БАЙКА О ТОМ, ДО ЧЕГО МОГУТ ДОВЕСТИ НЕУМЕРЕННЫЕ СТРАСТИ.
Сегодня у Руслана последний день торговли. Он пробыл в городе Мухоморске целую неделю, продал почти весь мед, собрал приличную выручку и вечером планировал выехать домой, в город Тарабарск. Руслан был пасечником по роду деятельности и по призванию: он знал о пчелах все, и даже больше, и очень любил свое занятие. Кроме того, он был еще и талантливым продавцом, ну, или, может быть, не столько талантливым, сколько удачливым -- покупатели почему-то сами летели к нему как осы на мед. Очень даже возможно, что причиной такой удачливости Руслана в торговых делах была его обаятельная наружность и фирменная белозубая улыбка, которая так шла к его загорелому лицу. Эта милая улыбка появлялась каждый раз при виде красивой девушки, а в глазах Руслана тогда загорались огоньки, которые он тщетно пытался прятать под козырьком своей белой бейсболки -- ничего не помогало: огоньки прожигали и бейсболку, и камни, на которые Руслан опускал свой взор из скромности.
Сегодня он приехал на базар припозднившись. Он не спешил, потому что меда для продажи оставалось уже немного, да и вообще, он плохо выспался нынче, как частенько с ним бывало. Руслан открыл багажник своей огромной машины -- почти автобуса для перевозки фляг с медом, и медленно начал выгружать свое добро. Он установил раскладной столик, поставил на него банки всех размеров, вынес раскладной стульчик, сел и принялся ждать покупателей, как паук, заманивая их в сети своего обаяния.
-- "Почем мед, сынок?" -- спросила бабулька, которая хромала мимо Руслана на автобусную остановку.
-- "Вот эта баночка 100 рублей, эта -- 400, а эта -- 1000 рублей."
-- "Ой, ой, такая маленькая баночка -- и 100 рублей!"
-- "Выгоднее брать большую банку за 1000, дешевле получится."
-- "Да вот внуки мед не едят. Им бы все сникерсы какие-то, чипсы, вафли -- заморскую гадость всякую подавай. Это мы в детстве питались правильно -- ели мед, картошку нормальную, хлеб ржаной. А это что за поколение!"
-- "Ну да, сейчас такие времена. Возьмите себе баночку, раз они не хотят."
-- "Да что ты, сынок, я на себя деньги не трачу давно уже… Ой, ты не видишь, что это за автобус подошел?"
-- "Тридцать первый."
-- "Ой, побежала я, бегом, бегом, как бы успеть-то!"
Бабулька сделала какое-то неловкое движение, сумка выскользнула из ее рук, а из сумки выпал кошелек, да выпал так неудачно, что из него просыпалась мелочь.
-- "Ой, ой, ой, автобус мой... Ушел... Следующий только через час будет!"
Руслан помог ей собрать всю мелочь, которая уже успела раскатиться в разные стороны. Он лазил за рублями даже под прилавок соседней овощной лавки.
-- "Русёк, ты это, Таньке-то больше свой мед подешевке не отдавай." -- сказала продавщица в овощной лавке, пока Руслан искал там деньги под прилавком.
-- "Почему?"
-- "Она твой мед бракует, покупателей у тебя отбивает. Говорит, что ты мухлюешь, мол, мед у тебя плохой в этом году. А все почему? Потому что ты ее бросил два дня назад, на Светку променял, вот она и злится."
-- "Ладно, разберемся."
Руслан всегда удивлялся, как быстро весь базар становится в курсе всех важнейших городских новостей. А личная жизнь Руслана, конечно же, была обсуждаемой темой. Еще бы, когда он приезжал в Мухоморск из своего Тарабарска, половина женского населения Мухоморска теряла сон. Правда, если совсем честно сказать, то базарные новости уже немного устарели: Светка тоже дулась на Руслана со вчерашнего дня, так как на ее место пришла некая Маша, которая и стала причиной его сегодняшнего опоздания на рабочее место. У этой Маши утром не было то ли времени, то ли желания приготовить завтрак, и сейчас Руслану не оставалось ничего другого, кроме как заглянуть в ближайшую пирожковую, где работала его старая знакомая Галина. Он рассчитывал пробыть в пирожковой всего пару минут -- ему нужно было купить кофе и булочку, -- но пробыл там минут 20, совершенно забыв про банки с медом на улице, которые при желании мог бесплатно унести с собой любой желающий. Что поделать, в случае воровства были бы виноваты не воры, и не сам Руслан со своей халатностью, а виновата была бы очаровательная рыжеволосая Галина. Вообще, если копнуть поглубже, то окажется, что во всех бедах мира, больших и маленьких, всегда виноваты женщины.
Когда Руслан все-таки вышел из пирожковой, возле своего прилавка он увидел мужчину примерно своего же возраста, который крутил в руках и пристально рассматривал банку с медом, поднося ее к самым глазам. Он как будто сомневался, что в банку был налит мед, а не что-то другое.
-- "Что это?" -- рявкнул он.
-- "Как что? Мед."
-- "Я понимаю, что мед. Какой?"
-- "Это последняя качка."
-- "Почему такой черный?"
-- "В этом году вот такой. У нас в Тарабарске этим летом погода была такая, что пчелы дали черный мед."
-- "А ты из Тарабарска что ли?" -- спросил мужчина все так же сурово, поставил мед на прилавок и первый раз взглянул на Руслана.
-- "Да, из Тарабарска. У меня там своя пасека."
Мужчина внимательно смотрел на Руслана и молчал. Вдруг, в выражении его лица стали происходить какие-то странные изменения -- глаза округлились, брови разошлись "домиком", губы раздвинулись в некое подобие улыбки.
-- "Русёк, ты ли это?"
-- "Да, я Руслан. Мы с Вами знакомы?"
-- "Сколько лет, сколько зим! Вот, брат, ну ты даешь! Не узнал меня?"
Суровый мужчина расплылся в дружеской, совершенно искренней улыбке. Даже странно было, какой резкий мгновенный контраст могло выражать его лицо -- только что оно было хмурым и злым, а теперь -- таким лучистым и приветливым.
-- "Да это же я, Андрей Попов, помнишь? Мы с тобой в параллельных группах учились в универе."
Сказав это, Андрей мощными медвежьими лапами обнял хрупкого на вид Руслана.
-- "Андрюха!!! Ты!"
-- "Вот как интересно, оказывается, ты теперь пасечник! Неожиданный поворот событий. Кто бы мог подумать? Расскажи хоть что-нибудь о себе, как живешь?"
-- "Да все обыкновенно, как у всех. Живу в Тарабарске, занимаюсь пасекой. Жена, дети... У тебя как?"
-- "Да тоже все как у всех. Жаль, что мне на электричку надо сейчас. Вон, она уже гудит. Срочно нужно ехать -- дела неотложные по работе, вернусь только вечером. А так хочется с тобой поболтать, пивка попить! Лет 10 не виделись, шутка ли! Или даже больше? Ты здесь сколько дней еще будешь?"
-- "Сегодня уезжаю, уже остатки меда продаю."
-- "Слушай, а может, останешься на пару деньков, а? Я бы наших институтских ребят собрал, встретились бы, пообщались. Кстати, сегодня у Сереги Мартемьянова новоселье. Ты как уехал в свой Тарабарск, так и забыл про нас и про Мухоморск вообще. Приходи к Сереге на новоселье вечером, он очень рад будет."
-- "Андрюх, рад бы, да не могу. Правда, не могу. Завтра у тещи юбилей, -- хочешь, не хочешь, а ехать домой надо. Обещал."
-- "Да ладно, че ты под каблуком у тещи-то? Бросай ты это дело. Скажи ей, что еще не продал мед и надо задержаться на два дня. Теща только обрадуется, что ты не приедешь к ней на юбилей. Кстати, ты хоть с кем-нибудь из наших институтских встречался, пока в Мухоморске живешь?"
-- "Нет, у меня времени нет. Мне тут не до того совсем."
-- "Да ладно, знаю я твои "не до того". Поди по девочкам бегаешь. Помню я, какой ты был. Не изменился ведь, да? Ладно, тогда уважительная причина, что времени нет, понимаю."
Последнее слово Андрей сказал, чуть понизив голос и заговорщически наклонившись к Руслану. В ответ Руслан улыбнулся своей белозубой улыбкой и скромно спрятал глаза под козырек кепки.
-- "Все, электричка пришла. Ты хоть в интернете-то есть?"
-- "Вот моя визитка. Здесь номер телефона. Давай спишемся по ватсапу. Конечно, я хочу с ребятами встретиться. Давай договоримся в следующем году."
-- "Хорошо, что ж теперь с тобой поделать. Ну все, давай, братан, пока! Счастливого пути. Рад был встретиться! Теще привет."
Они дружески расцеловались на прощание.
В тот день у Руслана больше не было каких-то особенных событий на базаре. Все было очень даже обыкновенно: время от времени подходили цыганки и предлагали ворованные телефоны подешевке, в очереди за молоком периодически дрались люди (и не важно даже, состояла эта очередь из двух человек или из двадцати), подходили к Руслану и сборщики податей с ежедневным требованием заплатить за место. То лил дождь, то сияло солнце, то к Руслану не подходил никто, а то налетали гурьбой и расхватывали его мед. Руслан уже начал мысленно собираться в путь, подсчитывал свои барыши, прикидывал в уме по какой трассе ему лучше будет ехать в Тарабарск, как вдруг, около четырех часов дня, произошло нечто интересное, что сбило все его планы.
На автобусной остановке, которая была прямо перед прилавком с медом, нарисовалась блондинка, да такая красивая, такая яркая, что у Руслана помутнело в глазах. Чтобы наваждение прошло, он спрятался под козырек, ущипнул себя за локоть и встряхнул головой как кот, которому в уши попала вода. Совершив все эти процедуры, он снова опасливо посмотрел туда, где несколько секунд назад видел воплощение своего идеала женской красоты. Нет! Блондинка никуда не исчезла. Она ему не померещилась. Теперь она стояла в пол оборота к Руслану и загадочно смотрела в даль, наверно, высматривая нужный ей автобус. Когда блондинка почувствовала угольки его глаз на себе, то повернулась в его сторону, мимоходом улыбнулась, томно опустила огромные накладные ресницы и тотчас же отвернулась снова. Руслан обомлел. Как она была прекрасна! На ней были леопардовые блестящие лосины, обтягивающая леопардовая кофточка с глубоким декольте, а обута она была в черные лаковые туфли на высоченных каблуках и платформах. Нечего и сказать, она понимала толк в красивой одежде и умела выглядеть сексуально. Девушка еще раз посмотрела на Руслана коротким взглядом через плечо, но на сей раз ее взгляд был властным и даже немного жестким. У бедного Руслана от этого взгляда перехватило дыхание, он чуть не подавился булочкой, которую жевал: "О боже, она совершенство! Для полноты образа не хватает только хлыста в руках, но это мы легко можем исправить." Руслан перешагнул через свою скромность, вечно мешавшую ему в отношениях с женщинами, и в кой это веки даже решил снять бейсболку с головы.
-- "Девушка, какой автобус Вы ждете?"
-- "Пятьдесят второй."
-- "Он здесь не ходит. Могу я Вам чем-то помочь? Может быть, Вас подвезти?"
Руслан закрутился вокруг девушки как голубь вокруг голубки, исполняющий брачный танец. У него оставалось всего несколько непроданных банок с медом, -- сущие пустяки, из-за которых можно было не сидеть на базаре дольше.
-- "Ах, нет, спасибо, что Вы! Зачем Вы будете из-за меня беспокоиться." -- теперь ее лицо снова было приветливым, а глаза игривыми, от властности и жесткости во взгляде не осталось и следа.
-- "Да я, в общем-то, уже собираюсь ехать, так что Вы меня ничуть не побеспокоите. Мне было бы приятно."
-- "Ой, да что Вы, правда? Спасибо, конечно, но раз уж автобус не ходит, то я уже передумала -- пойду в гости к подруге, она живет здесь рядом, через два дома."
К Руслану вдруг, в самый неподходящий момент, на мгновение вернулась его природная стеснительность, с которой он боролся всю жизнь, и он вновь потупил глаза.
-- "Вы очень красивы."
-- "Спасибо. Я здесь часто мимо прохожу, но Вас почему-то раньше не видела."
-- "Я не местный. Приезжаю в Мухоморск из Тарабарска всего на одну-две недели в году. Вот моя визитка." -- он протянул ей свою желтенькую карточку с нарисованными пчелками, на которой были написаны его имя, фамилия, город, название пасеки и номер телефона.
-- "Ой, какие милые пчелки! Совсем как живые. Неужели Вы их не боитесь?"
-- "Нет, конечно же, пчел я не боюсь -- ни нарисованных, ни живых не боюсь." -- геройски ответил Руслан и самодовольно улыбнулся. Эта женщина нравилась ему все больше и больше, особенно она стала импонировать ему после вопроса про пчел. Руслан вдруг почувствовал себя настоящим, бесстрашным мужчиной, ведь он и правда не боится пчел, в отличие от этой очаровательной дурешки.
-- "И даже ос не боитесь?"
-- "И даже ос не боюсь -- это они меня боятся."
-- "Как здорово! Вы не поверите, Руслан, но я всю жизнь мечтала увидеть настоящего пасечника. Это ведь такая трудная работа, и такая опасная." -- говоря это, она немного придвинулась к нему, трепетно опустила веки на пару секунд, как бы не в силах вместить всего восхищения Русланом и его работой, и продолжала кокетливо и загадочно улыбаться одними только уголками губ.
-- "Да нет, что Вы, у меня самая обыкновенная работа." -- Руслан смутился и ответил очень скромно, но в душе-то он был польщен. -- "Кстати, мы с Вами разговариваем уже несколько минут,а я все еще даже не знаю как Вас зовут."
-- "Меня зовут Клеопатра."
-- "О, серьезно? Какое необычное имя, какое красивое, и оно Вам очень идет."
-- "Спасибо. Это мама подарила мне такое имя. Папа хотел назвать просто -- Катя."
-- "Ну что ж, э... Катя тоже было бы хорошо."
В их диалоге возникла вдруг долгая пауза. Руслан засмотрелся на губы Клеопатры -- они были так близко и так застенчиво-маняще ему улыбались, что у него возникло непреодолимое желание поцеловать их. Он уже потянулся было к ее губам, плохо соображая, что он делает вообще и где находится, как вдруг его грезы были прерваны словами, показавшимися ему такими грубыми в тот момент:
-- "Руслан, я, пожалуй, пойду к подруге, мне пора."
Руслан от неожиданности снова встряхнул головой, как кот, и вернулся к реальности.
-- "Клеопатра, а можно сегодня вечером я Вам позвоню?"
-- "Да я у подруги, наверно, долго буду. Нам с ней нужно выбрать фасоны нескольких платьев, пролистать целую кучу журналов, найти подходящий под платья макияж -- в общем, так много дел, что я даже не знаю..."
-- "Я могу за Вами вечером заехать, это не важно во сколько Вы закончите ваши дела." -- сказал Руслан, совершенно забыв уже про тещин юбилей и про данное им обещание быть дома завтра утром.
-- "Ну хорошо. Позвоните мне около восьми часов."
-- "Отлично. Запиши свой номер. Можно же "на ты", да?"
Руслан подал Клеопатре телефон, куда она записала свой номер.
-- "Ну вот, спасибо. Жди звонка, красавица!"
Руслан расплылся в улыбке еще шире, чем обычно. Красавица кокетливо повела плечиком, подмигнула, и, цокая каблуками и виляя бедрами, скрылась за углом.
-- "Что, сегодня домой не едешь?" -- спросила грубым басом продавщица в овощной лавке. Она могла делать несколько дел одновременно -- взвешивать товар, считать деньги, наблюдать за всеми в радиусе 20 метров и разговаривать.
-- "Еду, почему..."
-- "Ой, ой, не свисти. Эту кошечку ты точно не упустишь ни за что. Видела я как ты на нее смотрел."
-- "Да тебе показалось."
-- "Ты иди Светке плети, что сегодня уезжаешь, или Таньке, а меня-то ты не проведешь."
Руслан ничего не ответил. Какое ей дело до него, а ему – до нее? Пусть думает, что хочет. Он просто спокойно сел на свой раскладной стул, в то время как в душе ерзал от нетерпения и подгонял оставшееся до встречи время.
Торговля шла очень хорошо, и всего за каких-то полчаса он продал весь мед, вплоть до последней банки. Он собрал свои вещи, упаковал их в огромный багажник, в котором стояли теперь уже пустые фляги из-под меда, попрощался с коллегами и приятельницами (впрочем, после всех любовных историй Руслана теперь уже не понятно было, кто у него друзья, а кто враги), и был таков. Ему нужно было где-то скоротать еще 3 часа, и он решил отправиться на стадион. Это было вполне подходящим к ситуации решением, ведь бег, как и вообще любая тяжелая физическая нагрузка, переводит напряжение из одной части тела в другие части, что, собственно, и нужно было сделать сейчас. Руслан бегал по стадиону 3 часа без остановки, не выпуская телефона из рук, потому что боялся пропустить назначенное для звонка время 20.00. Наконец, когда часы показали 19.55, он остановился, чтобы отдышаться, потом еще несколько минут боролся с робостью прежде чем решился набрать заветный номер.
-- "Алло, Клеопатра?"
-- "Русланчик, привет, мой зайчик. Знаешь, мы еще тут с подругой не все платья выбрали. Можешь позвонить через часок?"
-- "Хорошо."
Так Клеопатра отправила Руслана наматывать дополнительные круги по стадиону, как диспетчер отправляет самолет наматывать круги над аэродромом, когда взлетно-посадочная полоса перегружена.
Через час:
-- "Алло, Клеопатра? Ну что, ты свободна?"
-- "Да, дорогой. Подъезжай к дому моей подруги, улица Алеши Поповича, дом 21, 1-й подъезд. Давай, жду, котик, и поедем ко мне-е-е..." -- последние слова она томно растянула, сексуально понизив голос.
Руслан, сломя голову, бросился к машине, повернул ключ зажигания -- не заводится, повернул еще раз -- опять не заводится, еще раз -- то же самое. "Руслан, Руслан, успокойся. -- сказал он сам себе. -- так руки дрожат, что даже ключ повернуть не можешь. Вот это женщина! Меня завела, а машина теперь не заводится! Сейчас, посижу две минуты, подышу глубоко, успокоюсь и поеду."
С четвертой попытки его медовый автобус, в котором летал целый рой ос, все-таки завелся. Помня о дрожащих руках, Руслан был очень осторожен на дороге и старался ехать медленно, однако, он то и дело ловил себя на том, что его правая нога норовит нажать на педаль чуть-чуть глубже, чем нужно. В конце концов, он без приключений добрался до дома номер 21 по улице Алеши Поповича, и набрал номер Клеопатры, чтобы сообщить ей о своем приезде.
-- "Да, мой пупсик, уже спускаюсь, сейчас буду."
Это "сейчас" длилось минут двадцать, и, всякий раз, когда скрипела подъездная дверь, Руслан вздрагивал, готовый соскочить с сидения, чтобы открыть дверцу машины даме, потом разочарованно отворачивался и снова утыкался носом в телефон, желая как-то убить время и успокоить нервы.
Наконец, вышла она. Теперь она была одета во все красное: на ней было красное облегающее платье с огромным вырезом и такое короткое, что даже видавший виды Руслан подумал, что Клеопатра, кажется, за 20 минут так и не успела надеть юбку. Впрочем, его это ничуть не огорчило, ведь теперь он мог беспрепятственно рассмотреть ее ноги, обтянутые колготками в крупную сеточку. Со звонким смехом откинув длинные светлые волосы назад, она подала Руслану руку, которую он тут же схватил и поцеловал. При виде всей этой красоты, которая очень скоро будет всецело принадлежать ему, Руслан потерял голову и готов был ехать куда угодно.
-- «Где ты живешь, Клеопатра?»
-- «В районе «Лесное болото». Знаешь такой?»
-- «Нет, не знаю. Ты мне показывай дорогу. Это где-то далеко?»
-- «Далеко. Не волнуйся, дорогой, я тебе объясню».
Она улыбнулась Руслану так лучезарно и так нежно коснулась его руки, что он разомлел окончательно. Он взял ее изящную ручку с длинными красными ноготками, покрутил ее в своей руке, полюбовался ее красотой и положил ее себе на колено, прикрыв сверху своей ладонью. Так они и ехали всю дорогу: Руслан вел машину одной левой, потому что его правая рука была занята более важным делом. Клеопатра зачем-то сочла нужным позвонить подруге и сообщить ей, что они с Русланом уже едут к ней домой. Всю дорогу она улыбалась и была очень мила, и наш пасечник попал во власть этой женщины целиком, он отдался ей без остатка и потерял всякий контроль разума настолько, что уже буквально не глядя ехал туда, куда она покажет.
Последним обитаемым местом на их пути был какой-то сельский продуктовый магазин, где Руслан накупил шампанского, фруктов, шоколада и еще много всяких вкусных мелочей. Дальше они поехали по темной проселочной дороге, где весь пейзаж составляли только лужи да кусты.
-- "Долго еще ехать до «Лесного болота»"?
-- "Потерпи немного, уже почти приехали".
Наконец, фары выхватили из темноты три частных дома на опушке леса. В двух домах в окнах был свет, третий был темным. На площадке перед домами стояли несколько машин, уличного освещения вокруг не было. С трех сторон дома были окружены сосняком, а с четвертой стороны была дорога, по которой сюда приехали сейчас Руслан и Клеопатра. У Руслана при виде такого странного пейзажа пробежала по хребту какая-то тревога, но он тут же отогнал ее прочь – он же настоящий мужчина, он даже пчел не боится.
- "Ну вот, дорогой, это мой дом".
Девушка взяла Руслана за руку и повела его за собой в тот дом, в окнах которого не было света.
- "Ты так далеко живешь. Как ты добираешься до сюда? У тебя есть машина"?
- "Есть. Есть у меня машина, она сейчас на ремонте просто".
- "Ты одна живешь?" - Руслан только сейчас додумался спросить об этом.
- "Одна".
- "А кто у тебя соседи? Как тебя угораздило поселиться в такой глуши, на отшибе цивилизации? Это очень странно".
- "Не волнуйся, дорогой. И не задавай глупых вопросов. Лучше пойдем поскорее".
Клеопатра не дала Руслану опомниться и поцелуями заставила его замолчать. Она потащила Руслана за руку, а Руслан потащил за собой за ручку мешок с продуктами. Суровые мужские ботинки захлюпали по грязи, безоговорочно подчиняясь увязающим в глубоких лужах женским туфлям на высоких каблуках. Как же все-таки странно, что такая фифа ходит здесь каждый день…
Когда они вошли в дом, Клеопатра первым делом обняла Руслана и ласково, ненавязчиво провела руками по всему его телу сверху вниз, до самых брючных карманов. Завлекая его поцелуями и кружась перед ним как бабочка, она пригласила его в гостиную и усадила за стол, накрытый белой скатертью. Клеопатра оказалась гостеприимной хозяйкой – она тут же заварила Руслану чай, выложила печенье в вазу и попросила гостя поскучать несколько минут, пока она будет принимать душ.
Что ж, как все хорошо начинается… И дом оказался таким уютным, и скатерка белая постелена, и печенье в вазе, и красавица-хозяйка сейчас чистая из душа выйдет. Эх, жизнь хороша! Руслан принялся жевать печенье и разглядывать комнату.
И вдруг, прямо у себя за спиной он услышал мужской кашель. Он судорожно обернулся. Возле двери стоял здоровенный качок огромного роста и пристально смотрел на Руслана, который так и замер с чашкой чая в руках. Качок медленно, демонстративно запер дверь на ключ, покрутил ключ на указательном пальце и положил его в карман. Проделав все это, громила загородил своим торсом и так уже закрытую дверь, и сложил руки на груди.
- "Что, герой-любовничек, попался? Бабы до добра не доведут, тут я с тобой согласен". – таким вот философским изречением бугай начал свой монолог, почему-то полагая, что Руслан думает на счет баб точно также, как он сам. – "Она думала, что я еще в командировке, а я сегодня приехал, на два дня раньше, чем надо. Хотел посмотреть, чем она тут без меня занимается. Вот и узнал. Оказывается, я свою жену делю с каким-то… хлюпиком".
При слове «хлюпик» Руслан оправился от первоначального шока и подскочил со стула.
- "Слышь, ты, громила, ты поосторожнее на поворотах! Я тебе сейчас шею сверну!"
- "Успокойся, братан. Сядь. Давай поговорим, как мужик с мужиком. Я тебя прекрасно понимаю. Баба она красивая, она тебе понравилась, и наверняка ведь не сказала даже, что замужем". – говоря это, качок громкими шагами подошел к Руслану, вновь опустившемуся на стул, и хозяйским жестом положил свои здоровенные лапы ему на плечи. – "Послушай, я понимаю, что ты не виноват. Я бы и сам на твоем месте не устоял бы. Это она тебя сюда заманила, а потому я накажу ее, а тебя прямо сейчас отпущу: я сегодня добрый, тебе повезло".
Русланчик сделал было попытку встать со стула, но лежащие на его плечах руки не позволили сделать этого – они были тяжелые, как два камня.
- "Постой, куда ты собрался? Я ведь еще не договорил".
Качок отпустил плечи Руслана, прошел к шкафчику, взял оттуда кружку, вернулся к столу и налил себе чаю. Стоя за руслановой спиной и по-домашнему сербая, он продолжал:
- "Я тебя сейчас же отпущу, но только при одном условии". – качок набрал полный рот печенья. – "Клеопатра сказала, что ты приезжал сюда медом торговать из Тарабарска, и сегодня с полной выручкой собирался ехать домой. А ну-ка, денежки на стол! Все!"
- "Да пошел ты знаешь куда!" - гнев придал Руслану силы, он соскочил со стула и направил кулак в ухо своему обидчику, но тот был вполне готов к такому повороту событий: сначала был пойман кулак Руслана, а потом и весь он затрепыхался в далеко не любовных объятиях этой горы мышц, жующей печенье.
- "Если будешь капризничать, тебе хуже будет. Я ребят позову. Деньги на стол, я сказал!"
Руслан попробовал было укусить качка, но сделать это помешала плотная одежда.
- "Ах, ты по-хорошему не хочешь? Я тебя предупредил, теперь пеняй на себя. Ребята, сюда! Помогите мне с ним справиться!"
Услышав это, Руслан затрепыхался в объятиях качка еще сильнее, желая вырваться из плена любой ценой. Неожиданно стальная хватка разомкнулась, и Руслан чуть не упал, потому что по инерции все еще продолжал дергаться. Когда он твердо встал на ноги, то увидел, что комната стала заполняться людьми. Люди выходили из смежной комнаты, в то время, как дверь в коридор была заперта на ключ. В первую секунду происходящего Руслан ничего не понял. Все ясно стало потом. Ох и матерился же Руслан, матерился долго и трехэтажно…
* * *
Дело было так. Андрей Попов захотел подшутить над Русланом, а заодно и отомстить ему за невнимательное отношение к друзьям. Для этого он попросил своего приятеля, того самого «качка», и его жену, профессиональную актрису, разыграть всю эту сценку. Актриса справилась со своей ролью блестяще – она заманила Руслана на новоселье к Сергею Мартемьянову. Отсрочка на один час, из-за которой Руслану пришлось наматывать дополнительные круги по стадиону, была связана тем, что не все люди еще успели добраться до места встречи. Клеопатра (на самом деле женщину звали Екатерина) звонила из машины якобы своей подруге, но на самом деле, она дала знак собравшимся на праздник, что все идет как задумано и что скоро Руслан будет доставлен на место. Когда Клеопатра завела гостя в дом, она первым делом скользнула руками по его одежде, чтобы удостовериться в том, что при нем нет никаких опасных предметов, которыми он мог бы, обороняясь, нанести вред ее мужу – тому крупному субъекту, который позже стал требовать выложить деньги на стол. Кстати, и пакет со снедью был куплен в магазине тоже не случайно – на празднике не бывает лишнего шампанского. Так что, как видите, все было продумано до мелочей.
На сей раз Руслану повезло и он отделался легким испугом. А вообще-то, качок изрек настоящую мудрость: БАБЫ ДО ДОБРА НЕ ДОВОДЯТ. А я, автор этой басни, обобщу это глубокомысленное изречение и скажу так:
ВО ВСЕМ МЕРУ ЗНАЙ.