(из проэзии)
"Play Misty for Me!" - послышалось вслед за звонком. В аппаратной за режиссёрским пультом тем временем никого не было. "Полночь и вправду время безумцев," - с грустной усмешкой подумал Макс и, прищуриваясь, как Клинт Иствуд, медленно закурил. Крохотную, едва освещённую комнату студии в одно мгновение заполнили полупрозрачные змейки дыма. Макс наблюдал за тем, как они в такт джазовой импровизации Эрролла Гарнера исполняли для него одного свой причудливый ночной танец, свивали в кольца тела и исчезали, едва коснувшись ровной плоскости стекла, отделявшего студию от аппаратной.
До новостного блока еще оставалось некоторое время. Макс откинулся на спинку кресла и, покачиваясь, полуприкрыл глаза.
"Play Misty for Me!" - снова в полутьме студии раздался чей-то голос. И не было в этом голосе ни тревоги, ни раздраженной истеричной требовательности, ни пранкерских пошлых выходок демисезонных неадекватов. Не было ничего, кроме чистой музыки самого голоса и одиночества, какому, чтобы почувствовать себя счастливым, в осеннюю полночь достаточно всего лишь каких-то малых крох. А ещё, чтобы кто-нибудь услышал его и исполнил просьбу: "Play Misty for Me!"
30 июня 2015