Самая сентиментальная глава из хронически недописанной книги о Радио. Но в ней нет ни доли вымысла. Прекрасная память на дорогие сердцу события - дар и крест. Самое главное - не слишком зависать в воспоминаниях. Сегодня вечером я это себе разрешил...
***
Воскресенье, 12 февраля 2012 года. Только что, в 22-00, я окончательно распрощался со слушателями Радио-Самара-Максимум и поставил битловскую Hey, Jude! В студию вошёл Димка Герасимов, чья протестантская программа "Надежда" (впоследствии - "Ясность") начиналась в эфире на моих глазах осенью 1996-го. Мы спонтанно обнялись.
- Слушай, мы тут оба уже динозавры - промолвил он. - Как жаль, что ты уходишь, старик...
Тогда я пустил еле заметную предательскую слезинку. Но чувства краха и раздавленности - не было. Просто - начиналась иная жизнь. Через несколько минут навсегда покинул свой былой Дом - Радио и шагнул в свежую морозную ночь. О чём думал я тогда? Конечно, об этом. О том, что произошло семнадцатью годами и девятью месяцами ранее...
***
В промозглом ноябре 1993 года я впал в жуткий, почти недельный депресняк. Отвратительная успеваемость и абсолютное непонимание дома. Будущее моё рисовалось уныло-бесперспективным. Эдакая училка (только мужского пола) в школе. Скорее всего - животик и потухшие глаза уже к 30-ти.
- Стинг и Марк Нопфлер тоже работали учителями - утешил меня внутренний голос.
- Сравнил Божий дар с яичницей - мигом возразил ему вечный скептик - у тебя нет и сотой доли их таланта! Ты, вообще, ничтожество! - добавил Лукавый. Рохля и интровертская размазня!
Я включил Европа-Плюс и зарылся носом в подушку.
Well we're going to, yeah we're going to
Get it right this time.
We're going to really going to
Raise it to the skу...
- запел Макка одну из моих любимейших вещей C`mon People из недавно вышедшего диска Off the Ground.
C'mon people let the World begin
We've got a future and it's charging in.
We'll make the best of all we have, and more
We'll do what never has been done before...
Я тихонько встал с кровати и вдруг понял всё. Да. Я хочу именно этого. Я люблю музыку, я должен попробовать. Иначе, всю жизнь просижу в дыре забвения.
Но интроверсия - это почти диагноз. Я уговаривал самого себя ещё почти 7 месяцев под бесконечные насмешки внутреннего скептика. Наконец, не по-майски жарким деньком - решился...
***
В пятницу, 20 мая 1994 года, я брёл на автопилоте на шестой этаж огромного Дома Сельского Хозяйства, продолжая бесконечные само-уговоры. "Аргумент" я отыскал воистину убийственный: я ж не к девушке, в конце-концов, подкатываю. От девушки - конечно, страшно услышать НЕТ. Это Конец Света :) А тут... отправят с порога вон - переживу.
Я даже понятия не имел - на месте ли генеральный директор РСМ Константин Лукин. Явился наобум без всяких предварительных договорённостей. Позвонил в домофон.
- Мне к генеральному директору - произнёс я неожиданно твёрдым голосом.
- У Вас назначено? - спросил охранник.
- Нет, но это очень важно!
Тот помедлил секунды две-три, не более.
- Ладно, проходите, я доложу.
Молодец! - беззвучно подбодрил я сам себя - хватит быть размазнёй!
- Проходите. Директор уделит Вам пару минут, не более. Потому что Вы без записи - произнёс охранник.
Я уже пришёл в себя. Терять - нечего.
- Константин Георгиевич - брякнул я прямо с порога - Радио явно не хватает авторских программ. Для начала, я хочу сделать передачу о спорте, точнее - о футболе. Потом, если она подойдёт, готов предложить иные идеи.
Я ли это произнёс? Тон был очень уверенный. И никаких привычных рефлексий.
Лукину это понравилось.
- Присядь. Мы даже незнакомы. Расскажи о себе...
Отведённые мне две минуты уже прошли, а разговор ещё не был окончен.
- С чего ты решил, что сможешь сам - и готовить, и выпускать в эфир программу? - спросил Лукин с интонацией любопытствующего 20-летнему нахалу человека, но без всякого скептицизма.
- Я ничего не решил. Я хочу попробовать записаться.
- Ок. Почему бы и нет? - пожал плечами генеральный. - Приходили уже раньше мальчики и девочки - съязвил он - у одних - плохо, у других - ужасно. Ладно, так и быть...
На столе у Лукина лежало роскошество по тем временам - лицензионный компакт Питера Гэбриэла - мой любимейший сольник US, вышедший двумя годами ранее. Рядом - бумажка с пометкой: выбрать три песни. (Надо пояснить, что в эпоху первых и безумно дорогих CD Радио брало их напрокат в магазине "Музыка от Симы", переписывая отдельные хиты на кассеты TDK).
Я невольно уставился на вожделенный кусочек пластмассы, а босс перехватил мой взгляд.
- Любишь рок?
- Тут есть убойный хит - Steam. Digging in the Dirt была в Top-20. Остальные вещи - на любителя. И точно не для утреннего радиоформата - нахально произнёс я и спохватился: простите, прочёл листок...
Лукин посмотрел на меня уже иначе. Закурил и изрёк:
- Ладно, иди к музыкальному редактору - Володьке Снопову. Он решит - когда тебе записывать промо. Скажи, я предварительно одобрил.
На столе у Владимира Георгиевича царил творческий беспорядок. Сам он был настроен язвительно:
- Ты хоть знаешь, сколько всяких юных битловедов ко мне приходят со своими "оригинальными" идеями? А на выходе в эфир - лажа и туфта! Слушать невозможно!
- Я не по битловским делам.
Снопов усмехнулся.
- Ты хоть знаешь, как это сложно - работать в эфире? Думаешь, захотел, пришёл - и всё? Не каждому дано!
- Владимир Георгиевич... Я прошу только об одном: дать мне шанс записаться. Вот и всё.
- Ну, ладно - слегка насмешливо произнёс он. - Так, сегодня пятница... завтра к 19-00 соберутся эти ночные раздолбаи... ок, подойдёшь к ним на запись. Значит, так: Шугаев потом прослушает и решит - ставить в Ночной Канал, или нет. О дневных эфирах можешь и не мечтать. Всё понял?
Я опустошённо кивнул. Меня, пришедшего с улицы без всякого приглашения и даже предварительной записи, не выставили с порога и дали шанс. На том этапе это была победа...
***
Вечером того же дня на меня накатило вдохновение. Я написал текст программы "Футбольное Обозрение" за полтора часа. Слова сами текли на бумагу с минимальными правками. На следующий вечер, 21 мая, ровно в 19-00, я позвонил в домофон. Первым, кого я встретил (помимо охранника) был оператор Юрка. Потом - Александр Шугаев. Мы тактично познакомились.
- Значит, так - сказал привычно-язвительный Юра - постарайся уложиться в один дубль. А то мне за пивом охота сбегать.
Я стал бледнее мела. Надо пояснить, в 1994-м программы писались на кассету. Ошибёшься в середине - отматывай и ищи паузу. Цифровые мини-диски, где можно наплодить дублей, а потом соединять лучшие фрагменты, появились лишь 2 года спустя. А тогда... 20 минут текста с тремя 10-секундными паузами (чтобы ди-джей в эфире ставил песню с другой кассеты во время передачи). Сегодня я знаю - что меня спасло и я всё сделал идеально единым дублем. Детство...
С пяти лет я играл в хоккей (сам с собой) в просторном коридоре двухкомнатной сталинской квартиры - где тогда жил с бабушкой и дедушкой. Шерстяные носки прекрасно скользили по линолеуму, а шторка ниши заменяла сетку ворот. Туда летала пластмассовая шайба под торжествующие вопли юного хоккеиста.
Но этого мне было мало. Я сам комментировал "матч", научившись подражать интонации Николая Озерова и Евгения Майорова. Сам придумывал сюжеты игры, изображал свист публики и не умолкал по 15-20 минут. Бабушка с дедушкой вскоре привыкли к такому сумасшествию - чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не грустило :) В результате подобных навыков я и справился с длинным 20-минутным текстом без единой запинки. Более того, минут через 5 после начала записи мысленно отрегулировал темп: не гони, помедленней!
Ну, вот и всё. Демо - дописано. Юрка радостно рванул за пивом, а я отдал кассету Александру Анатольевичу Шугаеву. Он был откровенен:
- Через часок - послушаю. Если выйдет в эфир в Ночном Канале - это будет в половине четвёртого утра. Если нет... сам понимаешь - извини.
Рядом приоткрылась таинственная дверь студии прямого эфира. Там поблёскивал волшебный пульт и масса аппаратуры. Возможно, я уже никогда не увижу эту мекку для всякого меломана. Да, наверное... Во мне вновь проснулся интроверт-пессимист. Я вышел в скверик Дома Сельского Хозяйства и неспешно гулял пару часов, успокаивая себя - ты сделал всё, что мог... вышло ужасно, но тебе дали всего один шанс... не кори себя, самоедство уже не поможет... не надо огорчаться - ты попытался и уже молодец...
Конечно, дома в ночь с субботы на воскресенье 22 мая я не спал до рассвета. Заварил крепкий кофе и (с полуночи) слушал Ночной Канал. Мою получасовую программу не анонсировали. Всё ясно...
Ровно в три ночи Александр Шугаев объявил о "сюрпризе" для слушателей Ночного Канала - новой спортивной рубрике. Я, уже истощённый предыдущими терзаниями, не испытал никакой радости, а когда в эфир полился высоковатый голос, закрыл лицо руками. Ужасно. Просто - ужасно. Ниже всякой художественной самодеятельности! Я закурил и подумал о личной никчемности. Мне искренне казалось, что в эти минуты надо мной во весь голос хохочет вся не спящая Самара...
***
Тут я сделаю отступление. Начиная с 1996 года, я стажировал с десяток потенциальных ведущих. Все - девушки. Константин Лукин неизменно отправлял их ко мне - "он у нас несостоявшийся педагог - пусть практикуется" - шутил генеральный.
Стажировка длилась 5 дней в неделю по 2 часа. После чего девушке давалось полчаса пробного самостоятельного эфира. Я всегда прекрасно помнил, как тяжело пришлось мне в 1994-м (бросили в воду - плыви!) и именно поэтому терпеливо возился со всеми, не раздражаясь от повторения одних и тех же вещей. Но получилось (в конечном итоге) лишь у Аллы Драгуновой - и то, она уже имела опыт работы в эфире Радио Мегаполис. Так что, "педагог" из меня оказался никудышный.
Моей любимой "ученицей" была Наташа. Девочка из интеллигентной семьи, умница, филолог с универом и музыкалкой за плечами, с приятным голосом и построением речи. Я дружески объяснял: представь, что мы с тобой сидим тет-а-тет на кухне и доверительно беседуем, только без языковых вольностей. Именно так и следует строить эфир. Easy, easy! - как говорят англичане. Ошиблась - поиронизируй над собой.
Однажды мы засиделись за стажировкой, в 10 вечера у меня начиналась футбольная программа со звонками, и я сказал Наташе, чтоб она попила чай и дождалась ночного развоза, а то уже поздно и темно. По окончании часовой программы (где случился жаркий спор на слегка повышенных тонах о составе и тактике сборной России) она вошла в студию c каким-то почтением во взгляде и даже в походке.
- Вот это - да! Как ты так можешь? Я бы поплыла после второго-третьего звонка.
- Наташа, это страшно только со стороны, поверь. А когда внутри...
- Нет, я думаю, что не смогу так и через год...
Пробный эфир Наташа провалила. Я жутко расстроился и подошёл к ней:
- Хочешь, я поговорю с программным, генеральным. Со второго раза - точно получится.
- Нет, Кость, - спасибо тебе. Я всё понимаю, что ты мне объяснял и показывал целую неделю, мне не надо повторять дважды, и я согласна с тобой. Только... на практике сделать не могу, прости.
Ну, что тут скажешь?
***
В 4 утра мой первый блин откатал эфир Ночного Канала. Я по-прежнему не мог уснуть. Вскоре позвонили в студию и поблагодарили "за сюрприз". Посетовав на позднее время "новой интересной передачи". Только после этого (не вся Самара - смеётся!) я, ворочаясь, кое-как заснул.
В 10 утра меня разбудил звонок. На проводе был Лукин (накануне я оставил свой домашний бригаде Ночного Канала).
- ЗдорОво, Константин. Молодец! Просто находка для нас! Значит, так: повтор твоей программы я поставил на сегодня в 15:30. В пятницу и субботу к десяти вечера подтягивайся в Ночной Канал - будешь потихоньку выходить в прямой эфир, потом освоишь пульт. Да, и зайди в будни не позже пяти в отдел кадров. Устроишься по трудовому договору - лишние деньги студенту не помешают. Вопросы - есть?
Я лишь тихо пролепетал нечто вроде "спасибо".
- Ну всё, до встречи.
Эмоций по-прежнему не было. В полдень я устало сказал бабушке, что через 3,5 часа "выступаю по Радио" и настроил частоту, а сам (ближе к эфиру) вновь задремал. Впрочем, слушать повторно я и не собирался. Как потом выяснилось, бабушка позвонила тёте Оле и Льву Николаевичу на Арцыбушевскую. Дедушка набрал мой номер сразу после программы. Я опять (как и с Лукиным) разговаривал полусонным голосом, вставляя лишь реплики.
- Костя... Послушай меня. Это - твоё призвание - с нехарактерной для него патетикой произнёс Лев Николаевич. - Даже и не сомневайся!
Я знал, что "просто так", ради своячной комплиментарщины, он ничего произносить не станет.
- Я подумаю - на автомате промямлил я.
- Нечего тут думать! Иди и работай! У тебя всё получится!
***
Вечер пятницы 27 мая 1994 года я запомню навсегда. Мой первый прямой эфир в Ночном Канале. Но запомню - вовсе не поэтому. Меня, самого юного в этом творческом обществе, встретили очень тепло - оператор Димка Нестеров, уже знакомые мне Юрка и Саша Шугаев. А в коридоре близ студии меня дружески хлопнул по плечу поэт, экстраверт и оптимист Костя Латыфич.
- Старик, тебя нам и не хватало! Мы теперь новые идеи замутим! И не только с футболом!
Мы присели и разлили по пол-стопки коньяка, обсуждая предстоящий Ночной Канал. Я стал "своим" благодаря получасу эфира в записи. А главное - обрёл новую жизнь. Рядом белела дверь заветной эфирной студии. Дверь в Будущее на ближайшие почти 18 лет...
О чём я, 20-летний юнец, подумал тогда? Всё о том же:
C'mon people let the World begin
We've got a future and it's charging in.
We'll make the best of all we have, and more
We'll do what never has been done before...
Спасибо тебе, Пол...
На фотке: за битловской консультацией к Владимиру Снопову (1996 год).