Сэджвик опустил на место трубку телефонного аппарата. Тоскливо посмотрел в потолок. Бездумно взял со стола карандаш, начал крутить его между пальцами, поломал и выбросил. Обвёл глазами рабочий стол, безнадёжно утонувший под бумажным завалом (каждый лист был истрёпан донельзя, исписан убористым почерком, исчёркан, полон примечаний на полях). Подпёр голову рукой и задумался.
Со времени подачи заявки на фильм прошло три с лишним месяца. Три — чёртовых — месяца совещаний, согласований и обсуждения «прекрасных идей». Вот уже на исходе лето, а съёмки так и не сдвинулись с мёртвой точки. Сто поваров-энтузиастов, толкая друг друга под локоть, спалили кашу. Когда же запахло жареным, прежде увлечённые сценаристы и гэгмэны один за другим умыли руки, открещиваясь от явно обречённого проекта. Эл Би Майер всё чаще названивает из главного офиса в Лос-Анджелесе; он начинает проявлять признаки нетерпения, это может плохо кончиться. Бюджет уходит. Тучи сгущаются.
А тут ещё… «Что там себе позволяет ваш Китон? Я так и знал, с этим комиком незачем связываться!» А что он себе позволяет? Ходит, вон, по площадке с потерянным видом. Тоже, тень отца Гамлета. Лучше бы вообще не приходил — так нет, каждое утро вовремя, как часы. И слоняется под окном… Его головокружительная, невероятная популярность в народе сыграла с картиной ещё одну злую шутку. Городские сцены в Нью-Йорке снимать оказалось никак невозможно. Съёмочная команда уже опасается появляться на улицах. Неизбежно кто-нибудь крикнет: «Это же Бастер!» — и минут через пять вся дорога запружена восхищённой толпой. «Сбегаются так, словно ангел к ним с неба слетел!» — ахает Реджи Ланнинг, а потом разводит руками. Эдвард Мартин Сэджвик Младший уже и не помнит, сколько раз его препровождали в полицейский участок за нарушение порядка и создание помех движению общественного транспорта. Правда, каждый раз отпускают с миром. Достаточно Бастеру расписаться на каждой подсунутой фотографии, а Марселин Дэй, главной героине — беспомощно повести плечиком и поднять на копов свои ясные, нежные очи. Ей это всё кажется забавой. Как и Реджи Ланнингу. Похоже, во всей команде осталось два здравомыслящих человека: сам Сэджвик да менеджер ассистирующей бригады — Эд Брофи, завзятый брюзга и ворчун. Единственный, кто никогда не подходит послушать, как Бастер во время перерыва бренчит на своём укулеле, и даже ни разу не ужинал у него в гримёрке.
Однако довольно раздумий, надо на что-то решаться! Сегодняшний звонок от Би Майера был... Лучше не вспоминать. Кажется, теперь уже недоволен сам всемогущий Рэндом Уильям Хёрст… Сэджвик попытался налить себе минералки. Когда горлышко бутылки заплясало, а струя выплеснулась мимо стакана (чернила на ближайшем листе сценария неряшливо растеклись), он разразился цветистой многоэтажной фразой и вдруг решительно, не давая себе времени на сомнения, направился к двери.
Поймав Бастера, от скуки бродящего по площадке с «каменным» выражением на лице, главный режиссёр схватил его за лацканы пиджака и выдохнул:
— Эл Би оторвёт мне голову! Слушай, будь человеком! Сними ты картину, и покончим с этим уже!
У Бастера распахнулись глаза и отвисла челюсть. Он ткнул в себя в грудь большим пальцем:
— Я?! Ты серьёзно?
Сэджвик торжественно кивнул.
— Делай, что хочешь. Ты совершенно свободен.
Бастер опустил взгляд, закусил губу и в глубокой задумчивости потёр виски.
— Ты уверен, что у меня получится? После того, как не получилась у вашей команды лучших сценаристов и гэгмэнов?
Сэджвик молчал, ожидая ответа. Когда Бастер поднял глаза, в них сияли ослепительные золотые искры.
— Значит, так! Мои условия: никаких грабителей, никаких политиков, никаких похитителей драгоценностей! Все сорок лишних персонажей — долой…
— А что вместо них?
— Да хоть обезьянка из зоопарка.
— Обезьянка?
— Да…. Режем все побочные сюжетные линии, оставляем одну! У нас тут комедия, а не «Война и мир». И главное — работаем без жёстких сценарных рамок, импровизируем на
ходу. Согласен?
— Да! — махнул рукой Седжвик, мысленно прощаясь с карьерой и головой.
Бастер преображался на глазах: теперь он по-иному дышал, стоял, смотрел, у него за спиной словно выросли огромные крылья.
— А ты классный парень, Сэджвик! Дай пять! — воскликнул он и, после энергичного рукопожатия, прибавил с обезоруживающей улыбкой: — Я буду звать тебя Младшим. Итак…
Китон упругим шагом прошёлся по площадке, потирая руки. Как же ему не хватало мяча и бейсбольной биты! Остальные участники съёмок, почуяв резкую перемену, начали подтягиваться со всех сторон. Вскоре вся группа молча стояла в сторонке и наблюдала.
— Нужна вода! — решительно заявил Бастер. — Тогда фильм будет успешным, примета такая.
— Тут поблизости общественный бассейн, — неуверенно подал голос Реджи Ланнинг.
— О! То, что надо!
Оператор так и расцвёл.
— Отлично, мы начнём со сцены в бассейне!
— Но что влюблённым героям делать в бассейне? — растерянно переспросил Сэджвик.
— У них там свидание, Младший, — пояснил Бастер Китон тоном, в котором читалось: «Как можно не понимать столь простых вещей!»
«Младший» кивнул. А потом беспомощно уточнил:
— Что смешного может случиться в бассейне?
— На месте увидим, — уверенно бросил Бастер через плечо, уже направляясь к выходу. Остальные потянулись за ним. Неудержимо, словно хвост за пылающей кометой…
Но вот они и «на месте». Оставив Эда Брофи разбираться с дирекцией бассейна, Бастер велел перекрыть коридор, ведущий к раздевалкам, и медленно пошёл между рядами кабинок, осматриваясь, нащупывая идею. При виде ряда маленьких кабинок его лицо просияло.
— Раздевалка!!! Ребята, ударный гэг нам обеспечен!
Ничего не понимая, но уже начиная заражаться настроением босса, все наблюдали, как он уверенно открывает зелёную дверцу, заходит внутрь и… Тут его рука высунулась наружу, нетерпеливо сжимая и разжимая пальцы.
— Гвоздодёр! — произнёс Бастер сосредоточенным тоном хирурга, требующего скальпель на операции.
Ассистент включился в игру — порылся в сумке с инструментами, и, подбежав, подал нужный инструмент. У всех на глазах Бастер с деловитым видом принялся отрывать крючки со стен. Один. Два. Три. Четыре. Потом довольно осмотрел плоды своего разрушительного труда, жестом приглашая полюбоваться окружающих. Все столпились рядом, стали топтаться и переглядываться. Сэджвик сдался первым:
— Что ты задумал?
Бастер не мог удержаться от лукавой улыбки.
— Представьте: герой оказывается в одной кабинке с каким-нибудь забиякой. Обоим нужно раздеться, причём как можно скорее, пока их девушек не увел какой-нибудь мускулистый красавчик. Крючков на двоих не хватает, и места тоже… Назревает эпичная битва!
Все разевают рты: как можно было не додуматься до такого простого хода?
— Гениально! — хлопнул себя по колену Сэджвик. — Я буду забиякой!
— Нет, — обронил Китон, смерив его взглядом.
— Ну, почему? Мы будем комично смотреться рядом.
— Думаешь, зритель поверит, что такой великан не мог одной левой вытурить меня из кабинки? — усмехнулся Бастер. — Нет, нужен кто-нибудь примерно моей весовой категории, однако достаточно брутальный… К примеру….
Он обвёл внимательным взглядом присутствующих. Мужчины приосанились, расправили плечи. Кто-то выпятил грудь, кто-то воинственно выпятил губу.
Внезапно из другого конца коридора послышалось зычное:
— А я не понял! Почему меня ОДНОГО оставили разбираться с дирекцией? И вообще, меня послали спросить: скоро тут всё закончится? Им через час посетителей запускать!
Запыхавшийся, как всегда сердитый, Эд Брофи подошёл и уставился на всех исподлобья.
Задумчивый взгляд Китона просветлел.
— Годится! Вот кто сыграет нам забияку!
— Кто, я? — растерялся ворчун.
И вдруг, явно против воли, расплылся в улыбке.
— Что ты скажешь, — подначил Бастер, — если зайдёшь сюда, а кто-нибудь заявит, что это ЕГО кабинка?
Менеджер даже задуматься не успел.
— Скажу: «Молчи! Или она станет твоей могилой!»
Стоявшие рядом расхохотались, а красавица Марселин захлопала от восторга в ладоши.
Китон обвёл всех победным взглядом.
У Седжвика вытянулось лицо.
— Это просто менеджер бригады. Он ни разу в жизни не играл.
— Причём тут его резюме? — невозмутимо пожал плечами Китон.
— Да, но сколько придётся с ним репетировать?
— Ничего, я готов! — выпалил Эд Брофи, от волнения подняв руку, словно школьник, которому не терпится ответить.
— Ещё чего, — фыркнул Бастер. — Репетировать! Ненавижу искусственную игру.
— Да, но… так никто не снимает… — Сэджвик огляделся в поисках поддержки.
У всех горели глаза. Всем хотелось увидеть, чем это закончится. Реджи Ланнинг, натянув поглубже берет, торопливо начал устанавливать камеру напротив открытой кабинки. «Младший» сдался и, махнув рукой, опустился в режиссёрское кресло. Эд Брофи нервно откашлялся. На глазах труппы он превращался из малозаметного трудяги, крепкого и лысоватого менеджера — в Артиста.
Сцену сняли с первого дубля, за четыре минуты. Все, кто наблюдал за «эпичной битвой», хохотали, как ненормальные. Только Сэджвик вздыхал про себя: «Так НИКТО не снимает…»
P.S. Эд Брофи прославится и ещё не раз сыграет в кино.
"Кинооператор" станет последней относительно независимой комедией Бастера Китона.
Кинокомпания "Метро-Голдвин-Майер" на долгие годы объявит её СВОЕЙ эталонной комедией, на примере которой будут учиться все последующие комики.