Глава 1
Однажды весною, на закате дня, на неизвестно какой улице появился неизвестный никому гражданин. Двигался он плавно, тихо перебирая ножками. Чёрная сгорбленная фигура никак не шла мужчине 42 лет, руки которого постоянно свисали, согнутыми в локтях. Маленький, зажатый старичок, будто запертый в своём уникальном, никому не известном мире. Сделай лишь одно движение и что-то потеряешь. Торчащие в разные стороны уши казалось начинали закручиваться в трубочку и прилизанные чёрные волосы обрамляли лицо загоревшего мертвеца. Густые и седые на концах брови нависали над потускневшими бусинками глаз. Большущий нос выглядел чересчур неприлично на фоне такого уставшего лица. Губы этого человека были сильно сжаты и изображали кривую, недвижимую линию. Тот, кто видел его морщинистую и обвисшую физиономию, тут же сказал бы, что это лицо умирающего.
Направлялся этот господин к себе домой после рабочего дня по привычному маршруту. Работа находилась в пятнадцати минутах ходьбы, так что Анатолию не пришлось сильно мучиться. Свежий воздух полезен для здоровья.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, он властным движением вложил ключ в замочную скважину и отворил входную дверь. Тщательно вытерев ноги о коврик, Анатолий одной рукой повесил серое пальто на крючок справа, одновременно принимаясь за чёрные туфли, которые он позже аккуратно поставил перпендикулярно входу.
Только после этого он всё же решил включить свет и поднять глаза. Анатолий прошёл в спальню…
«Это какой-то ужас! Кто-то здесь побывал до меня! Да тут же всё перевёрнуто!»
Дело в том, что два ящика тумбочки были наполовину выдвинуты, а нижний ящик нагло выпирал на целых 15 сантиметров, к тому же, подушка на кровати была смята и валялась рядом с кроватью, которая в свою очередь была неприлично оголена отсутствием одеяла! Стол был отстранён от стены на большое расстояние, а дверцы шкафа были раскрыты настежь, презентуя всем содержимое, и так далее.
Стоит заметить, что лицо пострадавшего ничуть не изменилось, за исключением губ, которые возмущённо вытянулись вперёд. Прошло ещё несколько минут, после чего он вытянулся, сделал серьёзный вид и направился к висящей на стене фотографии каких-то уродливых тёмных небоскрёбов, отодвинул её и начал вводить пароль на сейфе. Пароль был не длинный, всего четыре цифры: 5791.
Лицо его побледнело, пробежал холодок по спине. Анатолий упал в обморок! Причиной этому послужил тот факт, что в сейфе не оказалось ничего от того, что было, а было там 100 000 рублей, коробка кубинских сигар и кассета с песнями Синатры.
Глава 2
Прошло всего несколько секунд как он очнулся, медленно встал, после чего пошёл на кухню заварил чай и сел за небольшой круглый столик. Лицо Анатолия опять ничуть не изменилось, а скорее стало мраморным и неподвижным.
«Скорее всего это Марья Порфирьевна. Она единственная имела ключ от квартиры. Я ей его давал для того, чтобы за домом смотрела: поливала кактус, прибиралась. А я ей за это платил! Да как она … как она вообще решилась на такое? … В полицию не обращусь, долго провозятся, проблем мне только не хватало с полицией! … Как-нибудь аккуратненько выведу её на чистую воду … Ну вот гадюка, а? Я ей доверил самое сокровенное, а она! … Стоп, а как же она тогда пароль подобрала, и зачем же ей сигареты? Не курит же Машка! … Забавно наверное она выглядет с сигарой во рту и в розовом халате в цветочек! … Ну точно она! А кто ж ещё?»
Посидев ещё минут пять, Анатолий встал, вымыл кружку и с победоносным видом Александра Македонского или Гая Юлия Цезаря двинулся в поход через лестничную клетку к двери Марьи Порфирьевны. С довольной физиономией он надавил на звонок два раза. Раздался звук и тут же кто-то зашевелился за дверью и через мгновение распахнулась дверь и из неё высунулась румяная мордочка относительно пожилой дамы. Запах хлеба тут же разлетелся по всему этажу.
Её волосы были тщательно убраны назад, в крашеных красных волосах виднелись и седые пряди. Все до одной морщины улыбались каждому встречному, а особенно соседу. У неё было полное шаровидное лицо с двойным подбородком над которым постоянно двигались сморщенные губы. Несмотря на всю некрасивость, от её больших, голубых глаз постоянно исходила всеобъемлющая доброта и простодуший такой силы, что даже и Анатолий на секунду усомнился в своём предположении.
— Ааа, голубчик, проходите пожалуйста, - она обращалась к нему на «вы» потому что не хотела показать ему, что он ей очень нравится.
— Здравствуйте, Марья Порфирьевна, я к вам пришёл, что бы …, устал я сильно на работе. У вас есть кофе или что-нибудь покрепче? — при этих словах левый уголок рта немного приподнялся, а глаза потемнели.
«Сейчас она под действием алкоголя расслабится и всё мне выдаст, всё!»
— Конечно есть, всё есть, не жалко! … Не снимайте обуви, уберу потом, … да не снимай же вы свой костюм! Ну не чужие же люди! — при этих словах она даже засмеялась, завершив это не слишком музыкальном хрюком, после чего Анатолий смутился и без предложения присел на стул, — а хочешь кофе с коньяком?
— Лучше просто коньяк, если можно.
— А почему бы и нет? Коньяк, так коньяк!
Пока заботливая хозяйка шарила у себя в поисках напитка, Анатолий окинул взглядом небольшую кухню. От каждого предмета веяло теплом и уютом, обои были золотистого цвета украшены цветочками, вообще, везде здесь были цветы, всех видов: на подоконнике, на картинах, на занавесках, на скатерти, даже на посуде. Всё это довершали часы, висящие на стене, однако на них был изображены отнюдь не цветы, а фотография племянников. Своих детей у неё не было.
— Ура! Нашла! — Марья поставила две рюмки и бутылку почему-то дорогого коньяка, села, потом подскочила, — может бульончика хочешь?
Анатолий удивлённо приподнял свою бровь.
— С коньяком? Хватит, садись уже и наливай.
После того, как она присела и налила, и оба взяли бокалы. Настала тишина. Анатолий стал неприлично долго пялиться на Марью Порфирьевну, пытаясь только с помощью взгляда выведать всю информацию.
— Ой, ну если вы ещё с минуту на меня так посмотрите, то я уж точно влюблюсь в такого милаху, как вы! — тут она зачем-то привстала и тут же села на место. Щеки её порозовели.
«Милаха,… вот это да!» — подумал про себя Анатолий.
Прошло ещё с полминуты, как он всё же решился:
— Послушайте, Машенька, а вы не помните: у меня была коробка с сигарами, которую мне Миша с Кубы привозил?
«Вот сейчас-то я уж точно замечу что-нибудь странное!»
— Как не помнить? Я-то?! Отчего ж не помнить? Помню! Ты, Толя, (незаметно для себя перешла на «ты»), когда к тебе приехал друг твой, просил у меня по телефону сахару для чаю. Ну я и принесла. А когда принесла, смотрю - сидите вы оба, расслабленные… Сахар вам не нужен уже был! Хорошенькие вы уже были! …Хи-хи… И лежали у вас там сигары…
«Вот-вот, хорошо, а сигар-то там вовсе и не было. У меня-то память хорошая. Я-то не пьянею никогда, и всё помню, пока пью… всё!»
— Ну вот. Так я там ещё недолго посидела, всё оторваться не могла от ваших рожиц покрасневших, — в этот момент она так разошлась, что никто не был в силах её остановить, а Анатолию и не надо было, он затих, как охотник в засаде. — Ну а ты ему что-то всё доказывал, что не потеряешь их! Под «семью замками» держать будешь!
— Под замками говоришь? А что за замки такие? — тут он чудесным образом ожил, глаза его прояснились, будто он дочку новорождённую в роддоме получил.
— Так я не знаю! Ушла я потом… верно про сейф свой говорил, — тут она допила свой бокал и принялась наливать новый сначала гостю, а потом себе.
— Хм… так откуда же ты про сейф, подруженька, знала? Я тебе ни разу не говорил, да никому я не говорил! — тут он повысил голос. А повышать его не было ни малейшего смысла, ведь Анатолий совершил грубейшую ошибку в допросе, назвав подозреваемого «подруженькой». Марья так и поплыла, больно прозвище ей понравилось и на голос не обратила ни малейшего внимания.
— Ой, ну что ты? Я ведь у тебя уже который год кактус поливаю, да полы протираю, а как взялась с картины пыль смести, так она и упала.
Прошло некоторое время, и ничего, кроме восхвалений, да историй из жизни Анатолий не услышал. Но вот какая проблема: он и впрямь напился, в отличии от Марьи Порфирьевны. Стал обнимать, не смешными анекдотами закидывать хозяйку, а она смеялась и млела.
— Я уот тебе по глубочайшему… Ой… сильнейшему… И!… Сыкрету хочу рассказать такоэ!… Мммм… Ни разу не слышала!… никогда! Неа, ни рррразу! Тк вот-с что я скажу!…Стой, а тебе доэрять можно?… Мм? — тут он нахмурил свои чёрные брови и посмотрел исподлобья.
— Мне? Ну коне…
— Так сушай, что я тебе скажу!… И!… Меня… Обворовали… Ток тссс! — И тут он залился таким смехом с примесью сильнейшей икоты, что никто его не мог остановить. Марья испуганно посмотрела на Толечку и хотела что-то ответить, да не смогла. Уважение к его опьянению не давало ей произнести ни слова.
Она потащила его на диван, постоянно охая, положила, и тот уснул крепким сном с дьявольски красной физиономией и ангельской улыбкой.
Глава 3
«Что за запах?… Яичница?… Странно… Отчего так тяжело?… Я вчера… Ограбление… Она? Нет, вроде не она… Ничего не понимаю… Странная подушка, да и кровать очень мягкая… Где же я?… Запах усилился. Кофе! Люблю кофе… Я не у себя. Я у неё!… Мы вчера,… ага! Я что, был пьян?… Удивительно!»
Анатолий на этот раз ночевал у Марьи на диване, усеянном в стиль квартиры розовенькими цветочками, которые поутру отчего-то завяли как будто, но Марье Порфирьевне это ничуть не помешало приготовить завтрак, который очень даже был кстати в связи с недавними обстоятельствами. А время было позднее для такого трудолюбивого работника. Час дня - это не шутки!
— Да ты уже встал?! — искренне удивилась хозяйка квартиры. Лицо дышало всей оставшейся свежестью, было заметно, что макияж был сделан тщательно, но выглядел как-то нелепо, слишком. — Присаживайся. Вот твой кофе и еда.
Анатолий попытался скорчить любезнейшую гримасу и произнёс:
— Я бы с превеликим удовольствием, да вот только на работу мне… как бы. — тут он неприлично уставился на яичницу и будто облизнулся.
— Да что ты?! В таком состоянии? Не стоит, позвони, отпросись, скажи, что приболел. — вдруг она сделала паузу и с видом чрезвычайной секретности шёпотом произнесла: — Ты же мне вчера все уши прожужжал про какую-то кражу.
— Я? — ужаснулся он, — Конечно, я бы… наверное… Ну да, ты скорее всего права. Только дай мне минутку, я позвоню.
Анатолий насытился вдоволь и, поблагодарив, сбежал в квартиру к себе. Убрав за грабителями, он решил сесть и здраво рассудить, при этом он зачем-то нацепил серый костюм, завязал серый галстук (так комфортнее), приосанился, выдвинул стул и, сев на него с многозначительным лицом, стал думать свою думу.
Прошло с полчаса, как он окунулся в глубокий сон, который бывает у малых детей.
Старые деревянные стены. Камин. Маленький Миша сидит и смотрит на камин, который силой сдерживает танцующие язычки пламени, так и норовящие обжечь краешки кирпичной арки, аккуратно обрамляющей огонь. Музыка. Звучит музыка. Что-то знакомое.
Это же та самая кассета Синатры! Плавно текут звуки различных инструментов, вдруг появляется голос, немного с хрипцой, но нежный и в то же время стройный. Вот, теперь понятно, что за песня! «My Way». Как же они любили её слушать вместе! Вдвоём, на даче, когда никого нет.
«Миша, Миша! — тишина, у Миши даже волосок не дрогнул. — Эй, здесь я! Ну хватит! Не смешно. — А тот всё молчит».
Толя тянет руку. Вот-вот дотронется. Нет. Не получается. И встать не смог, ноги будто в болоте, а Миша всё не слышит и удаляется. Не сам Миша, а дом и камин, и даже лучший друг. Толя кричит, но голос пропал, а музыка всё громче и громче. Синатра становится ненавистен. Выключить, но как? Начинается припев и языки становятся длинней. Им уже арки мало, нужна лакированная стена. Сыплется песок с потолка, Мишу засыпает, только макушка торчит, взъерошенная.
«… Did it… my…— обрушивается потолок. Пыли сколько! — Way!— жёлтым драконом на беззащитного Толю, в лицо, летит огонь, в нём Фрэнк Синатра со шляпой отвешивает поклоны старательно хлопающим зрителям…
Всё темно, душно, страшно… Но вот и родная серенькая квартира, кактус. Всё хорошо. Кислый пот течёт по носу Анатолия и «кап, кап», падает на пол.
Глава 4
Прошло некоторое время, когда Анатолий всё же собрался с мыслями и обдумал дальнейший план действий. Медлить нельзя ни секунды! Анатолий посмотрел на часы и брови его стали медленно съезжаться параллельно, а нос казалось тут же удлинился.
«Сейчас уже 7 с половиной! Нет, нет, не годится… Не Марья! Нет… наверное кто-то молодой… их было несколько… да-да… в одиночку слишком страшно… слишком!»
Тут «сыщик» стал долго размышлять и пришёл к выводу, что те молодые ребята-грабители не так умны и опытны, потому, что в страхе перед наказанием не уничтожили улики. Взяв во внимание тот факт, что из сейфа исчезли деньги, он понял, что скорее всего они отпразднуют удачную кражу в ближайшем заведении типа клуба. Нужно понять, где находится рядом ночной клуб и отправиться туда, «замаскировавшись под завсегдатая».
С победоносным видом Анатолий подошёл к гардеробу, но только он открыл шкаф, как тут же его нос увеличился ещё на пару миллиметров, а уши чуть пошевелились.
«Здесь нет ничего подходящего! Как я смогу найти одежду за пару часов для клуба?»
Он стал перебирать вещь за вещью, пока не решил одеться, как одевались в его времена в Америке, к тому же нужные вещи у него были, и в клубе не стыдно появиться в таком виде. Как-никак классика, винтаж!
Через 15 минут тщательного подбора одежды, переодевания и ухода за головой и лицом, Анатолий парадно вышел и предстал перед высоким зеркалом. Произошло чудо, заметная перемена во всём! Это был не тот жалкий и обрюзгший человечишка, а франт из ХХ века, немного потолстевший, поседевший, но живой! И нос с ушами уже казались не такими отталкивающими.
Ещё 5 минут герой с приподнятым подбородком статуей стоял и любовался собой, а именно: светлой синевой классического пиджака и брюк, голубоватой, в клетку жилеткой и тёмно синим, почти чёрным галстуком, элегантно лежащим на белой рубашке. Всё было готово!
Уже темнело и загорались маленькими солнышками фонари, когда из дома на улицу плавной походкой вышел модник Анатолий. Он шёл уже не так, как вечером того дня, а бодрее, ноги его будто вытянулись и весь он помолодел. На лице его стало зарождаться что-то похожее на кокетливую улыбку, конечно настолько, насколько ему позволял его пол и конечно же возраст, и положение в обществе.
«А ни проехаться ли мне на метро сегодня? Покажусь людям. Отчего бы и нет?» Там всего пару станций. Он ехал до станции Полянка.
На этот раз Анатолий, подобно балерине, быстро перебирая ножками сбежал по левой стороне эскалатора и вбежал в поезд последним. Нашлось местечко и он, отбросив шлицы пиджака, сел.
Глава 5
Окинув взглядом сидящих в вагоне, он остановился на одной пассажирке. Та скорее была похожа на обезьянку: ростом была небольшая, сухая, неопрятная, одетая в розовенький потрёпанный спортивный костюмчик. Её совсем нельзя было назвать красивой, смуглое и костлявое лицо не позволяло смотреть на пассажирку долго. Чтобы ещё больше доказать её непривлекательность стоит добавить, что она постоянно жевала: челюсти с неумолимой силой сжимались и разжимались со звуком отвратительного чавканья.
Анатолий хотел было переключиться на соседнего пассажира, он должен был отвернуться: сильно не понравилась она ему. Но не в этот день! Его глаза впились в неё, хотя та не обращала ни малейшего внимания на окружающих - улыбка снисхождения вдруг начала проявляться на озарившемся лице. Что-то стало его притягивать к ней; возможно, чёрные большие глаза или губы. И даже розовый костюмчик был уже не так отвратителен.
Девушка-обезьянка вышла на следующей станции, а наш герой стал любоваться остальными людьми, находившимися в вагоне. Вдруг очнулся и понял, что проехал свою станцию и, пересев в другой поезд, поехал назад.
«Может вернуться домой? — подумал он. — Нет, я уже оделся и если не захочу искать их, так просто отдохну вечерком… Да, нужно сейчас выйти на улицу, а там… посмотрим».
Выйдя из метро, Анатолий прошёлся и поднялся на Патриарший мост. Какая необычная картина открылась перед его взором: старые красные кирпичные здания стояли вдоль набережной на северо-западе, прямой линией тянулся вдаль длинный мост, проходивший над водой, над землёй и опять над водой; всё это завершал огромный белокаменный храм с пятью золочёными куполами, грозно возвышающийся надо всей Москвой. Уже садившееся солнце отражалось от главного креста, и яркий свет стал слепить глаза, но Анатолий не отвернулся.
Чуть прищурившись, он продолжал свой путь. На мосту скопилась толпа людей, в особенности пожилых, стройно звучали звуки танго и в центре толпы танцевали пары, аккуратно двигаясь и немного прижимаясь друг к другу. Анатолий начал осторожно обходить их, как вдруг послышался знакомый женский голос, и, разбрасывая всех людей на своём пути, к герою подбежала не кто иная, как Марья Порфирьевна. Анатолий оторопел от удивления, глаза его стали похожи на блюдца.
— Толя! Толя! Это ты! — воскликнула она приятным, похожим на звук виолончели, контральто.
— Ох, вот это да! Было у меня какое-то странное предчувствие, что ты…
— Эх, и у меня почему-то оно было, — со вздохом прервал Анатолий. — Ты, наверное, удивлена.
— Ещё бы! Ну ладно, позже расскажешь. А сейчас, — Марья сделала небольшую паузу и слегка покраснела, — может потанцуем?
— Я? Ну я же совсем не умею. Куда уж мне?! Потом, у меня ведь дело. Я думаю не стоит. — Он тоже залился румянцем.
— Да ну! А кто ж умеет-то? Пойдём!
— Хорошо, только пять минут и я пойду.
— Больше не заберу я у тебя времени, не бойся… у тебя такой сегодня смешной прикид! Ей-богу, ну прям буржуй какой! — она залилась смехом, а в конце, по своему обыкновению, хрюкнула и порозовела. Анатолий не подал виду, что услышал эту колкость, лишь закатил глаза и растянул губы в деланной улыбке.
Оба подхватили друг друга, сделали несколько шагов, нагнулись, поднялись, попытались покрутиться, прошлись, вытянулись, нагнулись, повернулись и так несколько минут, пока Анатолий не начал задыхаться, утомлённый быстрым танцем и постоянным отталкиванием сильно прижимавшейся Марьи Порфирьевны. После всего этого он пустился бежать по мосту и дальше вниз, по лестнице. Спустившись, он стал искать работающий молодёжный клуб. И нашёл его почти сразу. Было ещё рано, но он думал, что грабители захотят начать пораньше веселиться , чтобы наутро попозже проснуться, а потом недоумевать о пропавших деньгах.
Глава 6
Случается в жизни так, что цепочка определённых обстоятельств приводит к необычайному совпадению. Скептикам, к числу которых относился наш герой, порой кажется, что это происходит по простой случайности, однако они никак не могут объяснить такое явление и стараются закрывать на это глаза, не вдаваясь в подробности. Люди же суеверные пытаются отгадать будущее, которое иногда сбывается, тоже по случайности. А есть те, которым не нужны ни суеверия, ни долгие размышления, чтобы увидеть в таких ситуациях чей-то промысел.
Так вот, Анатолий, будучи человеком нечутким, не стал сильно удивляться тому, что три молодых человека гордо восседали в компании роскошных дам на диванах вокруг двух столиков, переполненных всякого рода алкогольными напитками. Один был блондин, второй – брюнет, а третий скорее напоминал японца. Все были одеты в меру вульгарно, по-клубному.
Анатолий с пристальным вниманием осмотрел остальных посетителей клуба, чтобы до конца убедиться в том, что он нашёл нужных ему людей. Со зловещим лицом он двинулся к барной стойке за выпивкой, не отводя глаз от подозреваемых. С бокалом бренди он подошёл к столику, находящемуся напротив преступников, и тут резко остановился, да так, что весь напиток чуть не пролился на пол.
«И под каким предлогом я заговорю с ними? Что делать? Может… пролить на них невзначай что-нибудь? Нет, так только на драку нарвусь, живым не выйду».
- Эй, мистер, вам помочь? – спросил японец.
- Мне? Зачем? – Анатолий так струсил, что в глазах у него потемнело.
- Что ему нужно? – не стыдясь, громко спросил блондин, - может, пусть садится к нам?
- А и чёрт с ним! – выкрикнул брюнет. - Так странно одет… Ты к нам из Советского Союза прилетел? – тут ему, видимо, понравилась собственная острота и он захохотал, а другие подхватили.
- Ну, так и быть, садись! Не жадные мы сегодня! – выкрикнул дерзкий японец и подвинулся, приглашая Анатолия сесть.
Эти ребята, а особенно японец, разговаривая, выражались крайне нецензурно, поэтому вообразите, с каким ошеломлённым лицом повиновался японцу Анатолий. Около часа длилась их беседа, и многие порядком опьянели, но «сыщик» не побоялся спросить у них:
- Кстати, а откуда у вас такие средства? Тут тысяч на пятьдесят я думаю. - Он постарался придать себе самый невинный вид и в лице ничуть не изменился.
- Мы? Да мы здесь чью-то квартирку вынесли! – не испугавшись, сказал японец. – Такое хмурое местечко! Но мы его чуть приукрасили и забрали всё ненужное! – он залился смехом, и все, по обыкновению, подхватили.
- Всё нашли! Даже сейф: этот дурак его за картину спрятал! И пароль! Как сейчас помню: год рождения наоборот!
Анатолий помрачнел. Про проникновение и спрашивать не стал. Он не слышал уже ни музыки, ни смеха, ничего. В глазах загорелся огонь, он покрылся потом, стал выглядеть ниже, тучнее. Его стало раздражать всё. Мысли были теперь сосредоточенны на деньгах, он их видел перед собой, как наяву. Цвет лица переменился от пьяного красного к мёртвенно белому.
«Деньги, деньги!... Убить! Повесить! И забрать моё! Я заработал, а эти дураки молодые так просто забрали моё!»
- Охрана! Сюда! Обокрали! Воры! – в исступлении закричал он гадким писклявым голосом.
- Ты что? Рехнулся? – спросил брюнет. – Замолчи!
- Срочно! Сюда! Ловите его! – Анатолий стал похож на истеричку: из глаз посыпали слёзы, визг заглушил игравшую музыку. К тому моменту, когда удивлённый охранник подбежал, брюнет схватил сумку с деньгами и, перепрыгнув через диван, побежал наружу.
Грабителя стал преследовать охранник, за ним - Анатолий. Все трое бежали быстро, даже наш герой не отставал. Франт из ХХ века нёсся подобно чемпиону по лёгкой атлетике, в туфлях и с галстуком на плече. Рослый охранник уже нагонял преступника, как тот вдруг остановился и со словами: «Никому не достанется!» швырнул в реку рюкзак.
Анатолий, подбежав к реке, остановился как вкопанный на набережной. Его чёрные глазки жадно смотрели на уплывающие деньги,
«Ах он! Надо решать: утонет ведь! – он стал кусать губы. – Пропадут ведь! Всё!»
Сбросив туфли и пиджак, Анатолий подпрыгнул и с плеском погрузился в воду. Он вспомнил все уроки плавания и нагнал тонущий, незастёгнутый рюкзак, из которого уже вывалились и сигары, и кассета, но деньги ещё не намокли! Трясущимися руками Анатолий вцепился в пачку купюр и засмеялся истерическим смехом, держа их в руках над водой.
Воры сбежали, а охранник где-то отыскал спасательный круг и вытащил героя с 80 000 рублями.
Прошло два дня, и после мучительных разговоров с полицией, Анатолий вернулся домой, сменил пароль на сейфе и уложил туда свои остатки денег. Долго он не мог уснуть, но не от того, что не спас кассету с подарком друга, а потому, что не хватало 20 000.
Всю остальную жизнь наш герой прожил спокойно, без изменений. Его дважды повысили на работе, а умер он в 65 от инсульта, в полном одиночестве. Марья Порфирьевна навещала его могилу ещё два года, пока не умерла во сне, тихо и мирно.