…а Тимофей решил отыскать свою хозяйку, и отправился туда, где она училась. Краем уха слышал он, что живет она не на квартире, а в общежитии и, наверняка, нет там у нее никакого домохозяина. Может, хоть там она вспомнит о нем?
Сказано – сделано. Это нам, людям, нужны всякие приспособления, чтобы перемещаться, а домовым, да и другим обитателям нашего мира, которых мы чаще не замечаем, чем привечаем, ничего такого и не надобно. Захотел, подумал, представил куда хочешь попасть – и готово!
Вот только…что представлять-то? Адрес-то он слышал, но не учиться же читать эти всякие современности ради этого? Вот раньше были буквицы – каждая столько значила! Он даже выучил их когда-то. Правда, со временем позабылись все, эхе-хе…
Решил Тимофей, что покудова он в город наведается, а там уже и разберется. Ведь не одни же они на этом свете, кажись, есть и там домохозяины, неужели не помогут отыскать его хозяйку?
А ориентиром ему была высоченные фигуры, которую он видел еще на детских картинках Альки.
Странные они, люди: вместо того, чтобы все запоминать, оставляют часть себя на картинках. Кажется, они фотографиями зовутся. Вот уж точно – не наши это картинки, не наши!
Собрав в котомку свои нехитрые пожитки, присел Тимофей перед дальней дорогой, да и загрустил: когда он еще вернется, да и вернется ли? Да и жутковато покидать своих знакомцев, да вырос-то он здесь, среди гор, которые постепенно создавали сами люди, называя их смешным словом «терриконики». Отец Альки был шахтер, и часто рассказывал о том, как получаются такие горы, но разве поймешь их, людей? Рассказывают такие небылицы: как будто лазают они под землей, да еще и камни оттуда достают, а для чего? Чтобы потом их же и сжечь!
Хотя, признаться надо, после этих камней так тепло становится в доме! Но все равно: негоже рыть землю, оставляя там всякие неудобные лазы, по которым и не погуляешь, а только измажешься! Есть же дрова, как они славно трещат в печурке!
Эхе-хе…- с горечью повторил Тимофей, и отправился в путь, который оказался мгновенным.
Как увидел наш путешественник, куда он попал, так и ахнул: стоит такая на горе высоченная, и вроде женского роду, в юбке, но зачем-то меч в руках держит, и так еще и зовет за собой!
Вот смешная, куда же ей-то, с её ростом, отправиться? Сразу заметят, ведь не умеет она, по всему невидимой для людей становится.
А вокруг неё – воинов-то, воинов! Вот только тоже никуда двинуться они не могут: заперты в камнях, и только.
Однако, прислушавшись, услышал вдруг Тимоша гул летательных машин, да тех, что по земле как гусеницы лазают, а шума-то, шума! Испугался вначале, а потом понял: это ему здешние хозяева такой прием устроили: показали, что за фигуры в камне! И понял наш путешественник, что великой славы они достойны, и не зря здесь увековечены!
Повезло ему: Алька часто, как оказалось, там бывала. Но тоже чудная стала, что Тимофей и не признал её, когда увидел в первый раз: ходит, да прислушивается к тем, кто вообще на странном наречии говорил! Вот же люди: ну раньше же все друг друга понимали, и к чему еще выдумывать какие-то звуки, которые почти никто не понимает?
А бывшая его хозяйка и вовсе не заметила старого друга, даже когда он удобно уселся ей на плечо, даже не попыталась его стряхнуть. Села она в большую гусеницу, пережатую посередине, да и полетела та так быстро! Неужели люди до сих пор никак не научатся силой мысли перемещаться?
Хотя…и хорошо, что так, а то привыкли все не только свои мысли в голове держать, а кучу чужих, что и перестали различать, где какие. Вот и странности все от этой неразберихи.
А хозяйка его, вырвавшись из пуза той шумной гусеницы, вошла, наконец, в свой новый дом. Тимофей сразу представился старшему дома того, и оказалось, что дом этот временный для всех, и не квартиры, а комнаты, да и не в каждой свой домокомнатный есть!