарищ Панкова что приехали, вам сообщили, зачем вызвали?
— Ну да конечно, по поводу пособия на детей, в связи с гибелью моего мужа на фронте, — коротко ответила Маша.
— Ага, барыня, какая нужна ты нам, со своим пособием, — грубо вмешалась в разговор женщина.
— Арэна Юрьевна, ну что Вы, ну зачем так сразу, — сказал Гроцман.
Маша насторожилась.
— А Вы успокойтесь Мария, — Гроцман обратился к Маше.
— Да я спокойна, только не пойму, что имеет в виду эта женщина.
— Что я имею в виду! Да таких как ты советская власть в своё время к стенки ставила, встав во весь рост закричала женщина.
Она обернулась к Гроцману и снова прокричала:
— В НКВД её, о чём с ней разговаривать! А там с ней быстро разберутся.
— В чём разберутся? — удивилась Маша. От такой неожиданности она привстала со стула, затем опять на него села. — Вы что, меня в чём-то обвиняете?
— Успокойтесь товарищ Панкова, никто вас пока ни в чём не обвиняет. В противном случае, вы бы сидели не здесь.
— Ну, подождите, чепуха какая-то, я никому ни сделала ничего плохого, объясните пожалуйста, почему вы так со мной разговариваете.
Гроцман удивился, удивилась и женщина, которая не выпускала папиросы изо рта, в её глазах появилась расстеренность.
— Да-а-а, — как на распев проговорил Гроцман. — То есть, как ничего не сделала плохого, а украденное зерно, а разгульная жизнь, голодные дети? Ведь на колхозном собрании товарищ Савельев ставил эти вопросы на обсуждение. Да и насколько мне известно, народ осудил тебя. Ну что скажешь, товарищ Панкова, или председатель вашего правления преувеличивает? — Наконец-то вынув изо рта папиросу, сказала Арэна Юрьевна.
Маша изменилась в лице, она не ожидала такого вранья. Конечно, от Савельева можно ожидать всяких неприятностей, но такого! Она посмотрела прямо в глаза этой женщине и не отрывая взгляда негромко сказала:
— Какая разгульная жизнь, я работаю с раннего утра и до заката солнца. Упрекнуть меня не в чем и не за что. В колхозе меня знают и знают, как я работаю, живу, там ведь ничего не скроишь от людей, всё на виду как на ладони, да и вопроса такого не стояло на собрании…
Не дав до конца договорить и высказать свою мысль, Гроцман неожиданно перебил Машу.
— Подождите Мария, что вы скажите мне понятно, да и совсем не интересно слушать ваши оправдания как вы там живёте. Меня больше всего интересует воровство зерна с тока, да ещё в такое тяжёлое время для страны, Вы понимаете, чем это может грозить?
От таких слов Маша побледнела. Она прекрасно понимала, что за это её могут надолго посадить в тюрьму, а то и просто расстрелять. Она не хотела выражать волнение или показать свою женскую слабость. Но внутри она чувствовала страх и полную беспомощность.
Маша смотрела Гроцману прямо в глаза. Её мысли «разбежались», она не знала что ответить, что сказать на это, всё это враньё, но как защитить себя она не понимала.
— Товарищ Гроцман, почему Вы мне не верите? Я никогда в своей жизни ничего не украла. Я лучше отдам своё, отдам последнее, что у меня есть, но красть? Нет! Ведь я хорошо понимаю, что это дело рук нашего председателя, он не взлюбил нас с самого начала, как мы приехали из Москвы. Но зачем вот так, обвинять в воровстве.
— Да вы так не нервничайте гражданка Панкова, не надо. Не только он один вас обвинил, ведь этому есть свидетели.
— Свидетели? — удивлённо переспросила Маша.
— Да именно, подписались два человека, — спокойно ответил Гроцман.
— Подписались, — не веря своим ушам, тихо сказала Маша.
Гроцман молчал.
— Тогда скажите, кто это? Кто эти люди?
-Нет, пока я сказать не могу, они подписались условно, то есть, официальной бумаги нет. А если документ появится, то с вами гражданка, будет разговаривать следователь.
— Ну, это же не правда, это ложь. Кто может подтвердить, когда этого не было.
— Ну ладно гражданка Панкова, некогда мне с вами тут разбираться, идите к секретарю оформляйте документы на паёк.
Гроцман налил стакан воды из стоящего рядом графина, сделав несколько глотков, поставил его на стол.
— Ну что же вы сидите, ступайте.
— А ей тут хорошо, такие, где хочешь, пригреются, от стула не оторвёшь, эх, была б моя воля.., — сказала Арэна.
Она закрыла толстую тетрадь, небрежно бросив взгляд на Машу, вышла из-за стола и покинула кабинет, захлопнув за собой дверь.
Маша тихо поднялась со своего стула, как будто боялась нарушить тишину и тоже направилась к выходу.
— Подождите! — Громко сказал Гроцман.
Маша обернулась.
— Подождите, всего две минуты.
Гроцман подошёл к Маше и как-то нерешительно, тихонько произнёс:
— Я вот что хочу сказать вам гражданка Панкова, уезжайте из колхоза, заберите детей и уезжайте.
— Я, да куда же я поеду, без денег, да ещё с детьми.
— Подведут они тебя под статью. Лишние вы там, понимаете?
Маша перекинула узелок через плечо и подошла к выходу. Она приоткрыла старенькую дверь и повернулась к Гроцману.
— Спасибо Вам большое, вы добрый человек и порядочный. Прощайте.
Она вышла из кабинета и направилась в приёмную. Вдоль длинного коридора по разные стороны стояли огромные очереди. По одну и другую стороны на длинных деревянных скамейках сидели люди в ожидании попасть на приём к местным чиновникам. В основном здесь были женщины и старики, да военные из местной комендатуры важно расхаживали, поскрипывая сапогами. Маленькие дети бегали по прокуренному коридору, играя в догонялки. В самом углу стоял большой железный бак с кипятком. Торчащий из него краник, совсем не закрывался. То чайник, то котелок подставят под него, а то и наливают сразу в закопчённые кружки.
Едкий дым махорки смешивался с запахами лука, картошки, творога и остального провианта, который люди приносили с собой. Поэтому стоял спёртый, отвратительный запах.
— Маруська! Ну, наконец-то я тебя нашла. Как раз наша очередь подходит.
Маша обернулась и увидела Матрёну. Она стояла рядом с кабинетом в первых рядах.
— А что так долго, что они у тебя спрашивали?
— Матрёнушка, дорогая, ты не представляешь, что я сейчас пережила. Мне хочется закрыть глаза и убежать куда-нибудь далеко в лес или чистое поле, только подальше от этих людей. Ну почему столько зла на этом свете, что им надо от меня, чего они хотят?
— Да что ты, что ты говоришь-то, убежать, ведь у тебя дети. Да разве так можно? — Возмутилась Матрёна. А теперь рассказывай, что произошло, подробно и по порядку.
Продолжение следует.http://proza.ru/2018/12/01/958