Покинув штаб и начав идти в сопровождении Дрейтона, Артур невольно поморщился. Ему было очень неприятно находиться в настолько зависимом и подчиненном положении. Юноша надеялся, что хотя бы команда разведчиков будет полностью в его распоряжении, однако уже сомневался в этом.
"Такое чувство, словно я нахожусь в тюрьме, - печально думал Артур, - и этот старший лейтенант мой надсмоторщик."
Решившись, Четтерфилд спросил вслух:
- Вы случайно не знаете, почему мне поручили именно такое задание? Я все-таки не партизан и не мальчишка, чтобы просто добывать сведения с территории врага.
- А по-вашему их добывают только юнцы и неучи? - ответил Роберт, - Я сам вообще-то это не раз делал, но скрыто, так как не знаю их языка. Однако теперь этой частью работы займетесь именно вы, младший лейтенант, а я, как более старший по званию, буду следить за выполнением заданий и дисциплиной, как вашей, так и порученных нам с вами людей. Вам все ясно?
Артур чуть не задохнулся от вскипевшей в нем обиды, но все же сдавленно проговорил:
- Так точно.
Роберт лишь вздохнул и мысленно сказал:
"Знал бы ты, милейший, что именно с нашими разведчиками враги обращаются особенно жестоко и часто расстреливают прямо на месте, если схватят..."
Вскоре они уже вошли в небольшой домик, где и размещалась команда разведчиков. Как оказалось, это были рядовые солдаты, еще совсем молодые, старшему не было и восемнадцати. Увидев вошедших, они тут же встали по стойке, но Роберт, не дожидаясь реакции Артура, скомандовал "Вольно" и велел присесть. Четтерфилд окончательно понял, что держать здесь авторитет при Дрейтоне у него явно не получится.
- Итак, позвольте представить: младший лейтенант Четтерфилд, с сегодняшнего дня ваш старшина. Будет помогать добывать нужную информацию и в качестве переводчика тоже. Его приказы выполнять, но только после моего одобрения их, никакой самовольности. Четтерфилд здесь человек новый, неопытный, поэтому если возникнет какой-то вопрос, сперва обращаться ко мне, нежели к нему, с ним можно только обсуждать. Есть новости насчет последнего задания?
Один из разведчиков ответил, не скрывая гордости:
- Так точно, старший лейтенант, и весьма хорошие. Нам удалось добыть письмо, посланное вражескому капитану от его командира. Однако мы пока что не можем его целиком перевести... И нам бы не помешали знания господина... Четтер...
- Четтерфилда, запомните. - поправил его Дрейтон. - Что ж, господин младший лейтенант - прошу!
С этими словами Роберт протянул Артуру то самое письмо, которое ему отдал солдат. Юноше было достаточно только пробежаться глазами по тексту, и он уже пересказал суть:
- Их командир пишет, что резервный полк вынужден отложить свое прибытие и осел в поселении Денвер, что расположена в нескольких десятках миль отсюда. Также он приказывает поддерживать порядок и ждать, что поддержка все-таки будет. В конце велит быть более решительными и жесткими по отношению к пленным.
Разведчики очень удивились. Однако тут же поблагодарили Артура и высказали пожелание, что теперь им будет гораздо проще находиться на территории врага.
- Постойте, а вы туда уже проникали? Даже не прячась? Но как?
- А вот так, - пояснил уже другой, и достал откуда-то несколько шинелей и фуражек. - Нам удалось тайком достать вражескую форму, так мы и пробираемся в поселения, выдавая себя за их солдат. Конечно, стараемся все-таки не попадаться на глаза настоящим из них, поскольку документов при себе не имеем, паролей не знаем. Но, если все же нас спрашивают, просто резко отвечаем "Да кто вы такие, чтобы нам предъявлять вам документы?! Мы солдаты Третьего полка, черт побери!" Это самый элитный полк у врага, и пока что нас отпускали, стоило им услышать такую фразу. Но к сожалению, в совершенстве их язык никто из нас не знает, а лейтенант Дрейтон чаще всего не отправляется с нами по причине...
- Не смущайтесь, ему уже известно, что я не знаю иностранных языков. - махнул рукой Роберт. - Впрочем, мне это и не столь необходимо, теперь и вовсе я буду лишь следить за вами, прячась где-то чуть поодаль. А Четтерфилд все за вас, если нужно, и скажет, и прочтет, и напишет.
Молодые разведчики, поняв, что теперь им будет гораздо проще выполнять задания, и можно даже браться за более рискованные, чем прежде, обрадовались и, повторив, что отправляться в селение нужно будет уже утром, разошлись. А Артур же попросил разрешения выйти на воздух. Он надеялся, что хотя бы там Дрейтон оставит его в покое. Но не тут-то было.
Почти сразу уже ненавистный старший лейтенант, точно призрак, встал у Артура за спиной.
- Что-то случилось, Четтерфилд? - спросил он.
- Ничего, то есть, никак нет. - бесцветно ответил Артур, стараясь не устроить конфликт.
- Ложь. Я же прекрасно вижу, что с вами что-то происходит. Вы боитесь?
- Вы ошибаетесь. Я ничего не боюсь. Просто хочу побыть один, в этот тихий вечер. - Артур с трудом сдерживался, чтобы не сорваться и не сказать грубость в ответ.
Дрейтон покачал головой.
- Я не столь опытен, как наш майор Пиджин, но кое-что и от меня не ускользает. Вы чем-то недовольны, Четтерфилд, и я хотел бы знать причину этого. Это приказ старшего по званию, отвечайте мне.
Тут уже юноша больше не смог терпеть.
- Ах, конечно, приказ старшего по званию! Здесь все мне хотят только приказывать! И критиковать, не успел я даже приехать, как уже пошло... Это не так, это неправильно, так нельзя! Я ведь помню, как вы смотрели на меня, только провожая в штаб. И ваш майор, кем бы там он ни был, разговаривал со мной, как с убогим уродом, вместо настоящей службы отправив сюда, переводить письма для рядовых, у которых на губах еще молоко не обсохло! Да еще вас надо мной поставил присматривать! Была бы возможность, бросил бы все это и уехал.
Закончив свою эмоциональную тираду, Артур развернулся и собирался уходить, но внезапно Роберт буквально силой схватил его за плечи и, резко развернув к себе, отвесил пощечину.
- И впредь больше не смей говорить что-то о господине майоре в таком духе, ты меня понял! Он тебя, дурака, наоборот, оградить пытается, чтобы ты не сдох в первые же дни своего пребывания здесь. Помогая им, ты сделаешь гораздо больше, нежели на поле брани, где умрешь в самом начале сражения. Я бы и сам рад отправляться с теми ребятами на задания, но не могу, не знаю языка врагов как следует. А ты - ты перевел письмо за пару минут, ты нам очень пригодишься с этим. Внешне никакой, выправки нет, умений и навыков чтобы маршировать в строю тоже, но ум.... Голова у тебя светлая, понимаешь? Таких здесь немного, можешь в этом не сомневаться. А я приставлен к тебе не чтобы командовать, а тоже чтобы оберегать, будь уверен, не дам тебе пропасть, если что-то случится. Останься, и сделаешь много достойного для службы нашей стране. Сейчас идет война, и нет места самолюбию и высокомерию, есть лишь одно общее дело: победить врага. Так что, ты с нами или нет? Решай.
Роберт говорил все это, пристально глядя Артуру в глаза. Его слова звучали настолько проникновенно и убедительно, что молодому человеку действительно сделалось стыдно за свое поведение, и он смущенно извинился:
- Прошу прощения. Я поступил неправильно. Я готов остаться и понести заслуженное наказание за свое поведение. Больше такого не повторится, господин старший лейтенант.
- Довольно. Сейчас на нас никто не смотрит, уже стемнело, и поблизости никого нет, поэтому можешь называть меня просто по имени. Это уже в обществе наших мальчишек без официального обращения нельзя, а то сами никогда не привыкнут так говорить. Я очень рад, что ты принял верное решение. Итак, будем не просто однополчанами, но и друзьями?
Продолжая выжидающе смотреть на Артура, Роберт протянул ему свою руку. Помедлив несколько секунд юноша вдруг улыбнулся и с чувством пожал ее. Он понял: теперь пришло время открыться хотя бы одному человеку в этом скопище военной суматохи и сумбура.