В газете «Челябинский рабочий» 5 марта 1993 г. доктор философии Г.Брагин писал: «...стоит ли учёному люду унижать себя службой холопской на потребу «хозяина»?. В общем правильные слова. Так оно и было на заре развития науки, когда немногие одержимые люди пытались найти объективную истину. Позднее, когда наука стала приносить доход, государи стали брать ученых на своё содержание. Учёные стали приспосабливаться, пытаясь понять какая «истина» нужна хозяину. Особый размах учёный конформизм получил в советское время, когда считалось, что марксизм-ленинизм дал ответы на все вопросы, а дело учёных только, чтобы обосновывать принимаемые политические решения, а не искать объективную истину. Только у нас стали платить за ученье звания, а кто платит, тот и заказывает «истину». Но в периоды неопределенности, в периоды смены «хозяев» учёные могут иногда делать независимый вид.
Но во все годы советской власти наряду с официальной конформистской наукой существовала и существует "теневая" диссидентская наука, несогласная с официальной.
О политических диссидентах, о самиздате сейчас широко известно. Если бы их выслушивали, а они предупреждали, что страна идет к катастрофе, то катастрофы бы не случилось. Но их изгоняли из страны и сажали в лагеря, как врагов народа. Странная все-таки вещь политика. Но еще более странно выглядит наука. Без диссидентов она не может развиваться. Разве Коперник был согласен с существовавшей тогда наукой? Он поставил её год большое сомнение. Прошло еще много лет, понадобились еще открытия Галилея, Кеплера, Ньютона... Только тогда теория Коперника победила. Коперник умер, но осталась его книга, которая победила ортодоксов. В советское же время научные диссиденты были лишены права на публикацию. Об этом сообщил академик К.В.Фролов, выступая на съезде депутатов 4 июня 1989 года. Он заявил, что даже академик, чтобы опубликовать научную статью должен получить семь разрешающих подписей.
Вот и возник в 1965 году самиздатовский «Журнал научно-физического кружка им.Ломоносова», который выходил по 1973 год. Вышло 13 номеров тиражом 30-50 экземпляров, объемом около 100 страниц каждый. Журнал выходил в г.Первоуральске, затем в г.Могилеве после переезда туда А.К.Шурупова - редактора и издателя журнала. Одним из организаторов и авторов журнала был челябинец кандитат физико-математических наук, зав кафедрой физики ЧИМЗСХ Г.Д.Ломакин. Власти смотрели,
смотрели и, видимо, под давлением АН СССР прикрыли журнал. Побоялись академики, что диссиденты рано или поздно разберутся в проблемах и подорвут их авторитет.
В первом номере журнала в статье С.Дмитриева 0 СОДРУЖЕСКИХ КОЛЛЕКТИВАХ обозначены задачи, интересовавшие членов кружка.
1.ПРИРОДА СВЕТА. «Было две гипотезы света - волновая и корпускулярная, противоречащих друг другу. Современные же физики, чувствуя неудобство иметь две гипотезы, по-разному объясняющие одни и те же явления, не нашли ничего лучшего, как объединить их в одну - корпускулярно-волновую теорию света и пытаются склеить её диалектическим единством. Но здесь нет, и не может быть никакого единства, т.к. речь идет не о свойствах, а о природе явления. Свет, как и любое другое явление, имеет одну, а не две природы: он или корпускула или волна, или что-либо другое, но не то и другое одновременна. Дуализм не решает проблему света, а только запутывает её» .
2.ЭНЕРГИЯ И ЗАКОНЫ ЕЁ ПРЕВРАЩЕНИЯ. «В этом кардинальном вопросе физики много неявного, запутанного и даже сверхъестественного. Проблема энергии еше не решена, а только поставлена, но в научной литературе и в учебниках трактуется как окончательно решенная. Среди физиков и философов широко распространено представ-ление, что якобы энергия может превращаться в материю, а материя в энергии».
3.ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ. «По поводу этой теории учёные ведут горячий спор со дня ее появления на свет. Одни утверждают, не приводя доказательств, что эта теория является великим достижением современной науки. Другие считают, что эта теория ошибочна.
4. ВОПРОСЫ МИКРОФИЗИКИ, «в которой много запутанных и нерешенных проблем, она засорена многими вымыслами и фактически находится в тупике».
Была доклассическая физика Аристотеля. По Аристотелю в центре Вселенной находится неподвижный Земной шар, вокруг которого вращается небесная сфера. Но что в пространстве этой Вселенной? Пустота или нечто противоположное? Аристотель доказывал невозможность пустоты. Наиболее интересным является утверждение, что если бы пустота существовала, то «тело, приведенное в движение двигалось бы бесконечно: почему оно скорее остановится здесь, а не там? Следовательно, ему необходимо или покоиться, или двигаться до бесконечности..." (Аристотель, соч.т.З, M.1981 г. стр.139). Но чтобы в конечной Вселенной не могло быть бесконечного движения, пространство должно быть заполнено непрерывной материальной средой(эфиром),тормозящей
движение. В эфирной физике Аристотеля» родилась волновая теория света, которая пыталась объяснить оптические явления колебаниями (волнами) эфира.
После Коперника и Галилея Ньютон понят, что раз планеты и кометы безостановочно двигаются, то это означает, что в пространстве нет эфира. В нем могут быть только материальные частицы и тела из этих частиц. Но если нет эфира, то нет и волновой теории. Во Вселенной Ньютона возможна только корпускулярная теория. И Ньютон разрабатывал такую теорию.
Но в 1818 году Парижская АН с подачи Юнга и Френеля ошибочно восстановила волновую теорию света. Дальше пошло-поехало. В классической физике все скорости относительны и не могло быть речи об абсолютной скорости Земли. Но волновая теория вызвала возрождение эфира. Появился соблазн определения скорости Земли относительно эфира. В 1881 и 87 годах Майкельсон проделал свой знаменитый эксперимент. На чётко поставленный вопрос о скорости Земли относительно эфира природа чётко ответила, что скорости Земли относительно эфира нет. Это могло означать, что либо Земля неподвижна, либо никакого эфира нет. Эксперимент Майкельсона фактически подтвердил правоту классической физики и заблуждение Аристотеля. В то время уже было известно, что скорость света в воде меньше, чем в воздухе. Из этого должен был бы последовать вывод, что волновая теория ошибочна, так как чем плотнее среда, тем больше в ней скорость волн и тем меньше скорость частиц. Но вопреки логике и здравому смыслу физики нашли третье там, где его нет. Они провозгласили, что скорость света обладает фантастическим свойством - быть всегда постоянной и не складываться с другими скоростями. Так появилась знаменитая своим абсурдом теория относительности .
Двойственность, положенная в основание физики, натворила немало бед. К примеру, мы постоянно что-то выбираем. Выбор же бывает двух противоположных типов. Во-первых, выбор одной из двух противоположных, взаимоисключающих возможностей, когда никакой третьей возможности нет. Во-вторых, выбор из множества возможностей. Двухвариантный выбор, имеющий принципиальное значение древние греки называли особым термином - дилемма. У нас распространен другой термин - альтернатива. Альтернативный выбор был нарушен в 1818 году введением в классическую физику волновой теории света из доклассической физики. Вместо или классическая, или доклассическая физика взяли и ту, и другую. Но вместо того, чтобы искать ошибку, обвиняют альтернативный выбор: «в современной физике длился вековой спор о том, что есть свет ..... волна или поток частиц ? . .ответ природы оказался парадоксaльным.
«Верно т р е т ь е ! Вы имеете дело с волночастицами... ...Ошибочна, как видим, может быть сама альтернатива «или-или» (Новый мир. №12—79 г., стр. 210).
Альтернатива не может быть ошибочной. По любой проблеме всегда возможны два противоположных решения утвердительное или отрицательное. Двойственный ответ не означает решения проблемы.
Ошибка в альтернативном выборе всегда дорого стоит. Это либо загубленная жизнь, либо заблудившаяся наука. БСЭ правильно объясняла понятие альтернативы, как выбора одной из двух взаимоисключающи к возможностей. Но потом в этом же издательстве вышли три издания СОВЕТСКОГО ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКОГО СЛОВАРЯ, в которых альтер-нативой называется непринципиальный многовариантный выбор (выбор одной из двух или нескольких возможностей). Обнаружив эту неувязку я написал несколько писем и статей по этой проблеме, но никто и нигде не опубликовал ни одной моей строчки. Однако в 4-м издании словаря(1988 г.) появилось новое объяснение. Альтернативой наз-ван уже выбор одной из двух или нескольких взаимоисключающих возможностей. Но взаимоисключающих возможностей всегда только две (или да, или нет). Вот так ошибка физиков травмирует и лириков. Но как ни прячь ошибку, она как шило вылезает в самом неожиданном месте.
Гегель, понимая что волновая теория света несовместима с Ньютоном, придумал диалектическую логику в виде триады; тезис-антитезис-синтез. Великий философ пошел на поводу физиков. Эта логика давала теоретическое обоснование несовместимым совмещениям. Позднее появились и другие логики. Современные физики считают эксперимент основой науки. Беда, мол, в том, что разные люди истолковывают результаты одного и того же эксперимента по разному. И так как есть много логик, то невозможно понять, которой из них нужно пользоваться для однозначного истолкования эксперимента.
Так случилась, что я, ничего не зная о кружке скептиков, с января 1965 года занимался проблемой дуализма (двойственности) света и распутал её. Нужно было как-то «обкатать» мои находки е учёных кругах, и я попал на заседание кафедры физики ЧИМЭСХ, где выступил с кратким сообщением. Было это в 70-х годах. Помню испу-ганные глаза какой-то женщины, слушавшей моё «еретическое» выступление.
Потом выступил зам.зав.кафедрой Калиниченко, главным возражением которого было: «Не нами придумано, не нам опровергать». Но они свели меня с Ломакиным, который тогда уже не работал. Я стал бывать у Георгия Дмитриевича, беседовать с ним. Он назвал
меня хорошим последователем Ньютона, так как я искал и находил объяснение всех явлений природы только по Ньютону. Потом я переписывался с Анатолием Константиновичем Шуруповым и даже встретился с ним в г.Первоуральске, куда он приезжал в 1982 году.
Одним из главных инициаторов журнала Георгий Дмитриевич Ломакин, заведовал кафедрой физики в институте механизации и электрификации сельского хозяйства. Анатолий Константинович Шурупов заведовал кафедрой какого-то института в Могилеве. После запрета журнала он лишился кафедры. Г.Д.Ломакин за свой скептицизм был досрочно отправлен на пенсию.
Но диссидентство продолжалось с помощью переписки, а затем и с помощью диссидентских конференций. 5-9 февраля 1990 года в Минске состоялся семинар «Экология физики», но еще раньше 14-15 марта 1989 года проходила в Ленинграде Международная антирелятивистская конференция, которой удалось издать сборник докладов «Проблемы пространства и времени в современном естествознаНИИ», затем уже в Санкт-Петербурге 16-21 сентября состоялась 2-я Международная конференция «Пространство и время», которая носила ярко выраженный антирелятивистский характер. Затем прошло еще несколько подобных конференций.
Но что говорить о низах, которые всегда чем-то недовольны. Недовольство дошло и до академиков. Академик А.Логунов, не согласный с теорией относительности, попытался создать новую теорию относительности. Об этом прошла небольшая дискуссия между ним и академикам В.Гинзбургом в журнале «Наука и жизнь» в 1987 году. Сначала академик А. Логунов в №2 и 3 изложил свою новую теорию, а затем в №4 академик В.Гинзбург, признанный авторитет в теории относительности, возражая написал в частности следующее: «Возможна ли такая ситуация, когда очень многие ошибаются в оценке ОТО, существующей и изучаемой уже более 70 лет, а лишь несколько человек во главе с А.А.Логуновым действительно выяснили, что ОТО нужно отбросить?» и даёт ответ: «...такое в принципе возможно...». Итак, по меньшей мере, два академика допускают ошибочность теории относительности, а докторов, тем более кандидатов наук, не говоря уже о простых смертных, просто не счесть. В. Гинзбург далее сообщал, что в редакцию приходит много писем с критикой ОТО и других теорий. Но ортодоксальная наука не хочет критики. Например, журнал «Вопросы философии» в редакционной статье, посвященной своему сорокалетию, фактически пообещал не допускать на своих страницах критики теории относительности. Но истинная теория нуждается в критике, чем больше о ней спорят, тем крепче она становится. Критики боится только лживая
теория. Но теория относительности только одно, может быть наиболее одиозное следствие, ошибочного сдваивания двух физик.
Утром 5 марта 1993 года челябинское радио передало любопытную информацию. В одном из детских садов города дети учатся любому понятию находить противополож-ное. Например, живое--неживое, прерывное-непрерывное, пустое-непустое и т.п. Дети успешно осваивают истину, что противоположные качества не могут одновременно совмещаться в одном и том же явлении. Нечто может быть или живым, или неживым; прерывным или непрерывным; пустым или непустым и т.п. Дети понимают абсурдность двойственных понятий, когда утверждается, что живое и неживое, прерывное и непрерывное и т.п. - одно и то же. Видимо, пока дети из этого детсада, не вырастут, взрослые дяди не разберутся в существующих проблемах.
Вот, например, цитата из книги «Суперсила», в которой П.Девис констатирует невозможность решения этой проблемы. «Наше воображение бессильно представить нечто такое, что может быть одновременно и волной, и частицей, но само по себе, су-ществование дуализма волна.....частица (так называемого корпускулярно—волнового дуализма) не вызывает сомнения».
Но проблема-то уже давно решена. Но…
Циолковский писал: «Кажется естественным, что судить об изобретениях и открытиях предоставляют ученым. Но ведь это люди, «истратившие всю свою энергию на восприятие наук, люди в силу этого усталые, невосприимчивые и по существу своему (экзаменационный отбор) со слабою творческой жилкой. Как показывает история, эта оценка, особенно великих открытий и предприятий, почти зауряд была не только ошибочной, но и враждебной, убивающей беспощадно все выдающееся. Постоянно отвергаются старые гипотезы и совершенствуется наука. И всегда этому более всего препятствуют ученые, потому что они от этой переделки более всего теряют и страдают». (Из статьи «Двигатели прогресса» в «ИР» №3-80 г.) Все мои попытки прорваться в научную и научно-популярную печать были безуспешными. Отвечали кратко: не находится на современном научном уровне, не имеет научного интереса, не может быть опубликовано, так как идет "вразрез" и т.п. Не может быть инноваций в нашей науке.
Эта статья была написана в 1993 г., но нигде не публиковалась.
10.08.2017 г. Павел Каравдин