- Геннадий Яковлевич, а медок у Вас будет на продажу? – спрашиваю у пчеловода - соседа.
По правде, он не совсем сосед. Домик его расположен на почтительном расстоянии от нашего, деревенского. Эта отдалённость меня радует. Мёд люблю, а вот встречи с пчёлами очень сильно опасаюсь, из-за моей бурной реакции на пчелиный яд. Откуда она у меня – понять невозможно. Ни у кого из родных такого больше нет. Все относятся к укусам пчёл, как к мелкой неприятности. А подруга мамы тётя Тамара и вовсе приезжала к нам лечить укусами пчёл свою больную спину. Уверяла, что помогло. Я же про такое лечение слушала с расширенными от ужаса зрачками.
Папа увлёкся пчеловодством задолго до моего рождения. А потом, когда появилась я, держал лишь «добрых» пчёл, которые особой агрессивностью не отличаются, трудяги такие. Ульи стояли в саду, в сторону дома пчёлы почти не летали. Только когда у них отбирали мёд, сражались за него, отстаивая своё добро.
В день, на который был назначен медогон, меня на улицу не выпускали. Я торчала у окна, которое выходит в сад, прижав от непомерного любопытства нос к стеклу, наблюдала за работой папы. Прежде чем идти к пчёлам, он мылся и надевал свежую одежду. Затем разжигал дымарь, заворачивал рукава рубашки, немного дымил на себя, надевал специальную шляпу с сеткой на голову – и к пчёлам.
Мне было хорошо видно, как пчёлы садились на голые руки папы, полностью закрывали кожу живым ковром. Иногда он их стряхивал. Но чаще – не обращал никакого внимания.
- Неужели не кусают? – спрашивала я потом.
- Штучки 2-3 укусят – ерунда, - отвечал смеясь.
Рамки с мёдом заносили на веранду, обрезали, открывая закупоренные ячейки, наполненные мёдом, ставили в медогонку и крутили ручку. Мёд стекал в заранее подготовленную посуду. Первым мёдом угощали всех соседей и детей.
Как давно это было! В нашем саду уже давно нет ульев. Сегодня пчёлами любит заниматься Геннадий Яковлевич, тот самый сосед, что заглянул к нам на огонёк, он моложе моего папы лет на пять – семь, хорошо помнит те времена, когда у нас были свои пчёлы. И точно знает, что в этом доме по-прежнему любят мёд и обязательно купят баночку - другую.
- А мёд уже есть на продажу, – ответил он мне и озвучил цену – 120 рублей за трёхлитровую банку…
- Может, 1200? – уточняю.
- Ах, да, конечно! Это я так сказал, перепутал.
И мне вспомнилось, как года два назад он тоже немного ошибся – перепутал банки. Тогда я купила у него баночку, а утром следующего дня, чуть свет, он прибегает:
- Ещё не пробовала мёд?
- Нет, не успела,- отвечаю.
- Хорошо, - вздохнул с облегчением.- Давай я поменяю банку, не ту дал тебе, перепутал. Быстренько забрал со стола вчерашнюю банку с мёдом, который делали, видимо, неправильные пчёлы, и заменил на другую.
В этот раз банку пчеловод не перепутал. С мёдом – всё в порядке. Ароматный. Душистый. Настоящий! Свежий медок у нас не застаивается, кончится банка, не успев засахариться. А на зиму надо бы ещё запастись.