Цветы, увы, при солнце увядают…
Мне вновь придётся до поры уйти.
Я уделить последние минутки
Хочу другому, так что извини.
И ты спеши. Не стоит распыляться,
Когда твоя невеста долго ждёт.
Ей тоже очень дороги мгновения,
Притом что неизвестность сердце рвёт».
Красавица отдала парню чашу,
И больше не смотрела на него.
Она прильнула с нежностью к мужчине,
Что был дороже прочего всего.
И даже, когда юноша игрою
Поднял вверх фейерверки из огня,
Влюблённые ушли, им в это время,
Похоже, было только до себя.
Да и Давид был занят важным делом.
Ему хотелось поскорей прочесть
Ещё одно таинственное слово,
Которое на дне, возможно, есть.
И в самом деле, в чаше показалось
Написанное только для него.
Светилось золотым «Отобразится»,
Что вновь не проясняло ничего.
Да, это было в общем-то понятно,
Ведь не хватало ровно девяти,
Что отыскать Давиду предстояло.
Не так-то просто будет их найти.
Скрипач вновь расстелил свою рубаху,
Расплавил в чаше липкую смолу,
Когда она разбрызгалась узором,
То он приметил маленький в углу
Неброский силуэт летящей птицы,
Размашисто раскрывшей два крыла.
Скрипач был изумлён: «Зачем рисунком
На карту та пернатая легла?»