2. Сутки восьмые.
Вокруг действительно было светло и зелено: светло от разродившегося утра и зелено от сочного ковра меж скал. Сергей лежал на животе, свернув голову вбок. Сделав усилие, он перевернулся на спину и закатил глаза: боль не утихла ни на каплю и, казалось, перешла в иную фазу – предсмертную агонию. Он знал, что умирает, чувствовал, как жизнь постепенно уходит из его измученного тела, оставляя болезненное ощущение пустоты, и прекрасно понимал, что шансов отбиться от неумолимой госпожи у него нет. Разве что выторговать полминуты…
«Так скоро», – подумалось Сергею. Едва ли сутки прошли с того момента, когда он был здоров и полон сил и целей в жизни и когда в одно роковое мгновение всего на свете лишился. Странная грусть промелькнула в его голове. «Так скоро…».
Впервые в жизни Сергей не знал, что делать и не пытался выкрутиться: сил у него на это уже попросту не было, а без сил не было и желания. Он просто лежал и тихо умирал.
Хотя шанс всё-таки был. Призрачный и весьма сомнительный, но всё же шанс.
«…запомните! – наставительно говорит Гиллан, держа двумя пальцами на уровне лица капсулу и сурово всех оглядывая. Фокус – на его пальцах. – Запомните это как азбуку: применять только в крайнем случае». «А что понимать под крайним случаем, сэр?». «Предсмертное состояние, майор, иначе эта штуковина убьёт вас сразу же».
Сергей потянул руку к ремню и стал шарить непослушными руками по кармашкам и петелькам. Ватные пальцы ничего кроме странной губки не находили, Сергей поднял трясущуюся голову, чтобы рассмотреть себя. Оказалось, что он ощупывал шершавый камень, поросший мхом. Он перевёл руку на ремень и нащупал потайную вставку, в которой надёжно покоилась капсула спасения, эликсир жизни – сильнодействующий наркотик и биостимулятор. Цель «эликсира» или, по-военному, «активатора жизнедеятельности» MA1 – придать ослабевшему организму силы путём сильнейшего воздействия на сердце и центральную нервную систему. Разрабатывался он вот для такого случая, только результат его применения зачастую предугадать оказывалось невозможно: человек мог остаться инвалидом (причём в любой возможной форме: как физической, так и психической), он мог ослепнуть, или лишиться памяти, а мог и вообще не пережить его воздействия и умереть в первые же секунды после инъекции. В любом случае, побочный эффект был гарантирован, хотя неизвестно, какой именно. Результат применения зависел от конкретного человека и конкретной ситуации, но он давал шанс на какое-то время придать дееспособность, и это был решающий аргумент в споре о целесообразности его использования.
Сергей дрожащими пальцами вытащил капсулу, выдавил наружу иглу.
Теперь он уже не знал, что его ждёт. Может быть, он встанет на ноги и продолжит свой путь к цели, а может быть, не успеет Гелиум озарить своими яркими лучами ущелье, как его распростёртый на изумрудном ковре труп уже будут клевать стервятники. Как человек военный и не раз испытанный жизнью, закалённый большим жизненным опытом, Сергей привык полагаться на себя и свои силы, не доверяя практически никому вопрос выживания. Если бы он был верующим, то обязательно прочитал молитву, находясь сейчас на пороге смерти. Будучи атеистом, он всё равно прочитал бы молитву, но он не знал ни одной. А теперь это уже было пустое, он просто захотел, чтобы всё это прекратилось. Со словом «Вика», бесшумно слетевшим с сухих губ, Сергей вогнал себе в грудь иглу на всю глубину и издал короткий всхлип.
В следующее мгновение тело его скрутила ужасная судорога, одна за другой, глаза выпучились, изо рта полезла пена. Тело ломало и гнуло, словно пластилиновое, изгибая в самых страшных позах. И это было ужасное зрелище…
Через несколько минут это безумие прекратилось; бездыханный, Сергей провалялся ещё пару минут, а затем с резким и глубоким вздохом очнулся. Постепенно к нему стало возвращаться ощущение себя. Он аккуратно поднялся на ноги и стал осматриваться: к нему вернулось ощущение времени и своей причастности к происходящему, вспомнились инстинкты. Он взглянул на небо: Гелиум ещё не появился над долиной, было примерно 10-10.30. Оглядев себя, Сергей сначала осторожно, как будто боясь наткнуться на невидимую преграду, а затем всё быстрее и быстрее пошёл вперёд. В конце концов, он перешёл на бег. За исключением болтавшейся правой руки и глубоко запрятанной под действием наркотика боли в груди бежать было довольно легко. В конце концов, петлявшая между скалами извилина вывела его в тупик.
Сергей остановился, переводя дыхание. Слева и справа зияли не то пещеры, не то ответвления щели, в которой двигался он, приводящие, очевидно, в никуда, впереди путь преграждала скальная стена; на высоте 10-12 метров в ней зияла огромная дыра либо пещеры, либо туннеля. Сергей больше склонялся ко второму варианту, а это значило, что продолжение пути лежит на высоте тех самых 10-12 метров, и, учитывая состояние Сергея, это представляло определённые трудности. Он подошёл к стене, пытаясь понять, как быть, но ни одна мысль не могла сформироваться во что-то более или менее ясное. Он стоял и тупо, словно дегенерат, таращился на скалу не в состоянии что-либо предпринять.
Вдруг человек почувствовал чьё-то присутствие: сначала неприкрытую злость, затем – кровожадный взгляд в спину. Он обернулся: перед ним стояли три тигра и с жадностью смотрели на свою добычу. «Ловушка для дураков», - подумал Сергей. И он в неё угодил, просто крайне глупо. Хищники стали медленно надвигаться, обступая Сергея со всех сторон; они рычали и пускали слюну по загнанной добыче, не оставляя ей иного выбора, кроме как карабкаться по скале к туннелю.
Вряд ли это научный факт, но весь мировой опыт говорит, что ничто так не повышает сообразительность и изворотливость, как крайняя опасность. Собравшись с духом, Сергей развернулся и запрыгнул на скалу и, цепляясь одной рукой за выступы, начал подниматься вверх. Тигры не заставили долго себя ждать с реакцией и мгновенно ринулись за человеком. Сергей вкладывал в каждое движение все силы, дабы не быть пойманным, но хищники, будучи прирождёнными охотниками, объективно были резвее и сильнее. Единственным на стороне убегающего был животный инстинкт, присущий любому зверю, независимо от места его рождения – жадность в отношении добычи. Ещё не настигнув цель охоты, они уже были готовы перегрызть друг другу глотки (и делали это с не меньшей запалом, чем охотились) лишь бы добыча не досталась сопернику. Это давало Сергею отсрочку.
До туннеля в скале оставался последний рывок, как произошло самое неприятное и неожиданное, что вообще могло произойти: действие стимулятора прекратилось. Мгновенно обессилев, Сергей прижался к скале, переводя тяжёлое дыхание. Под гнётом вернувшейся на своё законное место боли он начал тихо оседать. Где-то внизу, совсем рядом раздался вой: один из хищников не выдержал конкуренции и под ударами соперников полетел назад в ущелье. Рука Сергея автоматически дёрнулась к бедру, где была пристёгнута уцелевшая после падения «кошка», и, когда охотникам оставался последний прыжок, Сергей выбросил вверх руку и нажал на спусковой крючок. Воткнувшись в скалу острым концом, гарпун «кошки» рывком потянул его вверх. Взбешённые тигры зарычали и бросились вслед ускользающей еде. Сергей уже стоял на подгибающихся ногах в туннеле, у самого края пропасти, когда сзади его настигла мощная лапа и с огромной силой ударила по спине. Обессилевший землянин полетел вперёд, затем упал и скатился в расположенное у входа ответвление туннеля, скользящее вниз. Сделав несколько кувырков, Сергей распластался на полу, залитом тусклым фосфоресцирующим светом.
Что было дальше, он помнил лишь урывками, и бОльшая часть их казалась ему фантазией.
Ему казались реальными чьи-то бархатные прикосновения, прерываемые иногда острыми покалываниями ногтей, тёплое дыхание на ушах, успокаивающая, словно колыбельная, песня неведомого фольклора; и в то же время совершенно нереальными: клубы одурманивающего дыма, мерцание в них зелёных огоньков глаз и бессловесный диалог с неведомым созданием. Что это было? Кто это был? Несколькими часами спустя он предположил, что это те самые аборигены, о которых говорили на Земле, и которых так никто и не видел, но сейчас землянин был словно в ноосфере и понятия не имел, что с ним происходит в действительности. Ему казалось, что место боли заняло наслаждение и какая-то наркотическая лёгкость, что таинственный диалог, который он ведёт, происходит с прекрасным ангелом, и лицо этого ангела было лицом Лады – истинного идеала красоты, богини женского начала, совершенным воплощением чуткости и женственности. Если даже это была Виктория, то она была неузнаваема и обворожительна как никогда доселе. Нежная кожа, роскошная грудь, ласковые руки и невероятные глаза: они повелевали любить себя, отрицать жизнь без них и не мочь устоять перед их требованием ласки. Ангел избавлял от боли и страданий, давал исцеление и тихим шёпотом успокаивал. Сергей в ответ пытался дотянуться до него, ему хотелось слиться в объятиях и говорить только о том, как он его хочет и какой бессмысленной кажется ему жизнь без ангела. Впервые за длительное время Сергей испытывал столь острое желание, единственный способ борьбы с которым то растворялся, то появлялся вновь в сизой вуали дыма. Новые его волны приносили всё большее вожделение, и голос, становясь всё монотоннее, менял свою песню, а глаза застилала пелена возбуждения. Сжимая друг другу ладони и не сдерживая эмоций, двое предавались плотскому наслаждению, давая волю самым тайным фантазиям: лёгкие судороги меж бёдер, трение об упругие ягодицы в сопровождении всполохов груди не прекращались, голова моталась из стороны в сторону, учащались громкие вскрики. Освещение меняло цвет всё интенсивнее и интенсивнее, по стенам пробегали прерывистые волны радуги, отсвечивавшей на грациозных чертах прекрасного тела. В какой-то момент Сергей сумел до него дотянуться: солдат и ангел сплелись в объятиях, обуреваемые страстью, раздался финальный стон – и… всё замерло. Сергей, обессиленный, уронил голову на пол, а ангел с дьявольским прищуром глаз растворился в дыму.
…Было около трёх дня, как подсказывал Сергею внутренний хронометр. Он приподнял туловище и осмотрел себя: порванная одежда, потрёпанные остатки бронежилета, неправильно сросшаяся в суставе и потому не до конца разгибающаяся рука, нож – единственный предмет амуниции, оставшийся после всего произошедшего. Он осмотрелся: никакой пещеры не было и в помине. Сергей сел и стал вспоминать. У него был секс? Что за бред, с кем? Он даже усмехнулся от абсурдности этой идеи. Последнее, что он помнил – это то, как он, едва взобравшись в туннель, почувствовал, что его спину словно переломило от сильного удара. Весь жизненный опыт Сергея подсказывал ему, что любовью занимаются, как минимум, будучи в сознании да и характерных следов на себе или одежде он не обнаружил, хотя знакомое чувство уверенности в себе он ощущал совершенно явно. И вот он сидит совершенно здоровый и не понимает, как такое может быть. Что вообще за дурдом происходит на этой сумасшедшей планете? Встряхнув головой, Сергей подошёл к обрыву, по которому недавно взбирался: кроме пятен крови на буром камне ничто не напоминало о горячей погоне. Что ж, пора продолжать путь!
Не долго думая, Сергей развернулся и побежал по туннелю. Стенки, равно как и пол, были испещрены выбоинами и нескончаемым количеством ям, с потолка свисали сталактиты, а вверх поднимались порой довольно высокие сталагмиты. Сергею приходилось неусыпно смотреть под ноги и никуда более, иначе невнимательность грозила ему переломами ног, а тогда уж он точно обречён на долгую и мучительную смерть.
Сергей чувствовал, что организм его полон сил и энергии. Ещё никогда он не бежал с такой лёгкостью – при каждом шаге его накачанные ноги как будто пружинили, посылая тело вперёд. Дыхание было ровным, словно он вовсе не бежал сложнейший кросс, а гулял по парку погожим весенним днём, и Сергей знал, что может выкладываться на все сто процентов своих возможностей. Он бы, может, даже пел от осознания своих сил, но не сейчас, потому что сейчас он вновь вошёл в транс, вновь отключился от всех мыслей, сосредоточившись лишь на своём пути.
Сергей знал, куда ему нужно двигаться, он знал, в каком направлении бежит в данный момент; в памяти его находился отчётливый образ карты пути и местности вокруг него, запомненный им ещё на Земле, поэтому он вполне уверенно представлял, где и в какое время он встретится с командой, если ничто не помешает этой встрече. По его прикидкам, он сократил свой путь на 30, а то и больше, километров, правда и потерял времени немало в связи со своим недавним состоянием. Но всё равно, несмотря на это, выгода по времени была значительной. Парни наверняка (уж им-то с картой это сделать гораздо проще и точнее) тоже определили место и время встречи, если, по их мнению, Сергей был ещё жив. Плохо то, что он лишился оружия, и теперь он, по сути, всего лишь запасной игрок в команде, и будет ждать своей возможности, когда чьё-либо оружие освободится (как это не жестоко звучит), потому что одними пистолетами, которыми поделятся, много не навоюешь. Но жалеть – глупо, ибо жаловаться на что-то после всего произошедшего было бы явной наглостью. И Сергей сосредоточился на пути, положившись на то, что ближайшее будущее внесёт определённость.
Однако определённость наступила несколько раньше, чем Сергей того желал. Он уже различал лениво плывущие по восточной стене тени скал, порождённые предзакатным Гелиумом, когда подбегал к выходу из туннеля; уже чувствовал прохладу вечера и шум горной реки. А ещё он чувствовал присутствие врагов с той стороны туннеля. Сергей замер, через мгновение он, прижавшись, насколько позволяли неровности, спиной к стене, бесшумно двигался к выходу. Невольно вспомнив про оружие, он мысленно чертыхнулся; вот она, свобода: с той стороны вместе с врагами, которые, он знал, ждут его. Добравшись до ближайшей к выходу линии «раздела» так, чтобы оставаться незаметным снаружи, он затаил дыхание и обратился в слух. Если бы слепой человек неожиданно стал зрячим, то даже одна-единственная свечка в тёмной комнате его бы, наверное, ослепила вновь. Точно также человеку с очень чувствительным слухом могло бы показаться, что творится какое-то безумие, даже если бы он слышал всего-навсего звуки природы. Так и сейчас Сергею казалось, что вокруг него какофония самых разных звуков.
Многие годы своей профессиональной деятельности он усердно тренировал слух, развивая способность разделять звуки друг от друга, распознавать происхождение каждого из них и улавливать то, на что другие никогда бы не обратили внимания. Это чувство было на грани интуиции и способности к трёхмерному представлению местности в уме. Он мог поклясться, что лёгкий шелест камешков снаружи на фоне шума ветра – это не галлюцинация, а отзвуки неаккуратных шагов инопланетянина, нет, двоих, причём довольно массивных. Однако вскоре Сергей всё же потерял концентрацию, и все звуки снова слились в его голове в белый шум. Всё это «прослушивание» заняло несколько секунд, и, полностью полагаясь на интуицию, Сергей начал действовать.
Сделав глубокий вдох, Сергей сделал мощный рывок и выпрыгнул из туннеля наружу, в полёте группируясь для приземления. Реакция у противников оказалась отменной, ибо по землянину практически сразу же началась стрельба. Приземление было жёстким: сквозь боль удара Сергей сделал кувырок на камнях, отскочил в сторону, вновь совершая прыжок. Он начал раскачивать «маятник», уходя от выстрелов, – прыгал за камни, переворачивался, пытаясь максимально «смазать» траекторию и закрываться попадающимися на пути укрытиями. Впереди зияло ущёлье, из которого доносился шум реки – единственный шанс уйти от расправы. В пылу погони Сергей не заметил, как две вражеские стрелы его достали: одна вошла в ногу повыше колена, а вторая прошла навылет, распоров кожу на боку.
Неожиданно перед ним появился огромный валун, полностью преградивший путь и рушивший всю затею. Сергей остановился как вкопанный, не в состоянии сообразить, как же быть. Перед ним стоял задонганец во всей своей стати. Инстинктивно рука землянина потянулась к поясу, и Сергей, не успев как следует оглядеть врага, вогнал в его тело нож по самую рукоять. Ни одна мышца не дрогнула на лице задонганца, он лишь пристально смотрел стальным взглядом на землянина, казавшегося по сравнению с ним маленьким ребёнком. Сергей, не осознавая, что происходит и не веря своим глазам, перевёл взор на торчащую из мускулистого торса (как раз ниже доспехов) рукоятку ножа, а затем вновь заглянул в глаза задонганца, встретив на себе непробиваемый изучающий взгляд. Это было какое-то безумие. Не выдержав психического давления, Сергей что было сил в панике бросился к ущелью. Он слышал, как следом за ним раздавались шаги прыжков этого зелёного монстра, но ничего не делал, чтоб увернуться, а просто пытался добежать до обрыва. Задонганец же в несколько прыжков настиг землянина и мощным рывком схватил его за шею, едва не сломав её. Затем он обернул его к себе лицом и, перехватив за горло, поднял на уровень своих глаз, при этом действуя со знанием дела – чтобы не сломать Сергею позвоночник. Невольно руки землянина вцепились в кисть задонганца, но хватка была мёртвой. Наконец, Сергей перестал сопротивляться и уже притухшим взглядом посмотрел на своего убийцу: теперь в глазах великана читалась одна лишь ненависть и неумолимая жестокость, теперь эти чувства искажали все мышцы на его лице. В свободной руке задонганца был нож землянина и, не долго думая, он вогнал его в то же самое место в тело Сергея. Человек задёргался и вскоре обмяк, а задонганец подошёл к обрыву, под которым шумела речка и отправил его вниз.
Он хорошо знал анатомию землян, он знал, куда нужно наносить удар, чтоб человек не умер.
Ах, эти насекомые. Они настолько слабы и беззащитны, что с ними можно делать всё, что угодно, но это не мешает им оскорблять своим существованием Великую Расу Задонгана, которая 4 тысячелетия чтит культ Первого Воина, а этим жалким созданиям уже сейчас не занимать самоуверенности и наглости. Будучи примитивным варварским племенем, они безо всяких стеснений считают себя королями Вселенной. Куда катиться этот Мир? …Он полон лишними, жизнь испорчена чрезмерным множеством их . Они должны быть стёрты из этой Вселенной. Но воин Задонгана никогда не опустится до того, чтобы убивать этих ничтожеств, пусть кто-нибудь другой марает о них руки.
Течение подхватило безвольное тело Сергея и понесло на запад, кувыркая через подводные камни. На счастье Сергея, оно было не быстрым, а горы длились недолго, и вскоре его вынесло на пологий песчаный берег. Оказавшись на берегу, Сергею представилась возможность полностью оценить всю полноту физических ощущений после стычки с задонганцами. Он отполз под укрытие невысоких скал, чтобы передохнуть, но не уследил за собой и отключился.
Вернулся в реальность Сергей уже в совершенно другом месте. У него мысленно опустились руки – всё это было уже слишком для одного дня. Не подавая признаков пробуждения, он попытался определить ситуацию: рядом слышались тихие голоса на непонятном языке, раздавались потрескивания костра, а в воздухе витал манящий аппетитный аромат. Именно последний и заставил Сергея подать признаки жизни – уж так он был обессилен чередой событий и изголодался, но его опередили:
- Человек, ты можешь открыть глаза. Ты в безопасности, - на чистейшем английском произнёс инопланетянин.
Гелиум давным-давно был за горизонтом.
Сергей посмотрел на говорившего. Это был лю. Один из четырёх, расположившихся в раскрепощённых позах у костра. В руках у них были миски; они что-то неторопливо ели и с любопытством смотрели на землянина.
- Мы рады, что обнаружили тебя.
Уж я-то как рад!
Говоривший был довольно приятной наружности, можно сказать, он был красавцем даже по человеческим меркам: светлые глаза, тёмные волнистые волосы и как будто «отшлифованные» черты лица – настолько идеальными они казались, будто принадлежали популярному киноактёру. Такой бы имел стопроцентный успех у земных дам. Точно такими же, с небольшими вариациями, выглядели, по крайней мере в сумерках, остальные. Видимо, обратившийся был лидером их группы, и лишь один он знал английский, поскольку остальные изредка перебрасывались с ним фразами на родном языке и только. Кстати, на довольно приятном языке, произносимым как будто «нараспев».
- Вы, люди, оказывается, довольно хрупки, хотя и выносливы, - произнёс вожак.
Сергей фыркнул. Видел бы ты мою встречу с задонганцами.
- Мы видели погоню за тобой, - он произнёс что-то своим. – Я признаю: ты показал себя смелым человеком, твой уровень высок. Однако нас бы меолы не пощадили, – он сделал паузу. - Не обижайся на мои слова.
Сергея захлестнула волна гнева, но он сразу же сам собой и угас – глупо обижаться на очевидные факты и, тем более, на то, что остался жив. Он осмотрел себя: он сидел на чём-то мягком, опёршись на камень, в нём уже не было ни ножа, ни задонганских гарпунов, боль не чувствовалась. Интересно, на каком этапе лю его обнаружили и подобрали. Он исподлобья посмотрел на лидера.
- Мы следили за меолами, когда появился ты. Они, хоть и ждали тебя, но всё равно были застигнуты врасплох, поэтому стреляли не прицельно. После, волею судьбы, мы нашли тебя на берегу, - он указал рукой куда-то в сторону, затем что-то сказал своим товарищам. Те в ответ засмеялись. – Ты – везучий.
Да уж, фортуна сегодня меня преследует! Чуть ли не под ручку с ней идём.
Воцарилось молчание: лю продолжали свой неторопливый ужин. Сергей решил, что пора и ему действовать. Он сел поудобнее и, подождав, пока лю обратят на него свои взгляды, ткнул в себя пальцем. Затем обвёл лю рукой, как будто объединяя всех сидящих в круг, и поочерёдно остановил на каждом взгляд. Лю переглянулись.
- Ты хочешь заключить с нами альянс? – с долей удивления в голосе произнёс командир лю. Впервые на его лице отобразились эмоции – инопланетянин явно не ждал такого хода. – Тебе мало того, что мы тебя спасли?
Ха, кто кого ещё спасёт! Сергей настойчиво смотрел на вожака. Спустя полминуты, очевидно, убедившись в непреклонности человека, он встряхнул головой и обратился к своим. Начались переговоры, в основном, неторопливые, хотя порой проскакивали и довольно эмоциональные фразы – они, должно быть, спорили.
Сергей сидел и молча ждал, отдыхая.
Наконец, лю утихли. Сергей вновь ощутил на себе привычный пристальный взгляд.
- Ты прав, нам нет смысла воевать, покуда на пути к Башне есть и другие враги. Быть альянсу. Можешь передать своим сородичам новость об этом, если они ещё живы, - он улыбнулся. – Но союз будет только до тех пор, пока не будет свободен путь к Башне. Я сказал.
Сергей расслабился. Спасибо и на том.
Один из лю передал землянину миску с густой жидкостью.
- В тебе какое-то вещество, из-за которого ты не можешь говорить. Выпей – это придаст тебе силы и нейтрализует яд, - произнёс вожак.
Сергей понюхал: в миске был источник того самого приятного запаха. Он сделал глоток, а затем выпил полностью.
Погружаясь неожиданно для себя в сон, он успел услышать: «До встречи, человек».
Снотворное намешали…