- Эй, эй, ты чего побледнела? Все в порядке с Потапенко, он просто в отпуск свалил.
- Не говорил ничего, - София недоуменно смотрела на собеседницу, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, - мы же в поездке вместе были, даже словом не обмолвился…
- Он у генерального давно просился, заявление с мая лежало, а в пятницу в конце дня он ему подписал, Зоя просто сообщить не успела. Говорят, что гендиректор, как увидел нашего Александра на планерке, так Зойке сразу выговор и влепил за такую нерасторопность.
София уже почти не слушала, удивляясь, как сильны ее чувства к Александру. Она так испугалась, что сердце «в пятки ушло».
«Господи, Боже! Почему мне в голову только все плохое лезет? О чем подумала? Не дай Бог, что с ним, не пережила бы».
Но, воображаемая встреча, о которой столько думала женщина, не случилась. Оно, конечно, может быть и лучше, есть время подумать, так ли важны эти отношения, стоит ли их затевать, ведь Александр не свободен. О том, что есть еще Аркадий, со вчерашнего вечера не думалось. Слишком долго она позволяла себя оскорблять и унижать.
Разводиться с мужем она не собиралась, прекрасно зная, что он тогда совсем пропадет, но и от своего счастья решила не отказываться. Ворованная любовь? Ну и пусть! Не она первая, не она последняя. Гуляют бабы и при хороших мужьях, о мужчинах и думать не хотелось, насмотрелась всякого за время работы. Интрижки в коллективе не скроешь, как ни старайся.
Понятное дело, что и сама могла оказаться предметом сплетен. Когда принимаешь подобное решение, ко всему остальному тоже нужно себя готовить. Опять же, «доброжелатели» могли постараться и жене (мужу) сообщить в подробностях.
«О чем это я? Мысли, мысли, куда от вас денешься?! Еще, как говорится, курочка в гнезде, а я уже цыплят пересчитала. Однако, как не вовремя этот его отпуск, черт побери!»
Настроение Софии до конца дня оставалось подавленным, как она ни старалась себя хоть чем приободрить. Вдобавок, домашний телефон не отзывался на ее попытки дозвониться Аркадию. В сердце сама собой стала пробираться тревога.
Несколько лет муж вел определенный образ жизни, это стало уже своего рода «нормой» для обоих. Она смотрела за квартирой, готовила еду, стирала, убирала. Он? Аркадий ничего не делал по дому. Просыпался, находил бутылку, выпивал ее в несколько присестов и опять спал, включив телевизор на максимальную громкость.
Иногда мужчина брился, менял рубашку, но, чаще всего, приходилось Софии принудительно стаскивать с него в стирку грязное белье, даже убирать под ним нечистоты.
Сначала она боролась, била и выбрасывала бутылки, уговаривала мужа закодироваться, пробовала лечить у анонимного нарколога, капельницами выводила из запоя, но все повторялось снова, усугубляясь с каждым днем. В конце концов, женщина опустила руки. Единственный способ мирного сосуществования – иметь в доме запас спиртного и не трогать Аркадия, позволил несколько лет прожить в относительном покое, благо, пил он исключительно дома в полном одиночестве.
О том, что происходит у нее дома, на работе не знала ни одна живая душа, кроме Валентины. Подруга хранила ее тайну, прекрасно понимая проблему. Не раз бывала она в квартире Софии, видела все своими глазами. Конечно, Валя советовала развестись. Но, кому нужен Аркадий? Родители умерли, братьев, сестер нет, а если бы и были, кто взял бы на себя такую ношу? Ее несла безропотно единственная женщина, выплакивая слезы в подушку по ночам.
Раз в день София звонила домой. Во-первых, чтобы дать понять, что заботиться о нем и не забывает ни на минуту, во-вторых, напоминала о еде. В противном случае, дома ожидал скандал, как и в день поездки. Волей-неволей, станешь психологом, живя с алкоголиком с неуравновешенной нервной системой.
В который раз, набрав номер, София ждала, что Аркадий откликнется, но трубку никто не поднимал.
«Куда его черти снесли? Этого только мне не хватало!»
Дорога домой показалась очень длинной, Софию подгоняли разные мысли, одна другой страшнее. То чудилось, что Аркадий валяется в каком-нибудь овраге, сбитый машиной, то представляла мужа в петле в чужом подъезде, то окровавленного со вскрытыми венами. И все почему? Потому что он все время грозился покончить с собой. Разговоры ходят, что тот, кто об этом все время думает, рано или поздно выполнит свою угрозу. Этого София и боялась.
Квартира оказалась пустой, даже намека не было на то, что Аркадий возвращался после утреннего исчезновения. Мобильного телефона София мужу не покупала - зачем тратить деньги, в порыве гнева он все равно его разбил бы вдребезги.
Встревоженная женщина металась из комнаты в комнату, не зная, чем занять себя. Кусок в горло не лез, ужинать не стала. Мысли об Александре тоже потеснились, уступив место утробному страху. Предчувствие беды было таким острым, как никогда. София уже не сомневалась, что произошло что-то непоправимое. Наконец, она не выдержала и набрала номер Валентины.
Не хотелось беспокоить подругу в такой важный день, ведь у той, можно сказать, судьба решалась, но женщины привыкли уже делиться друг с другом бедой и радостью, и София дольше мучиться в одиночку не смогла.
- Валя, Аркадий пропал.
- Куда пропал? Сонь, человек – не иголка в стоге сена, найдется, - поспешила заверить подруга. - Где-нибудь лежит в подворотне, ты же его знаешь. Милиция подберет в вытрезвитель или сам проспится и объявится.
- Валь, у меня так на душе муторно…
- Успокойся. Я сейчас приеду.
- Как, приедешь? А… ты свободна? Этот… Петр…
- Все расскажу при встрече. Уехал Петр домой. Я скоро, жди!
София с надеждой положила трубку. Валя была оптимисткой и, ни при каких обстоятельствах, не теряла силу духа. Умела она нужные слова найти и приголубить, и поддержать, даже дурные мысли отогнать далеко, далеко.
Когда через некоторое время звякнул дверной звонок, София с облегчением вздохнула и пошла открывать дверь. На пороге стояла соседка с нижнего этажа, Анна Ивановна. Она извинилась, что нарушила покой, и попросила о помощи. Пожилой женщине понадобилось передвинуть мебель в комнате.
- Деточка, я никого, кроме вас, не знаю, а чужих не хочу пускать в квартиру. Сама понимаешь, я человек пожилой, мало ли…
- Анна Ивановна, я жду подругу, она с минуты на минуту приедет, мы вместе придем и поможем вам.
- Хорошо, милая, я подожду.
Когда старушка ушла, София вдруг вспомнила, что не раз, возвращаясь с работы, видела соседку в оконном проеме. «Нужно спросить, может она видела Аркадия. Маловероятно, конечно, но за спрос не бьют в нос».
Мебелью оказался старинный громоздкий комод, который едва поддался хрупким женщинам, но они с задачей справились. Анна Ивановна засуетилась, предлагая чай с пряниками своим помощницам. София попыталась отказаться, а Валя, наоборот, потянула подругу за рукав на кухню, полагая, что чаепитие несколько ее успокоит.
Когда разговор зашел об Аркадии, старушка со знанием дела, как опытный сыщик, прояснила ситуацию.
- Деточка, о чем речь?! Конечно, видела! Твой Аркадий уже много раз попадался мне на глаза с этой… Тьфу ты! Запамятовала, склероз чертов! О! С Горчицей!
- С какой горчицей? – София ничего не понимала.
- Ой, Сонь, ее Ира зовут, а кличут Горчицей. Алкашка из соседнего дома, из шестого. Как это, ты ее не знаешь?! Ее вся округа знает.
- Впервые слышу. Да он из дома не выходит. Какая Горчица?
- Это ты думаешь, что он не выходит. Еще как выходит. К ней ходит с пакетом, видно бутылка и закуска там, потому что тяжеловатый такой пакетик. Часа три-четыре там сидят, пьют, похоже, потом он домой тянется, изрядно так выпимши. Я думала, ты знаешь… Я их и в парке нашем встречала… на скамеечке сидят, беседуют мило… оба… на одно лицо.
- В п-а-а-рке? – София округлила глаза.
А Валентина про себя радовалась, как никогда. В кои веки кто-то подруге глаза открыл на ее мужа-идиота. «Тихий пьяница, импотент, а туда же! Бабу ему подавай! Да еще при такой жене!»
- А в какой квартире, знаете? – София решительно поднялась.
- Там знать нечего. На первом этаже, крайняя справа, с дверью обшарпанной, не перепутаешь.
- Валь, пошли! Извините, Анна Ивановна, нам уже пора.
- Пошли, коли так! – Валентина знала подругу, сейчас у нее намерения самые серьезные, судя по выражению лица.
Конечно, как и предполагалось, София направилась отнюдь не домой.
- Сонь, взять бы что-нибудь в руки, хоть зонт, что ли? – неуверенно начала Валентина.
- Ты думаешь, я драться иду?
- А для чего же еще?
- Что?! - София истерично засмеялась. - Как тебе такое в голову пришло?! Да я только в глаза этому извергу гляну!
- Сонь, подожди, не спеши! А он поймет?
- Поймет! Он за что меня сучкой драной называет?! За какие такие мои грехи я все годы терплю черт знает что?!
- А я не знаю, зачем ты все это терпишь, Сонь. Я давно тебе говорила…
- Вот, больше и не буду!
Дверь, на которую указала старушка, оказалась не заперта. София решительно распахнула ее и вошла, Валентина последовала за ней. В нос ударил застоявшийся запах алкоголя, немытой посуды, грязного белья, мочи…
Продолжение http://www.proza.ru/2017/08/16/874