Овсы цветут!
(типа, фельетон)
Ужас, парящий на крыльях ночи – малейшая критика в адрес мэтров местной прозарушной литературы.
Бурным морем, серьёзным литературным пространством представляют они в своём квалифицированном большинстве здешний литературный кружок, созданный при дворовом ЖЭКе. Чтобы было чем заняться жителям окрестных домов в свободное от мещанской суеты время. Всё лучше, чем водку жрать, кости перемывать соседям и про власть мысли всякие нехорошие думать.
Вот и пусть занимаются в свободное время шлёпаньем по клавишам, доходя при этом до истинно творческого экстаза, забыв о заботах обыденности.
Но потом они мнить из себя начинают чего-то там, из разряда «типа, талант народный». Увлекаются со временем. Шлёпают и шлёпают по клавишам в своём критерии литературного вкуса. А критерий для местного творческого братства – это слизанный у кого-то чужой стиль, чужая мелодия. А слова под эту мелодию подбирают тоже по своему «критерию» - сплошь штампы, клише, замахрившиеся от долгого употребления, подобно попсовым песенным текстикам, будто крестиком вышитым.
И вот - удивительно, что нашлёпав по клавишам, задумавшись, вздёрнув в гордом упоении подбородок, осматривает себя, как бы со стороны, точно он сам - орёл на верхушке скалы. И ждут восторженных откликов от читателей-почитателей. А вечерком после ужина займутся подсчётом количества прочтений, и забьётся сердце трепетно в предвкушении приближающейся минуты славы.
И постепенно свыкаешься с мыслью, что не просто для хобби это занятие. Это – работа. С творческим уклоном, такая работа. И можно уверенно заявлять: «Я работаю писателем!»
И сердце опять просится к перу, перо – к бумаге. И понеслась душа по кочкам в новом экстазе творчества. Нашлёпает с десяток строчек в порыве экстаза, пока не заскрежещет что-то в мыслительном механизме – тогда ставят точку и в скобочках -«продолжение следует».
Некоторые авторы – чтобы не пропадал даром их собственный опыт творческого порыва – тут же начинают анализировать этот порыв и пишут эссе «Как я пишу».
Когда возникают тягостные моменты полного отсутствия этого самого пресловутого «вдохновения», чтобы не пропадал даром «потенциал писателя», можно сочинить эссе «Почему я не пишу?».
И надо усилием воли заставить себя приняться за «каторжный, но сладкий труд». Ни дня без строчки! – девиз настоящих писателей с истинным призванием. С тем призванием, замеченным в детстве бабушкой, а позднее – женой и товарищами по работе.
Работать, работать – потомки не простят простоя, если в твоём прижизненном ПСС всего один хилый однотомник произведений. По крайней мере томов десять должно успеть написаться… пока кипит в сердце жажда творчества и снятся по ночам жгучие заголовки к собственным текстам.
Если уж совсем катастрофически обессилен каторжным трудом мыслительный аппарат и не возникают в сознании живые художественные образы – то можно в периоды простоя накропать несколько страничек своих воспоминаний, как автор прошлым летом на даче картошку окучивал. Присовокупить к текстику природную живописность, как-то: радующие глаз нежные тона картофельных соцветий, запах родного глинозёма с вкраплениями щебёнки, курлыкающая в небе стая перелётных фламинго…
У настоящего писателя никакие жизненные наблюдения не должны пропадать как вода в песок. Настоящий писатель, он – сам, как песок, должен впитывать в себя малейшее дыхание жизни окружающей. Проснулся утром, открыл глаза – и сразу начинай впитывать, а затем отражать в своём творчестве. В туалет сходил, зубы почистил, кофе попил, кошку ногой пхнул – и всё это он должен в себя впитать, а потом отразить в своём творчестве. Долг перед потомками, потому что.
А ещё бывает в период творческого застоя, когда писать не о чем, а писать хочется – аж в промежностях жжёт, так он отправляется в путешествие по недорогому тарифу. В путешествии автор все окрестности обозревает, делает записи для фиксации в памяти, впитывает – а потом художественным образом отражает: «Проезжая через этот пейзаж, у меня с головы слетела шляпа».
Это же какое умственное напряжение – чтобы потомки потом помнили.
Случается также такое неприятное обстоятельство, когда какой-нибудь критик доморощенный, сумевший увернуться из чёрного списка, вдруг возникнет, как Чёрный плащ из мультфильма, и так, мягко выражаясь, в душу нагадит… Что потом долго никакое вдохновение не посещает. А потомки ждут и трепещут в нетерпении. На таких критиков надо какую-нибудь ещё функцию для модераторов придумать. Чтобы не только по выражениям, но и по интонациям выявлять в рецензиях чёрные намерения: сломать автору, работающему писателем, его творческий процесс.
Легче работать писателями тем авторам, которые имеют в заплечном багаже диплом филфака-журфака-литфака. У них профессиональная сноровка к этому делу писательскому. Их обучили как «писателем работать». И оно, конечно, если столяр освоил ремесло как табуретки делать – он в своей жизни уже с голода не помрёт.
И лихо приноровились эти профессионалы «табуретки сколачивать». Возьмут какой-нибудь знаменитый роман из прошлого века о героических буднях колхозной деревни, типа «Овсы цветут» - и бац-бац: фамилии персонажей переделали, антураж-макияж под современность подогнали – и вопят читатели-почитатели6: «Шедевр!.. Какой стиль!.. Каков язык… И комбайн зерноуборочный - прямо, как живой!»
Эта филологическая братия лихо намастырилась из классики черпать своё вдохновение. Возьмут из позапрошлого века что-нибудь современным поколением уже позабытое, например повесть «Дубровский» - и в один присест сварганят опус сериальный под завлекательным названием «Петровский – честный мент». Сериалы на этом сайте тоже выкладывают – а что? А вдруг Никите Михалкову глянется? Он сам - современный классик и классику в современной обработке уважает.
А ещё встречаются авторы, знающие конкретный толк в конкретном деле. Литературные профессионалы. Не те, которые профессиональные литераторы – а, наоборот. Все эти литературные занятия для таких – забава вечерняя. Как с собачкой прогуляться. Но это занятие необходимо им, чтобы отлить в бронзе слов главное дело своей жизни. Эпопельно пишут – в жанре, эпопеи! От первого лица ведётся повествование.
Сам автор – главный герой. Безусловно – положительный, непонятый, непризнанный, но – гордый. Часто несчастлив в редких влюблённостях. Чтобы читателям стало сразу ясно, что автор знает «об чём пишет», в текст периодически вставляются хронологическая конкретика с указания года, месяца, дня и, порою, даже время суток с точностью до минуты.
Приводятся страничные выдержки из технических справочников, медицинских энциклопедий, из материалов уголовных дел, а также буквальное приобщение переписки с бюрократическими инстанциями. Детали окружающего интерьера, сезонный пейзаж, телодвижения персонажей, вплоть до почёсывания уха и ковыряние в носу фиксируются скрупулёзно и тщательно.
Это, чтобы читатели понимали влёт, что автор глубоко освоил тему, не хухры-мухры какие-нибудь сочиняет в жанре фэнтэзи. А самую что ни есть правду-матку режет в глаза.
Но, как и в любом живом организме, на сайте данном активно существуют и размножаются паразитирующие особи аскариды, глисты и солитёры ленточные и всякая другая разнообразная сволочь, которая придумывает себе громкие ники-погремухи. Чтобы громче и страшней звучало-громыхало. А как они испугают в своём паразитстве питающий их организм – так чавкая, обжираться начинают чужой энергетикой.
Обожают эти паразиты в своей пищевой цепочке кучно охотиться. Объединяются в шайку аскаридскую, узнавая друг дружку по громким рыкающим позывным.
А если их антибиотиком каким-нибудь прижучить – так они предупредительно закроются своим «чёрным списком», втянут свои головные отростки в анальные дырочки… И балдеют, паразитируя далее в чужом, культурно выражаясь… творчестве.
Но есть – к удивлению проходящих мимо читателей – истинные жемчужины, алмазы бриллиантовой огранки. Мало таких до ничтожности. Скромные они, как Золушки, забившиеся в угол сего виртуального пространства. В списке читателей на их странице совсем незначительные цифры. Мало им пишут рецензий. И совсем мизер – рецензий отправленных.
Вот это и есть ужас, парящий в литературном пространстве на крыльях ночи графоманской… Много-много многоточий.
И цветут овсы – овсы цветут. И над овсами в вышине безоблачное небо.
Роман "Овсы цветут" во времена утопического соцреализма был удостоен множества государственных и литературных премий. Позднее, литературные критики этим термином обозначали вкратце полнейшую литературную белиберду, недостойную и малейшего анализа. Кто автор "Овсы цветут" - не помню. Да и не хочу помнить. Много-много многоточий!..