Машка вбежала на кухню с влажными глазами, бросилась к бабушке, стоящей у раковины, обняла ее и стала жаловаться на деда:
— Вот ты кормишь этого дедушку и посуду ему моешь, а он обзывает тебя «зажиркой» и собирается посадить тебя на «мокрый хлеб»! Я слышала, как он ругался в парнике. Я спросила у него, что это такое? А он и меня тоже обещал посадить в воду с мокрым хлебом. А я не люблю сидеть в воде и хлеб мокрый не люблю. Я люблю сухарики и новые колготки. Почему он так с нами поступить хочет?
Бабушка поняла, в чем дело и стала объяснять внучке:
— Во-первых, не «зажиркой», а «транжиркой». Это когда тратят бесполезно много денег, «транжирят» называется. Делать это не очень правильно, особенно когда кругом сплошной кризис и инфляция.
Во-вторых, дедушка, наверное, имел ввиду не «мокрый хлеб», а «хлеб и воду». Есть такое выражение — «посадить на хлеб и воду». Это значит, что тебе или кому-нибудь кушать давать будут только хлеб и воду. Ни каши никакой, ни огурца. Только хлеб и вода!
— Да-да! Именно так и сказал! На хлеб и воду эту транжирку! — уточнила Маша и добавила. — Бабуль, а ты чего там затранжирила такого, что дедушка ругается?
— Ох, Машенька! — бабушка закончила мыть тарелки и с полотенцем в руках села на табуретку. — Твой дедушка — самый первый жмот! Что ни купи, все оказывается лишним, без которого, как ему кажется, можно обойтись!
— А «жмот» — это как?
— А это когда все денег жалко дать другому человеку! — сказала бабуля и вытерла лицо кухонным полотенцем.
Маша подумала, что бабуля заплакала и стала ее успокаивать:
— Не плачь, бабушка, этот дедушка не только тебе все «жмотит», но и другим тоже. Вот мы вчера были с ним в магазине. К нам подошел такой худенький дяденька в курточке и кепочке. Он, наверное, испугался нашего дедушку. У него даже руки затряслись. Но он все равно спросил: «Дайте мне, пожалуйста, полтинничек на пивко…мне и моим больным товарищам!» Очень так вежливо попросил дяденька. Он и о товарищах своих побеспокоился. Так этот наш дедушка, этот первый жмот, вынул из кармана нашего ужа Федьку, сунул ему в лицо, да еще сказал: «А Скорой помощи товарищам не требуется?»
Что было! Бедный дяденька! А Федька схватил у дяденьки зубами кепочку, принес к себе домой в канаву и спит теперь на ней. А дедушка жмот оказался! Не дал полтинничка! Первый жмот!
Маша продолжала:
— Бабуль, а почему дедушка — «первый жмот»? А кто тогда второй?
— Маша, — отвечала смущенная бабушка. — А второй жмот — это, наверное, я! Я бы тоже не дала полтинничек этому заботливому дяденьке.
Маша задумалась:
— Вот как! Живу я среди двух жмотов! Первый жмот и второй жмот!...А вот я бы дала дяденьке полтинничек. Жалко дяденьку! Остался без пивка, да еще и без кепочки! А вот если бы дала полтинничек, то стала бы «транжиркой»? А что хуже? «Жмотка» или «транжирка»?
А буду-ка я лучше «жмоткой»! Пусть у нас в семье теперь будет целых три жмота!
Зато никто меня не посадит на «мокрый хлеб»!