Глава 6
Потихоньку подкрался Новый Год. Другими словами, самая праздничная попойка. Роза договорилась с коллегами, что останется в библиотеке на ночь, взяв Машу с собой. Квартира оказалась в распоряжении мамы и Валерика. Они просиживали на кухне, составляя списки гостей и блюд, возились с покупкой продуктов и алкоголя. Мама собиралась пригласить своих товарищей, Валерик - своих. Некоторые из этих людей друг друга не переваривали, поэтому мама и Валерик придумывали, как же выйти из положения. Обо мне, разумеется, подзабыли, и я могла даже не возвращаться от Владимира на ночь.
С Карадзе я стала общаться еще меньше. Обычно на каникулах мы с Саней много гуляли и сидели в заброшенной квартире, но теперь все это сошло на нет. Почему-то нам стало не о чем говорить. Бытовуха больше не сооружала между мной и Саней мостик. Я познала диалоги о возвышенном, и разговоры о том, кто какое печенье съел на завтрак, потеряли шарм. Дядя Вано, наверное, был рад, что от меня открестился. Хотя это всего лишь мои предположения. Просто у них появилось больше времени на не нарушаемую третьими лицами связь, которая является залогом крепкой семьи.
Но надо отметить, что на елку в ДК я все-таки ходила вместе с ними. Дядя Вано купил нам поп-корн, мы обсуждали представление и всё было хорошо. Я мысленно больше не делала дядю Вано своим отцом, поэтому чувствовала некое облегчение, слово извинилась перед ним, и он простил.
Под Новый Год я осталась и без Сани, и без Эдика. Мы с ним даже здороваться перестали. Он носился со своей камерой и хвастался родителям оценками. Но зато в моей жизни появился старший друг, спаситель и просто хороший умный собеседник - Владимир. С ним-то, одиноким, я и решила встретить семейный зимний праздник. Он был этому очень рад.
Вечером тридцать первого декабря я для приличия посидела за большим раскладным столом с веселой компанией. Состояла она из семейной пары Кузнецовых (мамины товарищи) и троих парней с неизвестными фамилиями (Валеркины товарищи). Мама начала праздновать еще до прихода гостей, поэтому постоянно вытирала слезы и сетовала, что у нее нет нормального мужика. Дородная мадам Кузнецова хлопала ее по спине и произносила тосты во имя нормального мужика для подруги. Сэр Кузнецов молча уминал салаты. Друзья Валерика, казалось, находились в отдельном измерении и обсуждали каких-то никому не знакомых людей. Сам Валерик яростно желал смерти бывшей жене и ее хахалю, а себе - нормальную бабу с хорошей фигурой. А потом вдруг переключался на монологи о своей дышащей на ладан машине.
Уходя из квартиры, я услышала, как мадам Кузнецова говорит маме:
- Дура ты, Светка, был у тебя нормальный мужик, ты ж его сама отфутболила! Я б за такого, как твой третий, полцарства отдала... Хотя и второй был ничего... Но третий лучше. Слуш, Лида уходит. Лида, куда ты?
- Я у друзей буду праздновать.
- А, ну иди. Можно ей идти, да, Свет?
Мама не ответила. Только посмотрела на меня исподлобья и не спускала взгляд, пока я надевала куртку в прихожей.
У подъезда пришлось тормознуть и обменяться пожеланиями с Карадзе, которые жгли бенгальские огни. Дядя Вано и Саня смеялись и болтали о своем, и невозможно было за них не порадоваться.
Они подарили мне парочку искрящихся палочек, которые я благополучно передарила Владимиру. Мы договорились зажечь их в полночь, до которой оставалось полчаса, и пошли за празднично украшенный столик. На террасе висела гирлянда и елочные игрушки между подколотыми занавесками, приятно пахло яблочным пирогом и какао.
- Какие планы на будущий год? - интересовался Владимир.
- Не знаю пока. Сдать экзамены, наверное. А куда поступать, не знаю.
- А кем бы ты хотела быть?
- Тоже не знаю.
- А ты бы хотела... создать семью?
- Да, но я не буду рожать столько детей, как мама, если не буду уверена, что смогу вырастить из них достойных людей. Хоть и люблю маму, она мой антипример в жизни.
- Я к чему спрашиваю - хочу сравнить твои ответы и Светины. Мы с ней тоже о таком разговаривали в твоем возрасте. Она хотела стать врачом, иметь крепкую большую семью...
- А в итоге наплодила маргиналов и стала уборщицей в поликлинике. Все наоборот!
Владимир кашлянул:
- Ладно, пожелаем ей успехов в новом году. И твоим сестрам, и Валерию тоже. Не будем о грустном, не время! Пошли-ка на улицу, наступает тот самый час!
Где-то слышались крики и смех, бой курантов из телевизора. Мы стояли на снегу в куртках нараспашку и жгли бенгальские огни. Не как дядя Вано и Саня, а по-своему, молча глядя в чистое звездное небо. А потом пошли бродить по Кленовой. Это была первая прогулка где-то кроме сада и частного сектора. Народу попадалось немного. Эти случайные прохожие поздравляли нас, мы отвечали тем же.
Незаметно мы оказались около нашего дома. Я показала Владимиру окно Ольховых. Там горел свет, как и в двух других квартирах.
- С Новым Годом! - раздалось сверху.
Мы подняли головы и увидели смотрящего из окна Эдика. Он помахал нам рукой и сделал знак, что сейчас спустится. Владимир заметно обрадовался и шагнул к подъезду, словно хотел поймать выходящего Эдика в объятия. Но тот держался холодно. Сухо пожелал нам всяческих благ и заторопился назад.
- Может, пройдемся вместе туда-сюда? - предложил Владимир.
- Не могу, - развел руками Эдик. - Я с родителями!
И убежал домой, не попрощавшись. Такое поведение явно указывало на пробежавшую кошку между ним и Владимиром, и мне не нравилось, что я ничего не знаю об этом.
На следующий день мы столкнулись с Эдиком в магазине. Все-таки ему разрешали иногда туда являться за туалетной бумагой и прочим, что не имело срока годности.
- Эдуард, слушай, так не может продолжаться! Объясни, почему ты остыл к Владимиру? Сначала ты парил мне мозг, как он тебе помог и какой он классный, а теперь сам от него отвернулся!
- Он и впрямь мне здорово помог.
- Я не выпущу тебя отсюда, пока ты мне все не расскажешь.
Поняв, что отодвинуть меня с пути не получится, а с остальных сторон окружают прилавки, Эдик сдался.
- Знаешь, ты надежная, потому что выбалтывать чужие секреты тебе некому, поэтому расскажу. Мы переехали в эту клоаку, вернее, убежали. Мои родители долгое время числились в секте. Там требовались взносы. Из-за них мы лишились квартиры и жили на съемной. После сокращения зарплат родителям стало нечем платить пастырям, повис долг. Потом начались угрозы. И мы сбежали сюда. Но спустя пару лет чертовы мошенники нас нашли, хотя между этим городом и нашей родиной более двух тысяч километров. Это было начало прошлого года. Тогда я уже довольно долго водился с Владимиром, и он предложил отличный план. Мы с ним договорились встретиться с сектантами, отдать им обе камеры, которые Владимир-то мне и подарил (родителям я говорил, что мне их дают напрокат в кружке), а чтобы у родителей не возникло лишних вопросов, мы придумали историю про гопников. Со мной было все прекрасно, ведь Владимир работает хирургом в поликлинике, и родителям было достаточно его слов «Ничего серьезного», чтобы не держать меня в стационаре зря. Дома оставалось только до определенного дня подкрашивать грим-краской (а у члена фотокружка ее предостаточно) фингалы да играть инвалида с больной ножкой. Сектанты больше не объявлялись, видимо, испугались Владимира. Он им пригрозил, мол, знается со многими авторитетами, и показал свою тюремную наколку.
От такого насыщенного рассказа у меня голова закружилась.
- За что... За что он сидел? Черт, всё так странно звучит... И страшно...
- За кражу. Ему нечем было платить алименты. Но это давно было. Потом судимость погасилась, и он смог устроиться врачом, по своей специальности.
Я не знала, что и ответить. Но непроизвольно отодвинув переваривающуюся информацию в дебри разума, я задала один, так и не закрытый, вопрос:
- И после ТАКОГО ты от него отвернулся?
- Лида, знаешь, я обычно с ним только о сектантской проблеме и говорил. Проблемы не стало, что должно нас еще связывать? Спасибо Владимиру большое, но наши дороги разошлись. Моим родителям стало жить проще, и теперь я могу обсуждать насущное с ними. А не с левым мужиком.
Надеюсь, его очкастая рожа надолго запомнила мою вполне реальную пощечину.
Глава 7 http://www.proza.ru/2017/09/08/1777