Путешествуя на автомобиле, я остановился в деревни под красивым названием Андрюшино в Новгородской области. Никак не ожидала увидеть заброшенную деревню между двумя столицами. Деревня расположена в красивейшем месте с богатым смешенном лесом. С десяток домов выстроены ровной линией по обе стороны дороги. В центре деревни стоит большой дом с синим почтовым ящиком и большой скамьей под окнами. На скамье сидят старики и старушки. Выйдя из автомобиля попросил испить водицы:
- Здорово всем! Где можно воды набрать, чтобы попить?
- Чего говорит? – спросил старик крупного телосложения у старушки, сидящей рядом.
- Спрашивает, где воды набрать? – ответила совсем седая старушка небольшого телосложения с красивыми озорными глазами.
- А, сейчас погодь мил человек. Сейчас автолавка придет, потом я тебя напою, - ответил старик.
Послушался звуковой сигнал автомобиля. Подъехал автомобиль с будкой на базе ГАЗ-52. «Вот это раритет!» - подумал я. Из кабины автомобиля вышла полная белокурая женщина лет пятидесяти в синем халате не первой свежести и накинутой на плечи фуфайки. Громко заговорила:
- Здорово старики, чего сегодня брать будите?
Все хором поздоровались и подошли к будке автомобиля, куда уже успела заскочить продавец.
- Слушай, Нинка, ты, когда мне долг отдашь? Уже скоро год будет как не отдаешь. Может хоть продуктами отдашь? - спросил глуховатый старик.
- Ну, дядь Саша, чего придумал. Я же сказала отдам, сейчас у меня денег нет. Говори лучше, чего брать то будешь?
- Ну дай мне немного рыбы котятам, да хлеба черного, тот который подешевле булок пять. Ты бы хоть весы показала, сколько взвесила то? - донимался старик.
- Я же тебя обманывать не буду, тут полкило будет. – нагло отвечала продавец.
- А по маленькой продашь? А то баба у бра тельника уже мечет, из стороны в сторону бегает. - не угомонялся дед.
- Ой, а тебе чего нужно? Какое тебе дело? - кокетливо ответила старушка.
- Иван иди бери! – крикнул дядя Саша.
Тут подошли еще старики и старушки. Все взяли по потреби. Автолавка уехала, а все так и остались стоять с покупками возле скамеечки у дома дяди Саши. Обсудили: наглость продавщицы Нинки, о том, как не выжить на мизерную пенсию, плохую погоду. Разошлись. Дядя Саша пригласил меня в дом. Дом большой, состоящий из двух домов. Внутри чисто, застелены самотканые дорожки, на комоде вышитая старинная дорожка и как положено в красном углу икона. Я спросил:
- Дядь Саша, а Вы один живете?
- Один живу, как тетя померла, так один и живу.
- А как же так?
- А все жизни пережил. Наша деревня была самая большая в поселении. Тут и рожь сеяли и пшеницу. Даже лен растили. Самый большой был сад. Пчеловодство развито было. Все работали с утра до ночи без выходных и проходных. Я где только не работал: и на тракторе, и коровам воду возил. Весело в деревни было. Если кому нужно крышу перекрыть или печку пере класть - тут же все мужики собираются и за день справятся. А вон в том доме мы гуляли.
Он показал на дом, отличавшейся в деревни: выкрашен в белый цвет с синей крышей.
Мне хотелось узнать судьбу старика.
- Почему детей нет?
- Да, вот так получилось. Были женщины из других сел, а в нашей деревни никто не захотел остаться. А когда было лет сорок встретил одну, вроде понравилась. Тетя сказала: «Зачем тебе она? Нам и так хорошо!». Вот так и остался один. Не знаю может где-то и есть внуки, только я об этом не знаю. Плохо одному. Плохо без детей. Сейчас все болит, руку поднять не могу. А тут операцию на мочевом сделали, а в прошлом году на глазу. Ноги болят, наклониться не могу. Ой, как плохо без детей.
- Наверное племянников много? Брат же рядом живет.
- У Ивана был сын один единственный и умер. От рака умер. Анна, жена Ивана виновата. Споила сына. Все красненькую, да красненькую. Мы то с Иваном не пьем, а он ей отказать не может, поскольку виноват перед нею. Возил молодую ее к врачу, боялся не прокормит всех.
- А в деревни не страшно? – спросил я.
- А чего боятся-то? Тут конечно дома бы заселить. Тут считай половина домов без хозяев. Вон в том доме хозяина трактором задавила, а она медсестрой работала. а от рака умерла. А вон в том доме все от пьянки умерли в девяностые.
Он тыкал пальцем в окно, указывая на пустые, но очень крепкие дома.
- Администрация почему их не заселит? – интересовался я.
- Администрации не нужно. Им разве это нужно? Вон дачница писала в Новгород и ни чего. Люди приезжают из Питера, из Москвы смотрят. Как съездят в администрацию, так и больше не появляются. Что там им глава говорит? Сейчас дома еще немного постоят и рухнут. Хорошо бы, что бы люди приехали и дома зажили. И нам бы легче было.
Он с отрешенностью посмотрел куда-то, мимо меня, в даль.
- Администрация приезжает к вам, интересуется, как вы живете в деревни?
- Раньше чеченец был и то лучше было, а теперь бабу поставили. Толку никакого! Приехала вчера проголосовать. А до этого года полтора ее не видел.
- За кого голосовали, если не секрет?
- А я и не видел! Я только расписался. Да, какая разница, все равно толку не будет. Никому старики не нужны. – с дрожью в голосе произнес старик.
- Ну в деревни еще кто-то есть? – допытывался я.
- Дачники только. Вон в белом доме с синей крышей молодой пенсионер живет –дачник. Мне иногда помогает. Рядом в доме тоже дачники живут. Пять детей вырастили, а даже внуки не ездят. В синем-то доме на лето и зимой внуки приезжают.
- Война –то дошла к вам? Как ее пережили? – не унимался я с расспросами.
- Нет, до нас не дошла. Видели только небо огненное. Выстрелы слышны были. Тяжело было. После войны в деревню вернулись два мужика, и то один без ноги. Бабы, да мы ребятишки, работали после войны. А вот скажи – плохо, что немцы не победили? Может лучше было что бы победили?
У меня пробежал озноб по телу, то ли от увиденного, то ли от сказанного.
Я ничего не ответил. Вскоре попрощался и уехал. Мысли о старике не покидали меня.
Судьба России – истерзанный народ, разочарованный в государстве и любящий большую и малую Родину.
Верим - придет время, когда деревни будут полны жителями, поля вспаханы, дети гурьбою будут бегать по лужам, а старики сытые и обихоженные будут сидеть на скамеечке.
«А, Вы как думаете?» - спрашивал я у сотрудников на работе, рассказывая им историю жизни одного из многих стариков.