Разные методы съёмки покойных

 

                10.12. 2001.

За долгие годы моей работы фотографом  мне пришлось  запечатлеть больше сотни похорон  разных людей, заслуженных и не очень. Особо мне запомнились в этой череде три случая  похорон,  сейчас я об них расскажу вам дорогие мои читатели.

Случай номер один: мне позвонил  кассир и говорит  когда я вышел,- Владимир Александрович  звонят насчёт фотографирования похорон, чего сказать, - пойдёте?

А то, как же,- покойный дело святое, да и время совсем мало, что не сходить на выход.
Давайте адрес,- добавил я.  Через минуту я уже читал этот адрес, совсем рядом, однако,- подумалось мне. Скоро я, повесив на плечо сумку с фотоаппаратурой,   уже шагал в  сторону  улицы Баумана, поёживаясь от холода  осеннего. Вот и десятый дом, где случилось это грустное событие, под аркой меня встречали двое мужчин в серых одинаковых пальто и повели быстро во двор, где уже всё было готово к съёмке: то есть гроб с телом покойного  установлен на советские табуретки, которые любили использовать во всех случаях нашей жизни. На табуретках сидели за бутылкой, на табуретках провожали в последний путь, а бывало и дрались ими,  когда сильно припирало. Провожающий  покойного народ толпился неорганизованной кучкой, смоля Беломор.

Я быстро упорядочил народ и создал из бесформенной кучки, вполне реальную композицию, которая хорошо гляделась, отошёл на положенное расстояние вытащил из кофра свой Киев-4а и с удивлением обнаружил, что объектива то в нём нет. Судорожно обшарил свой кофр, нет его полтинника стандартного, только болтается по дну сумки портретный телевик, на сто пятьдесят миллиметров.  Делать нечего, быстро ставлю телевик в фотоаппарат и убегаю от гроба  метров на двенадцать-пятнадцать, хорошо провожающих всего два десятка, и с большой дистанции они все уместились в кадре, довольно крупно.
 
Быстро щёлкаю раз двенадцать, потом подбегаю ближе и снимаю крупно покойного и даю отмашку на продолжение мероприятия. Уже когда понесли покойного,  я услышал такую фразу о себе: странный какой-то фотограф заметил один дядька,  убежал куда-то к забору, наверно не хрена не выйдет у него, а вроде не пьяный, – заметил он. Но я снял нормально, фото получились хорошие.

Случай номер два: Опять заявка, - улица Новгородская №37, это рядом,  машина не нужна,  спокойно иду  по летней улице, погода отличная всё цветёт и благоухает. Конец июля, девицы наши все полу разделись, с причёсками и на каблуках, просто ярмарка невест. Дух захватывает.

Вот и улица  Новгородская №37, частный дом.  Захожу во двор,  меня уже ждут, народу не много человек двенадцать, обычного уныния нет и в помине, атмосфера деловая, на табуретках закрытый гроб, компания строиться за ним, я достаю Киев60,  щёлкаю пять раз, говорят  хватит и я забираю свой гонорар 25 рублей. Тихо интересуюсь, что случилось, на похоронах одна молодёжь, до 20 лет. Оказалось парень молодой,  утонул у нас на карьере ещё в том году, в мае случайно нашли бойцы из советской Армии, три месяца тянулась экспертиза, узнать просто,  конечно было не возможно. Молча откланиваюсь. За  пять минут четвертная, это не плохо.

Случай номер три: Я приехал на работу в ателье с глубокого похмелья, сижу ремонтируюсь,  в сейфе у меня был спирт-ректификат, чувствую что вроде хватит пить, уже ведёт, но у меня выходной уже всё равно пропал, короче  безнадёга. И в этот момент в ателье заявляются два мужика и кричат с порога, что надо снять покойного, а мой напарник, видя моё тяжёлое состояние, не без ехидства показывает на меня рукой, мол, забирайте начальника,  надоел.  И вот мы уже мчимся по городу к их  дому, в машине от тряски меня развозит ещё больше, помню только квартиру на пятом этаже, больше ничего. Только стенки в горошек обои. Очнулся у себя в квартире, аппаратура на месте,  лежу  на своем диване, раздетый, покрутился и снова спать, утром как стекло скорей в фотографию, проявляю плёнку из Киева 60.  Проявил,  покойный как огурец на месте лежит и главное вполне резко, не удержался,  похвалил себя. Молодец, профессионал, а ведь ничего не помню.