Вышибло

Мария Евтягина
(отрывок из повести "ВК точка Жизнь")

Кажется, в детстве меня не научили дружить, а может быть, я оказалась бездарной ученицей? Ходила, как все, за руку с другими детишками, играла в те же салки и вышибалы, но вышибло из прочного детского коллектива именно меня, вышибло незаметно, когда бегала от мяча и повернулась спиной. Вот тогда-то всё и произошло, думаю: тяжелый удар между лопаток, колени и ладоши в дорожной пыли, звон в ушах — больше от обиды, нежели от боли. И вот я поднимаюсь, сжав губы, отряхиваюсь, поворачиваюсь к другим, более ловким, скачущим, смеющимся, уворачивающимся от мяча, — и вижу их как бы сквозь прозрачную плёнку, голоса слышны словно издалека, а рядом какой-то круг свободного пространства. Кузнечик вот в него запрыгнул, сухой, как палочка, яблочко дикое красное валяется со следами чьих-то зубов, и больше никого.

Вот так, наверное, всё и было. С тех пор живу в этом кругу и никого не могу подпустить близко, хотя хочу, мучительно хочу, в той игре осталась какая-то часть меня, отвязалась, как бантик с косички, и чувство внутренней неполноты со временем превратилось в чувство собственной неполноценности.

Даже в красивом суперудобном Сапсане, который мчит меня в Москву, ощущаю себя случайным пассажиром, вот сейчас билет проверят — и попросят на выход. Чтобы справиться с давящим чувством отчуждённости, вешаю на плечики пальто, закидываю сумки на полку, достаю одноразовые наушники из картонного пакетика и долго ищу, куда их воткнуть. Уф, нашла наконец! Теперь-то не высадят.

Кто-то может сказать, что не проверяют в Сапсане билеты на ходу. И наушники в штекере — не гарантируют вливание в социум. Знаю, всё знаю. Но сейчас мне хорошо, смотрю доброе наивное кино, в котором в конце все встретились и стали счастливы. Может быть, и мне достанется это самое, желаемое всеми, счастье? Хотелось бы… Но что-то подсказывает, что нет его на земле. Особенно для тех, кого вышибло…