ХЛЕБ ПРОПАЛ: ЗАПАХЛО ПОРКОЙ
В десятом классе шел урок истории. Учитель рассказывал об обороне Ленинграда.
- …Рабочие получали по 250 граммов хлеба в сутки. Хлеб этот был замешан на клею. В него добавляли опилки.
Учитель говорил с трудом. Охрип, перешел на шепот. Его глаза блуждали по раскрытому классному журналу: старался скрыть волнение.
Откровенно, во весь класс, хмыкнул Николай.
- Хлеб с опилками? Чепуха! - пророкотал баском Виктор.
- Встать! - металлическим голосом прокричал побледневший учитель. Ребята испуганно переглянулись. Встали. Учитель истории отличался большой терпимостью. На его уроках можно было говорить о чем угодно, для него не существовало запретных тем. Что с ним стряслось?
- Война! Блокадный Ленинград, - заговорил учитель. - Город, в котором дети становились стариками в несколько дней. А вы...
Он пристально глянул в лица десятиклассников.
- Садитесь.
В классе повисла тягостная пауза.
- В Уфе, кстати, тоже было голодно. Ели отруби, жмых, на сухой сковороде поджаривали картофельную кожуру.
Учитель умолк. Задумался.
- Хлеб... Пожалуй, сегодня я расскажу вам одну грустную историю из далеких военных лет.
Жила-была в Уфе маленькая дружная семья: мать и двое сыновей. Мать работала в госпитале. Отец - на фронте. Старшему из братьев было двенадцать, младший учился в первом классе.
Пришла как-то мать с работы, усталая, злая - наши отступали. Полезла на полку: там хранился хлеб. Достала она тряпицу, развернула и ахнула: не хватает одного куска. Мать слыла женщиной крутой: отец бил ее чуть ли не с пеленок. Плетка у него даже была из сыромятины: поучал и жену, и детей. Выросла мать хорошим чело¬веком. То ли в шутку, то ли всерьез любила повторять: "Спасибо папе, учил, не покладая рук". Детей своих мать не трогала. Случалось, стеганет иной раз сына под горячую руку - потом весь день ходит пасмурная, сердце ноет, готова прощенья просить у проказника. А здесь - хлеб пропал. Один, значит, за счет другого выжить хочет. Дело не в хлебе, в предательстве. "А ну, признавайтесь, кто украл хлеб?" - спрашивает мать у своих сыновей. Слово нарочно пожестче подобрала - не взял, а украл.
Запахло поркой. Поскучнели мальчишки. Старший насупился. Младший заревел. На всякий случай. Может быть, сжалится мать. А она сняла с вешалки белый прорезиненный пояс, в котором до войны бегала в парк на танцы, и началась экзекуция.
Прошла неделя, другая. В воскресенье мать устроила в квартире генеральную уборку. Передвигала ящики, стол, комод.
Наигравшись во дворе, прибежали домой мальчишки. Распахнули дверь: на полу сидит мать и слезами умывается. Возле нее лежит черный в белых паутинках плесени кусок хлеба.
...Вот и все. Кажется, прозвенел звонок?
Ступайте на перемену.