Однажды французы спросили Дэн Сяопина, как он оценивает итоги их знаменитой революции? Мудрый китаец посмеялся (без малейшей улыбки): «Великая Французская Революция слишком значимое явление в Истории, чтобы давать оценку по истечении всего лишь двухсот лет...»
Когда слышу (в последнее время всё чаще слышу) завывания историков, а вслед за ними простых обывателей, пущенных в эфир, о том, что революция - это нечто противоприродное, а единственно естественна эволюция, то есть ровный, поступательный и безбурный ход развития, я представляю себе... Дерево.
Осеннее голое дерево.
Я всматриваюсь в это дерево, в каждую веточку его, и вижу – насколько же она некрасива, корява!..
Вот она вся ещё ровненькая, гладенькая... и вдруг – взрыв. Корявое сочленение, уродливый нарост, сустав... а чуть подалее – опять ровная, гладкая веточка.
До очередного «взрыва».
И вот вся она такая, подобная сотням корявеньких же, некрасивых по отдельности. Особенно осенью, когда всё обнажено...
Я представляю себе это дерево летом, покрытое густою листвой – какое же оно красивое, гармоничное, непредсказуемо ветвящееся и цветущее! А ведь в основе цветения - всё же те корявые, некрасивые осенью веточки!..
Так что же произошло? Неужели не было страшных, уродующих веточку «взрывов»? Были. Вот они-то и образовали те самые «революции» в громадной жизни дерева, как и в маленькой жизни каждой отдельной веточки. А ровные и гладкие отрезки на веточке – это «эволюционные периоды». Они более долгие, протяжённые... но не до бесконечности же протяжённые! Наступает время, и – вот она, «точка бифуркации». То есть, - революция...
Есть, видимо, насущная необходимость в этих мощных разрядках – молниеносных разрядах. Не они ли разгоняют застойную кровь, гонят её по обновлённому руслу?
А вот представь дерево с абсолютно ровными веточками...
Представил? Ну и как, живое оно?
Да это же чудовищная конструкция, распустившая вкруг себя сотни «стальных», идеально ровных антенн... бр-р!
И вот, несмотря на все ужасы революций, "изучая" отдельно взятое дерево, а потом, по возможности, и всю природу, видишь некий умонепостигаемый замысел Целого в корявости отдельных сочленений. Дерево (природа) ветвится, цветёт и радует взгляд. А радовал бы тот, «стальной», идеальный «кактус»?
Усомнюся, однако...