Итак, я - слесарь какого-то разряда. Но я в бригаде в образе ученика. Иван Иванович Хватов - бригадир. Ему лет немного, но он выглядит каким-то сильно потёртым. Уваров - лыжник. Он этим хвалится. Ростом он ниже меня. Зеленин вообще молодой, как я. Немногословный и скучный. Два боевых дембеля ведут себя, как бывшие сержанты подразделения. Лошаков более добродушен. Поварницын выглядит повидавшим на своём веку бог знает что. Итак, нас шесть человек.
Я сразу попадаю в сторожа на соседнем участке. Обучение сборщика приостановилось на два месяца. Мне говорят, что за это время будут проверяться документы в мой адрес. Видно, я под подозрением. Мой отец пропал без вести на фронте. Будут искать, в какой земле или в какой стране.
К счастью, два месяца прошли. Я завинчиваю с утра до вечера. Работа не пыльная,
отвёртка маленькая, ключик крохотный и так далее. Сопротивления с надписью и какие-то микрофарады, пикофарады. Выключатели, ламповые панели. Называются элементами компьютера.
Первая зарплата поразила. Восемьсот рублей! Пятьдесят восьмой год! Жить можно!
Мать в восторге! Она получает шестьсот рублей. Переплюнул маму с первой же получки. Однако я почувствовал некоторую горечь. Бригадир получил две тысячи четыреста.
На второй месяц цена моя возросла до тысячи сто рублей. Бригадир опять получил две тысячи четыреста.
Нет, я не завидую! Просто мама взяла ссуду семь тысяч рублей в Банке. Мы же дом построили на пару с подозрительным соседом. У него половина восемь метров, у нас - три метра с плюсом.
Молодой Зеленин вдруг возмутился. Он получил на этот раз восемьсот рублей. Мои тысяча сто стали мне казаться не таким уж маленьким заработком, но Зеленина жалко. Правда, я проявил смекалку и обработал все отпиленные сопротивления на наждаке. Остальные только смотрели, как вся продукция вылетела из-под моих рук в мгновение. Рекомендовалось опиливать напильником.
Зеленин допрыгался. Начальство решило наказать самонадеянного слесаря-сборщика.
Теперь я - самостоятельная единица. Надо внимательно читать чертежи и собирать, собирать эти элементы, которые весили больше, чем мой сегодняшний системный блок, в котором спрятался весь компьютер.
Мне сказали по секрету, что весь компьютер в сборе занимает целую комнату.
Я проникся уважением к своему секретному труду, и стал просто пахать! Неожиданно для себя заработал уже тысячу триста. Для начала я не решился взять много этих элементов. Но в следующем месяце мастер нашего участка, заметив мои успехи, всучил мне непосильное количество блоков.
Не смея отказаться, я принялся за работу. Продумывание каждой операции дало приличный результат. Я заработал две тысячи рублей за месяц. Бригадир получил тысячу восемьсот.
Я уже находился в положении передового рабочего. Надо сообщить, что в это же время я посещал радио-клуб, в котором лупил пальцем по ключу азбукой Морзе в числе лучших будущих радистов. И в то же время я посещал ИЗО-студию, потому что мечтал стать художником. Завод стал камнем преткновения, несмотря на приличные заработки.
Мать была в восторге и не понимала мои стремления вырваться из порочного круга заводской жизни. Надо сказать, что бригадир Иван Иванович Хватов пил технический спирт и организовывал каждый вечер после смены эту попойку. Уваров постоянно был красным. Поварницын и Лошаков выпивали свою долю с выражением лиц, будто они всё ещё - сержанты в армии, а Иван Иванович Хватов - их непосредственный лейтенант.
Я к этой бурде мутного цвета не притрагивался, потому что был совершенно не испорченным сопляком. Я так и выглядел. В Военкомате меня потеряли, потому что тяжёлые смены в заводе и ходьба в ИЗО-студию изнурили меня не слабо. Я выбрал ИЗО-студию, плюнув на Радио-клуб. К счастью, время было Хрущёвское. При Сталине я бы за такое дело загремел в далёкие края - на Колыму.
Капитан из Военкомата мягко пожурил меня, упросил придти, и хотя бы сдать на радио-телефониста. Сдал, конечно. Однако, от армии в 1959 году увильнуть было не просто. Всюду же были враги!
Из завода я увольнялся в связи с отбытием в Армию. Парторг цеха напутствовал меня служить верой и правдой, желал скорейшего возвращения из армии в цех.
На том мы и расстались. Я - с хорошей зарплатой, а мама моя - с мечтой расплатиться с Банком за ссуду.
Но уже утром следующего дня я стоял голый, как есть, перед врачами и тремя военными!
-Тут же одни кости! Как служить-то будет? - вопрошала врач, которая была чуть не подругой моей мамы.
Я был полностью согласен с врачом, потому что заработать две тысячи рублей за месяц в цехе не каждый мог без вреда здоровью.
-Собираешься учиться дальше? - спросил полковник.
-Да, - коротко сказал я.
-Ну, учись, копи жир, а там посмотрим, - было последнее заключение моей судьбы.
Потом меня встречали знакомые из цеха с одним вопросом:
-Ты ещё не в армии?
-Нет, я - в институте!
-Надо же? А мы-то ждём тебя к нам! А ты вон как?
Август