В первый раз увидел ее спящей на верхней шконке в женской общаге на Шипсхедбей.
- Кто это? - спросил он у хозяйки.
- Это Катя, двадцать лет. Что нравится? Приехала две недели назад. Танцевать в стриптиз клуб идти не хочет, в няни ее никто не берет, слишком красивая.
Хозяйка отвернула одеяло:
- Видишь какая. Она мне уже за неделю задолжала. По ночам шляется где-то, днем спит. Хочешь, забирай.
- Сколько? – спросил он.
- За проживание я тебе скину. А с перевозчиками, как договоришься. Там только билет Белавией семьсот баксов.
Он, не торгуясь, заплатил за нее тысячу.
- Только тебе по дружбе, - сказала хозяйка, а вообще такая стоит от двух штук, at least. Так что, будить?
Катя молча собралась. Пожитков у нее было - полосатая пластиковая сумка, которую Катя держала в охапку, потому что оборвались ручки и зубная щетка в заднием кармане джинсовых шорт.
Пока шли все рассчеты и оформления она молчала и только, когда садились в машину, ласково, как домашнее животное, погладила кожаное сидение и сказала:
- У какая у тебя зверюга. Ты богатенький. Чем занимаешься?
- Я дантист, сказал он.
- Куда едем?
- Ко мне на остров, - сказал он.
- Он обитаемый, мне там не будет скучно? - спросила она
и улыбнулась. Он заметил небольшую диастему между передними верхними резцами, что ее совершенно не портило, но только прибавляло шарма.
- Когда переезжали мост, она, глянув на вечерний Манхеттен, сказала:
- Красиво здесь у вас, - и спросила: - Можно я открою окно?
- Открывай, - не ожидая ничего необычного - сказал он.
Она опустила стекло и крикнула в грохот и мелькание конструкций подвесного моста:
«Привет Америка!», потом взяла с заднего сидения сумку и бросила ее в окно.
- Ты что делаешь! – воскликнул он, изумленный и испуганный ее поступком.
- Прощаюсь со своим прошлым, - сказала она и засмеялсь.
- Что там было? - спросил он.
- Все старое, китайское, - сказала она. - Ты мне новое купишь, правда? Ты же влюбился в меня, дантист.
- А деньги, паспорт? – спросил он.
- Денег у меня нет, а паспорт скажу, что потеряла.
Он счастливо засмеялся и сказал:
- Ну, ты, блин, даешь!