2. Здесь и сейчас.
Дул пронизывающий ветер, круживший в воздухе снежные хлопья, швырявший их в лицо и пробиравшийся под одежду. Под ногами расступалась слякоть.
Щурясь от снега и прижимая к голове фуражку, грузно шлёпая по лужам мокрого снега, быстро шёл Иван Данилович Трухин – начальник генерального штаба Космических Сил России, адмирал Земного Космофлота. За ним следовал, догоняя, его помощник – капитан 1-го ранга Михеев Андрей Николаевич. Он нёс в руке пакет.
- Товарищ адмирал, только что пришёл приказ из генштаба явиться на заседание… - проговорил он.
- Какое ещё заседание, Николаич?! Что ты со своими приказами, дай до штаба дойти! – недовольно проворчал Трухин; у него, в силу неизвестных Михееву причин, было плохое настроение.
Они молча дошли до невысокого – всего в три этажа – благородного и строгого здания Космофлота. За, казалось бы, обычными серыми стенами, украшенными барельефами на военно-историческую тему, скрывалась одна из святынь Земных Вооружённых Сил. Над высокой дубовой дверью гордо в «бурю» развевались российский «триколор», знамя Космофлота и зелёно-голубой с гербом флаг Земной Федерации.
Адмирал вошёл в штаб, беспрепятственно преодолел проходную, проследовал к себе в кабинет, а Михеев ушёл к себе дожидаться вызова. В кабинете Трухин грузно уселся в удобное кресло возле горячей батареи, на которую повесил перчатки, отдышался, пробежал взглядом по лежавшим на столе папкам с входящей корреспонденцией. Тут только он вспомнил про Михеева и, не раздумывая, вызвал его.
- Теперь говори, – сказал Трухин, когда перед ним появился Михеев. – Что стряслось, что ты потерпеть не мог?
Капитан развернул папку и прочёл:
- «Сверхсрочно! Приказ № *****, от 14.02.89.
Адмиралу Земного Космофлота Трухину И. Д. Немедленно, по получении сего прибыть в расположение Генерального Штаба Вооружённых Сил ЗФ для обсуждения…»
Трухин жестом прервал Михеева.
- Давай-ка сюда, - он взял бумагу и молча прочитал её. На лице его отчётливо проявился оттенок разочарования: забот полно и без того, чтобы ещё в Генштаб лететь. – Не ошиблись, выходит… - озвучил он свои мысли вслух.
Зная привычку шефа иногда непроизвольно воплощать мысли в слова, Михеев не стал переспрашивать. А тот с озабоченным видом, что бывает крайне редко, написал на чистом листе несколько строк, сложил его пополам, и протянул Михееву.
- Самолёт. Срочно. Распоряжения все написаны, выполнять неукоснительно. Если появятся трудности, то связываться со мной по «особой связи» немедленно, - сказал адмирал.
- Есть, - ответил Михеев.
- Ещё, - Иван Данилович задумался, - вызови Гришина. Приказ Министерства. Спиши на накладные расходы.
- Есть.
Михеев удалился.
Гришин был штабным офицером, которому повезло быть помощником Трухина по оперативным вопросам. Он не в первый раз «по приказу Министерства» отрывался от дела (независимо от срочности и важности этого дела), чтобы следовать вместе с Трухиным на различные задания всё того же мифического министерства.
Через час после подготовки к полёту, всё такой же задумчивый и немного встревоженный, адмирал, наконец, вышел из штаба, оставив его за Михеевым. К его машине подъехала другая, из неё с явной неприязнью, обращённой к погоде, вылез опрятно одетый капитан. Он очень аккуратно, чтобы не забрызгать брюки, подошёл к Трухину, вытянулся и отдал честь. Выражение его лица в момент приветствия сменилось на строгое.
- Товарищ адмирал, капитан Гришин по вашему распоряжению прибыл, - отчеканил он.
Трухин протянул руку, которую Гришин крепко пожал, и пригласил его в машину.
- На аэродром, - сказал адмирал и взглянул на Гришина.
Тот сидел молча и сдержанно и ждал, когда адмирал первым начнёт разговор. Трухин достал из кармана бумагу и про себя перечитал приказ.
- Вот что, мы сейчас летим в Генштаб на экстренное заседание, на-ка, прочти. У меня уже года не те, чтобы всё просечь, а там это, как пить дать, потребуется, уж поверь. Я переговоры умею вести, интриги разглядывать, да и сам их плести как, когда и где надо. А вот ты мне будешь готовить для них почву, всё везде прознавать и докладывать каждую мелочь, в этом я уже хватку подрастерял. В общем, то же, что и обычно, только немного на другом уровне, Пётр. Понял?
- Так точно, - сказал Гришин, читая приказ. – Однако, зря вы о себе такого мнения, Иван Данилович. В опыте вам не занимать, я скажу.
Трухин, по мнению молодого капитана, чрезмерно и не к лицу себе прибеднялся (по-стариковски), несмотря на то, что в словах его и была крупица правды.
- Ладно, там видно будет, - прервал Трухин. – Сейчас на карте наши звёзды.
Гришин поморщился. Вот это было не по его нутру – словосочетание о «звёздах на карте» его задевало, потому что он привык всего добиваться.