Глава 1
Часть 2
1988 г. Ленинград, СССР
В последнее время все мысли Марты были о том, что одеть на выпускной вечер. Да и вообще стоит ли ей идти туда, где все девчонки будут наряжены, как невесты в новые красивые платья, в модные туфельки. Где каждая будет считать себя Золушкой, пришедшей на бал или Ассолью, спешащей на встречу к капитану Грею. В школе, в последние дни учёбы, девчонки только и говорили о предстоящем выпускном вечере. Сбиваясь в кучки, делились фасонами будущих своих платьев. Марта избегала таких разговоров. Чем она могла поделиться с одноклассницами? Тем, что боится даже намекнуть маме о приближающимся выпускном. Откуда у неё такие деньги? Марта как-то пыталась подсчитать, сколько понадобится денег, чтобы сдать на праздничный вечер в школе, после которого они все вместе должны будут поехать на набережную Невы. А платье, туфли? Да откуда мама наберёт такую уйму денег. Они и так с ней живут, считая каждую копейку, откладывая на «чёрный день». Но обязательно случается непредвиденное и то, что удалось сберечь, приходится отдавать, то на возросшую оплату жилья в их теперь уже коммунальной квартире, то на покупку лекарства, без которых маме с её участившимися приступами гипертонии никак нельзя обойтись.
В новой школе, куда Марте пришлось перейти в девятом классе из гимназии с углубленным изучением английского языка, ей приходилось не просто. Нет, её никто не обижал, но крепкой дружбы ни с кем у неё не получилось. Марте казалось, что после окончания школы одноклассники о ней сразу забудут. А в будущем даже не вспомнят, что с ними училась такая незаметная, неяркая, обыкновенная девчонка по имени Марта. А в будущем наверняка забудут пригласить на встречу одноклассников. Хотя Марта не могла пожаловаться на то, что ребята совсем уж её игнорируют. Вспоминают, когда нужно что-то срочно перевести с английского, зная, что она в совершенстве владеет этим языком.
Но Марта особенно не горевала по этому поводу. По своему характеру она всегда была одиночкой. Ей никогда одной не было скучно. Она всегда избегала шумных компаний и ощущала себя комфортней дома, среди книг, слушая свои любимые мелодии. Но немного страдала, от того, что у неё не нашлась такая подруга, с которой можно было посекретничать, открыть ей свою душу, тайну. Хотя она всегда помнила предупреждения своей бабушки, которая говорила ей:
– Марта, запомни, поговорка, пословица, это мудрость, опыт народа, проверенный веками. Так, что никогда не забывай, милая: подружка – это моя подушка. Но, если у тебя накипело на душе, ты можешь поделиться со мной или мамой. Уж мы-то тебя никогда не предадим.
Марта любила свою бабушку, но сердилась за такие слова, – ты хочешь сказать, что нельзя верить женской дружбе? – спрашивала она.
– Марта, деточка, я напомню тебе ещё одну мудрость, недаром говорят – с этим человеком я пуд соли съел. Поверь мне, истинная дружба познаётся по чайной ложечке соли. Кто-то с тобой её будет есть, а кому-то такая еда покажется не нужной. Жизнь длинная и кто твой настоящий друг, бывает, узнаёшь очень и очень нескоро.
Но всё-таки у Марты была подруга, с которой она делилась самым сокровенным. С Машей они учились с первого класса в гимназии. Вот ей, Маше она доверяла. И это доверие было взаимным. Но Маша, с открытием границ уехала с родителями на постоянное место жительство в Израиль, ещё до изменений в семье Марты. В другой стране у Маши появились новые подруги и их дружба с Мартой, как-то поутихла.
Марта любила свою семью. Правда три года назад их счастливая и крепкая «ячейка общества» стала рассыпаться, как карточный домик. Теперь они с мамой остались совсем одни. Недаром говорят, что беда никогда не приходит одна. Так и в их семье, как-то неожиданно одно событие повлекло за собой череду тяжёлых потерь и несчастий.
Но это обстоятельство ещё больше сблизило её с мамой. Марта тогда поняла, что её любовь к маме не жалость, а именно любовь и уважение за её силу воли, сдержанность, терпение после всего случившегося, возросла. Не каждая женщина может с достоинством перенести то, что перенесла мама. Марта понимала, что у многих женщин тяжело складывается жизнь. Но вот поговорка – судьба не улыбнулась, это про её маму. Так думала Марта.
Тяжело перенесшая смерть родителей, после развода с мужем Людмила Ивановна стала часто болеть. Марта никак не могла поверить тому, что столько времени никто не догадывался о двойной жизни отца. Его признание в том, что у него давно была и есть другая женщина, стало сильнейшим ударом для неё.
– Марта, ты уже взрослая, должна меня понять. Любви все возрасты покорны, как говорил классик, а жить без любви, как в песне, помнишь, дочь? «Жить без любви» совсем, совсем, моя милая, не просто, – говорил ей отец, собирая свои вещи.
Марта понимала и слова классика и слова песни, только отца она понять не смогла.
– Почему ты при жизни деда не сделал свой выбор? Наверное, потому что дед был влиятельным и состоятельным человеком? Конечно, с таким тестем было проще жить. Я тебя понимаю, папа, – отвечала она ему с издёвкой.
Марта очень боялась за маму. Она чувствовала, что то, что мама не кричала на отца, не плакала, а просто стояла к собирающему свои вещи мужу спиной и смотрела в окно, было не безразличием к происходящему. Так мама скрывала свою боль. Она не проронила ни одной слезинки, даже тогда, когда отец, тихо сказав: – Прости, прощай, – удалился из квартиры, удалился из их с мамой жизни.
Тогда Марта училась в восьмом классе. Она заплакала от обиды, от нахлынувшего чувства и понимания того, что теперь они с мамой одни. Когда были живы бабушка и дедушка, когда с ними жил папа, а мама была полной сил и здоровья, Марта считала, что так будет всегда. Тогда всё в жизни их семьи было ясно, понятно, весело, счастливо. Мама, долгое время работавшая переводчиком, гидом, потом преподавателем репетитором английского языка, разговаривала с Мартой с первых её детских лепетаний на английском.
Дедушка, несмотря на то, что возглавлял большой и важный научно-исследовательский институт, был человеком на редкость остроумным и весёлым, знавшим большое количество анекдотов. В семье жила легенда: давно, когда дедушка был молодым, в одной компании он познакомился с Юрием Никулиным, который собирал анекдоты. Так вот дед обыграл самого Никулина, выявив свои объёмные знания анекдотов. Возможно, это было легендой, всегда оптимистично настроенного деда, любившего что-то присочинить, для всеобщего хорошего настроения в семье. Но атмосфера уюта и счастья всегда царила в их доме. А может, это только казалось Марте?
– Мамочка, – плакала она, – как он мог столько времени тебе лгать? Неужели ты ничего не видела, не догадывалась?
– Милая моя, любовь застилает глаза пеленой. Когда любишь, веришь безгранично, доверяешь безмерно. А возможно, это моя суть. Я представить себе не могу, как бы я жила без доверия. Но выходит, можно жить по-другому.
– Значит отец жил по другим правилам, а к тебе подстраивался? Нет, мама, я так не смогу. Я буду проверять каждый шаг своего мужа, – Марта отстранилась от мамы, представляя какой строгой женой она будет.
– Думаешь, это спасёт вашу семью, если твой муж разлюбит тебя? – Мама тяжело вздохнула, – нет, дочь, определённого рецепта для любовного напитка нет. У каждой семьи он свой. И варить его должны они вместе.
– Вот, мамочка, вы и доварились, теперь мы с тобой остались совсем одни.
– Нет, доченька, мы не одни, мы с тобой вместе, – грустно отвечала мама, обняв её.
Так и стали они жить вместе. Жить на то, что мама зарабатывала от частных уроков, было тяжело. Вскоре у мамы стали появляться страшные головные боли. Пришлось ей отказаться от большей части учеников. Первое время, скудно, но отец иногда помогал некоторыми деньгами.
Но как говорится, беда не приходит одна. Совсем некстати как-то объявился отец с желанием разменять их большую профессорскую квартиру, в которой мать Марты прожила с самого рождения, и в которой родился сам дедушка. Ему она досталась от своего отца, большая четырёхкомнатная, просторная со старинной мебелью и своим тихим домашним укладом.
– Людмила, ты не переживай, мы с Эммочкой жить здесь не будем. Но ты пойми меня. На работе меня сократили, сама понимаешь, что сейчас происходит в стране. Так, что я буду жить у Эммочки, а эту комнату придётся сдавать. Не волнуйся, мы с Эммочкой найдём достойных людей для совместного с вами проживания. Так, что лицевой счёт придётся разделить.
И Людмила Ивановна подписала все нужные для бывшего мужа бумаги. Вскоре они с Эммочкой нашли квартиранта, молодого человека с вредными привычками, который устроил в их квартире что-то похожее на ночной клуб и фойе вокзала. После долгих просьб Людмилы Ивановны и требований Марты, отец вошёл в положение и распрощался с квартирантом. Потом к ним въехала женщина лет на десять моложе Людмилы Ивановны и настолько же старше Марты. Настя, как её звали, считала себя «бизнес вумен» средней руки. Она развелась с мужем, имела свой салон красоты, независимый характер и судебную тяжбу с «бывшим».
– Что вы думаете, у меня нет денег на квартиру? Есть. Конечно не на такую, как ваша. Но мы с моим бывшим, в своё время купили две кооперативные квартиры. В одну он приволок свою молодую пассию, а другую продал на тихую. Нет, это как? Поровну, значит поровну. Я же не претендую на его автосервис, машину. Но с какой стати я ему должна квартиру дарить? Зарабатывали с первой копеечки всё вместе. Я в суде так и сказала, что снимаю комнату, потому, что денег ноль. А в каком доме снимаю и у кого не его дело. А, что, я должна на свои покупать квартиру? Правильно, я говорю?
Настя поражала Марту, простотой суждений, лёгким добрым характером. Хотя Настя не считала себя простушкой.
– Да, нормальная я! – смеясь, она убеждала Марту, – такая, какой бабушка воспитала. А она всегда говорила, что отдашь, то и получишь. Так я что, себе враг от зла зло получать? Нет, добрым людям легче жить. Но только и добро должно быть в меру.
– Настенька, – спорила с ней Людмила Ивановна, – добро меры не знает.
– Нет, дорогая моя, это вы меры не знаете. Вы, слишком добрая. Нет, Людмила Ивановна, я вас не понимаю. Вы только вникните, этот ваш огрызок был всего лишь прописан в этой квартире. Он никаким образом не входил в долю наследования. Видно ваш отец знал, с кем вы в дальнейшем будете иметь дело. Квартира принадлежала целиком и полностью только вам. А вы из такой красоты сделали коммуналку! Вы что не могли обратиться к хорошему юристу?
– Ну, что вы, Анастасия, как я могла ему отказать, он прожил в этой квартире почти двадцать лет.
Настя ещё долго объясняла Людмиле Ивановне, какую ошибку она сделала. Но они так и не поняли друг друга.
– Понятно, – сделала заключение Настя, – вы просто его ещё любите и рассчитывали на его возвращение.
В этом Марта была согласна с Настей. Она тоже была уверена в том, что мама, несмотря на предательство отца всё ещё его любит.
– Как можно любить предателя? Даже, несмотря на то, что он мой отец, мне противно видеть произошедшие в нём перемены. С нами он был совсем другим. А Эммочка, за несколько лет смогла внести свои коррективы не только в его облик, но и характер, да такие, что он для меня стал совсем чужим человеком. Нет, если вдруг у меня в жизни случится такое, я никогда, никогда не смогу простить предателя. Никогда!
- Конечно, зарекаться не надо, но мой тебе совет, не теряй голову, не все примеры бери с матери, да и с меня тоже.
В Насте Марта нашла близкую подругу. Они с мамой привыкли к весёлой вечно активной балагурке так, что стали забывать, что она им просто соседка, которая, решив свои проблемы, покинет их квартиру. А уж о том, кого к ним потом подселит вредная Эммочка, им даже думать не хотелось.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ