Глава 47. Сложный выбор

Сергей Камелиев
     Наступило утро, с которого начался второй день Денискиного попрошайничества. К такому образу жизни он ещё не привык. Тем более, он уже знал, что еврейский сынишка Изя в этом районе, окружающем вышеупомянутую церковь, уже обрезал все телефонные проводы, после того, как узнал, что он, вместе с калеками, собирается сделать. Дело было плохо! И вот что произошло. Чуть ли, не каждый прохожий говорил:
     - Видите, а телефоны-то не работают! Как же звонить?!
     - Шнуры кто-то обрезал!
     - И кто же мог до такого додуматься?!
     - Сами не знаем, кто.
     - Делать нечего, надо нам, товарищи, пойти обратиться в телефонное бюро связи.
     - Но, это ведь, никакого дела там нет к обрезанным шнурам!
     - Есть два варианта: либо бюро, либо полиция, ведь тут что-то не так!
     Вообще-то, и в Турции иногда можно встретить русских. Их разговор услышал Денис, сидя под церковью и попрошайничая с калеками. Потом те люди помолились в церкви, вышли из неё и, одев шлёпанцы, направились на море. Некоторые антальчане уже были на своих работах, так как это был понедельник, само начало рабочей недели. Евреи в то время работали в ресторане официантами.
     - Да, - протянул Денис, - дело тут плохо…
     - Ну, вот видишь, - говорили ему калеки, - говорили же мы, что нельзя с ними связываться!!!
     - И что же нам теперь делать?! Вы думаете, приятно мне всё время и в такую жару тут сидеть, и всё время смотреть на вас?! Уж, лучше в Сочи, на родине, смотреть на развалины вместо нашего дома, чем тут быть! Как скажете?
     - Ты только второй день тут, и уже плачешь! Не надейся зря, вот подумай, сколько мы тут пробыли!
     - Я – два года! – сказал безрукий.
     - Я – три! – сказал слепой на оба глаза.
     - Я – целых пять! – сказал безногий. – А тот немой – он рекордсмен, у него целых семь лет!
     - Жаль вас! – посочувствовал Денис. – Вам со мной не сравняться!
     - Мы тут больше года попрошайничаем. Раньше мы были в Одессе.
     - Ну, и как вам живётся?
     - Плохо! Только церковь и евреи!!!
     Денису после этого разговора стало ещё хуже. Чтобы ещё больше не испортить себе настроение, он счёл за нужное не разговаривать больше с калеками.
     Время всё тянулось и тянулось. Наступило обеденное время, время самой сильнейшей жары и беспощадного, палящего солнца. С пляжа ушло уже много народу. Среди них Денис заметил и тех же русских, которых видел ещё утром. Подумал он, что у них тоже были родители, которые переживают за них, а тут даже и не дозвонишься никак! Причины обрезанных телефонных проводов так и никто до сих пор и не выяснил. Вот, и обратились эти люди в бюро, а бюро – в полицию.
     Прошёл с тех пор ещё час. Возле нескольких соседних домов стояло по нескольку полицейских машин. Изя предупреждал Дениса, и заодно всех попрошаек:
     - Если вас будут спрашивать, ничего ли вы не знаете, на счёт телефонов, то говорите, что таки ничего! Это касается, таки особенно тебя, Денис! Ибо знай, что если ты меня вдруг будешь обсерать, то я скажу им, что таки ты обрезал проводы, и ещё таки скажу, что ты мошенник, вор, негодяй, и ещё, к тому же, твоих родителей убью! Ты меня понял?!
     Знал Денис: дело с евреями – не шутки! Так что, пришлось ответить:
     - Понял.
     - А вы поняли?
     - Поняли.
     - Так, что же вы скажете полицейским?
     - Скажем, что ничего не знаем.
     - Вот и правильно!
     Чтобы не злить Изю, у всех были добрые выражения лиц. Вскоре полицейская машина подъехала и к самой церкви. Только полицейские стали из неё выходить, как перепуганный Денис тут же стал кричать:
     - Полицейские, мы ничего не знаем про них, уходите, уезжайте!
     И тут же полицейские стали залезать обратно в машину. Денис продолжал им кричать:
     - Я понятия не имею, кто мог обрезать телефонные шнуры!
     Но было уже поздно. Калеки зашипели:
     - Денис, ну что ты наделал!
     А Изя стал его воспитывать, пнув его в самый живот:
     - Ты что, идиот, или таки ума тебе не хватает?! Ты, разве, не знал, что сначала надо подождать, когда они к нам подойдут, и только когда они что-то нас спросят, вот тогда и надо говорить, олух!
     Начитавшись Денису моралей, побежал Изя в ресторан к своим папам рассказывать им про его поступок. Тут дело было плохо! На душе у Дениса было отвратительно.
     «Небось, моему счастью уже конец пришёл! – подумал он. – Евреям есть за что меня наказывать! Ведь я, мало того, не знал, когда говорить, ещё я был намерен снова звонить в полицию! Те меня, уж точно, растерзают, и убьют моих родителей!»
     Вам, читателям, никогда не представить того, какие муки терпел Денис в это время! Он уже назубок «выучил» церковь, все окружающие дома да санатории, и даже, чуть ли, не каждого прохожего, который встречался в тех местах не раз.
     А время шло дальше. Наступил вечер. Денису становилось всё страшнее и страшнее.
     Время дошло до того, что ресторан закрылся, и возле церкви, в темноту, Денис увидел перед собой зловещие лица евреев.
     - За нами! – прорычали они. – Вы таки не умеете по-настоящему попрошайничать, а особенно таки ты, Денис! Ха-ха! Теперь мы уж с вами живо расправимся!
     Они привезли с собой две инвалидные коляски. Посадили на них глухонемого одноглазого и безрукого с подрезанной ногой. Абрам взял на руки безногого, а Изя повёл слепого на оба глаза. Пришлось с ними идти и Денису. Словно как ужасный сон, Денис видел эту дорогу. А что же дальше-то будет?!
     Евреи привели их в свою квартиру – пекло Денисовых родителей! Там обнажили задние места всем пятерым. И, прорычав: «Это вам таки по заслугам, нахалы!», сняли с себя ремни и стали ими бить по задним местам всех до одного! Нахалы бьют «нахалов»! Сначала первого побили, потом второго, третьего, четвёртого… и пятого! Им был Денис! Ему, известно, досталось пока больше всех!
     - Ты это зачем дважды пытался нас в суд подавать?! А, продажная морда?! – кричали они. – Скажи ещё «спасибо», шо мы ещё хоть из тебя калеку не сделали! Говори же, шо ты от нас таки хочешь, а?!
     - Не знаю.
     - А кто знает?!
     - Вы уж меня простите!
     - Так, в чём же дело?! Говори немедленно!
     Не зная, как ответить, перепуганный Денис брякнул первое, что ему пришло на ум, лишь бы защитить себя:
     - Калеки первые мне это предложили.
     Лица у калек тут же покраснели, и он понял, что он их продал. Он так же и думал, что хоть ври – не ври, а калеками те, всё равно, останутся! И слово тебе не воробей, вылетело – тебе его уже не поймать! Однако же, жаль калек! Он с нетерпением ждал, что ему скажут евреи. И это был не первый такой его «подвиг». Было когда-то, он продал фальшивого пирата Герасима, у которого тогда была кличка Глупая Подлость, что привело к тому, что у пиратского капитана появилась большая охота казнить того злейшей пиратской казнью, которая казалась ему милосердной. А потом аж Денис и к евреям опасным попал.
     Итак, вернёмся к событию. Как будто, справедливые судьи, евреи, немного подумав, помолчав, сказали:
     - Если ты таки считаешь, шо они первые тебе предложили в суд подавать, то это тебе таки самому решать, как нам их ещё обкалечить! И, причём, быстро!
     - Как мне решать? – удивился Денис.
     - Ну, например, скажи, шо нам делать с каждой попрошайкой! Например, одного лишить глаза, ноги, руки… Решай скорее, не то тебе придётся стать таким!
     - Делать нечего, придётся решать! – обратился Денис к разочарованным калекам. – Ну, той безрукой калеке не мешало бы отрезать половину оставшейся подрезанной ноги, ничего эта часть не даст. Слепому можно отрезать всю левую руку, если она, итак без пальцев. Глухонемому – уши, он итак ничего не услышит. А вот безногому… – призадумался Денис.
     - Какую часть тела таки удалить безногому? – крикнул Изя. – Или тебя самого сделать калекой?!
     - Это – как вы решите, - сказал Денис.
     - Сам таки решай! Ты же сказал, шо они тебе всё предложили!
     - Значит, выколите у него глаз.
     - Какой, левый или правый?
     - Тут всё равно, какой.
     - И не шути с нами!
     - Тогда оба! – промолвил Денис на всякий случай, чтобы те даже не надумали его наказывать за милосердие, и чтобы поскорее от них всех отстали.
     - Ну, что ж, - грубо промолвили евреи, - делаем всё, как ты нам приказал, сеньор!
     Так и сделали. Одному удалили оставшуюся часть ноги, другому руку, третьему уши, и четвёртому, самому бедному, оба глаза! В таком виде евреи всех отправили под церковь продолжать попрошайничество, а сами ушли в тёплые дома отсыпаться до следующего дня.
     - Извините меня! – обратился Денис к бедным калекам. – Вы же прекрасно знаете, что этого для вас я не хотел! И ведь понятно, что лучше в мёртвого стрелять, чем в живого! И я не сомневаюсь, что вы бы на моём месте поступили, точно так же! Слышите?!
     Но тут обиженные калеки грубо от него оттолкнулись:
     - Отстань от нас! Мы тебя после того даже видеть не хотим!
     - Но, поймите же, меня!
     Но калеки молчали, отвернувшись от него. Денис сам стал думать про свои ошибки. Он тут же лёг спать, надеясь, что, к утру, они успокоятся.
     Спал Денис очень плохо. Всё на свете казалось ему, прямо таки, фантастическим. Заснуть не мог, думая, не пожизненно ли он тут останется в ещё худших муках.
     И вот, наступило утро. Вторник. И снова была, чуть ли, не та же история! Утром евреи, как всегда, снова им погрозились:
     - Так, если вы сегодня таки напопрошайничаете денег меньше, чем вчера, то снова вечером будете таки биты!
     Изины папы пошли в свой ресторан, а Изя остался вместе с калеками и, заодно, с Денисом. Когда Изя шёл по своим делам, Денис знал, что и это тоже опасно, так как еврейские коллеги могут следить за ними из окон через бинокль, когда угодно! И как Денис ни умолял калек, как не просил у них прощения, он его никак от калек не дождался. Они всё так и были на него очень обижены.
     Для прохожих калеки стали казаться ещё беднейшими и несчастнейшими, чем в прошлый день, поэтому, денег на этот раз калеки получили ещё больше.
     Как и в прошлые два дня, евреи вечером снова пришли проверять, кто сколько денег напопрошайничал.
     - Денег таки не так уж много, но зато больше, чем вчера. Ладно, вы свободны! Мы, евреи, таки всегда держим своё слово! Но, если завтра у вас снова будет денег меньше, чем сегодня, то таки знайте, шо уж биты будете! Поняли?!
     - Поняли, - покорно согласились «слуги».
     Время шло дальше. Снова прошла ночь. А калеки всё продолжали сердиться на Дениса. Было ещё неудобнее просить милостыню у прохожих и рассматривать по сторонам: всё те же улицы, та же церковь, дома, гостиницы, санатории, а вдалеке и само море. Изя обрезал все телефонные проводы, и в полицию позвонить было теперь невозможно!
     В среду калекам не удалось напопрошайничать так же хорошо, как и во вторник, поэтому вечером, на этот раз, все были уже биты. И в четверг снова произошла та же самая история. И так дальше, пошло-поехало! Иногда евреи запирали на ночь Дениса, вместе с несчастными калеками, в одном грязном подвале многоэтажного дома, который находился возле церкви. Оставляя детей в тёмном подвале с одним маленьким окошком, евреи закрывали дверь этого подвала на ключ, заставляя там томиться бедных детей, аж до самого утра. Ничего нового Денис за эти дни больше уже не видел. Так что, в следующей главе мы встретимся с Денисом через битых два месяца, когда наступит сентябрь.
     Жизнь Дениса такая необыкновенная, что даже, чуть ли, не всем читателям кажется, что такого даже и быть не может. Однако же, оно есть! Больше всего Денис переживал за своих родителей. Не всё ему ещё так хорошо будет в везениях «покоряться», как то, что пираты вывели их с необитаемого острова, где они прожили аж целых четыре года и семь дней, и которые же потом, на некоторое время, стали их друзьями, подарившими им свой собственный корабль. Ещё, не менее, как о добрых пиратах, очень впечатляют истории про Герасима, Макара, Среду и Уродившегося Лилипута, и истории о том, как Приморские потом, выпутавшись из беды, получили коров, попали на риф, и Денис получил счастье, после весьма необыкновенной истории с орлами. Верьте – не верьте, а случаи бывают всякие! А, тем более, можно просто с моря достать лотерейный билет и выиграть целый джек-пот, как это сделал сам Денис когда-то! И зачем связываться с незнакомыми людьми (даже ни с кем!), чтобы потом рваться поглядеть на «руины» своего собственного родного дома, в котором ты же сам и родился!

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2017/08/16/2039