Я никогда не курил. Даже не пробовал никогда. И даже когда попал в армию — постарался сохранить легкие в девственной чистоте. Не знаю для чего. Так мне тогда казалось правильно.
В пыльной краснодарской степи, тем более душным летом, и говорить-то не о чем. Можно было б хоть покурить. Но я всегда старался оградить себя от привычек, которые бы за меня управляли моей жизнью.
День жаркий. Мы косим траву на огромном поле, и нет ему конца. Мы шагаем в ногу и резко проводим лезвием над самой землей справа налево. Если нас не остановит обед, то дойдем до Краснодара.
Обед не скоро, но делаем иногда перекур. Мой сослуживец, грузин из Владикавказа, сидит в тени огромного стога свежего сена и курит. Я сижу рядом, играю соломинкой и щурюсь на солнце. Я думаю о смерти от рака легких и о никотиновой зависимости. Хотя мне-то все равно… Просто интересно.
Он был как молодой бычок трехлетка. Всегда немного ссутуленный под тяжестью своих плеч. Всегда как будто искал, куда бы засунуть свои кулаки. Большие такие…
Когда он бывал в наряде с тупым штык-ножом на ремне, то был даже опасен.
Я понимал, что мой вопрос не имеет никакого смысла. Но никакого смысла вообще не было в этой степи. Летом вообще мало смысла…
— Зураб. Зачем ты куришь? Это ведь вредно…
Он замычал, как будто запускал какие-то процессы внутри себя. Одновременно это было и началом его ответа.
— Нууу …Панымаещь? Вот станет тебе ***во — что ты будешь делать? А мне станет хуёво — я брошу курить. И мне станет охуенно…
Он умеет быть убедительным.