У животных существуют две основные стратегии размножения: произвести как можно больше себе подобных – и забыть о своем потомстве (авось, кто-нибудь да выживет!) или – всего несколько штук, но тщательно заботиться о них и постараться сохранить если не всех, то большинство.
Чемпионами первой стратегии, являются, конечно же, насекомые и рыбы. Подсчитано, что потомство одной субтропической тли при 300 теплых днях в году равно 10 в 13 степени! При этом природа изощряется, как может: крылатое поколение тлей, способных расселяться и размножаться половым путем, чередуется с бескрылым поколением, размножающимся исключительно партеногенетически (т.е. без помощи самцов). Но из этих астрономических цифр в живых остаются лишь десятки и сотни. Ведь естественные враги тлей и сами горазды размножаться! Например, всем известный жучок – божья коровка – один из самых свирепых тлиных истребителей. Самка откладывает до 600 яичек. Из них вылупляются личинки - с ножками, а, главное, челюстями – и начинают пожирать тлей с первых дней своей жизни.
Покончив с одной колонией, личинки окукливаются, из куколки выходит новый жучок, который улетает не на небо ("Коровка, коровка, улети на небо, принеси мне хлеба!"), а на поиски новой колонии тлей. (Опосредованно, конечно, божья коровка способствует получению хлеба – уничтожает тлей, в том числе, вредителей злаковых культур).
Попадающая к нам на стол в соленом виде антлантическая сельдь имеет две расы: весенненерестящуюся, одна самка которой откладывает до 70-75 тыс. икринок, и летненерестящуюся, приносящую 150-200 тыс. икринок. Однако, весь мир не оказывается заполненным бочками малосольной сельди: мальков едят хищные рачки и другие рыбы, а уж когда уцелевшая сельдь подрастает, в дело включается человек... (И происходит перевылов, в результате чего сельдь вообще исчезает со стола, а государства долго и мучительно разрабатывают международные квоты, ограничивающие промысел.)
Так что окладывай яйца или мечи икру, но результат один – из тысяч вылупившихся малышей до половозрелого возраста дотягивают лишь десятки. Поэтому многие животные пошли по пути заботы о потомстве. В нее входят строительство и охрана гнезда, высиживание яиц, выкармливание молодняка и многое, многое другое.
Сложные формы заботы о потомстве развились не сразу. Но ее начали проявлять уже кишечнополостные. Медуза аурелия, обитающая в умеренных и тропических морях, имеет на внутренней стороне ротовых лопастей особые кармашки. В них по желобкам скатываются яйца. Здесь же происходит их оплодотворение и развитие. До поры до времени они бывают защищены стрекательными клетками медузы. И лишь когда из яиц выходят подвижные личинки – планулы – они покидают материнскую особь. Некоторое время они с помощью ресничек плавают вместе с планктоном, потом оседают на дно, прикрепляются и превращаются в маленьких полипчиков – сцифистомов. Колония размножается почкованием, образуя одинаковых особей. А однажды наверху колонии появляется крошечная эфира – личинка медузы – она отрывается и отправляется в свободное плавание, дабы стать взрослой аурелией и произвести на свет новых планул...
Многощетинковые черви, живущие в тропических морях, в буквальном смысле слова, жертвуют собой ради потомства – правда, лишь в одной, приспособленной для этого форме... Материнская особь червя рода автолитус не имеет пола и всегда остается на дне, отпочковывая на своем заднем конце целую цепочку половых особей. Самые зрелые среди них отшнуровываются и уплывают. Они поднимаются в верхние слои океана и преображаются для брачного танца. Самцы обзаводятся огромными черными глазами, ветвящимися усами и длинными плавательными щетинками. При этом они окрашены в яркий цвет – красный, фиолетовый, желтый. Они стремительно кружатся вокруг более скромных самок, на брюшке которых имеется выводковая сумка, набитая несколькими сотнями яйцеклеток. После оплодотворения, самки защищают молодь собственным телом, пока та проходит несколько стадий развития. Они ничего не едят, медленно расходуя энергию собственных мышц. Созревшая молодь прорывает мешочек и выходит наружу, а материнская особь превращается в пустую оболочку и медленно погружается на дно...
Если виноградная улитка выкапывает ямку в сыром песке и помещает в нее яички, на чем ее забота о потомстве кончается, то дальний родственник улитки, осьминог, строит из камней целую баррикаду. Самки осьминогов – нежные матери. Отложив яйца, они не спускают с них глаз. Двое сторожевых щупалец все время извивается за каменным укреплением, готовые схватить любого врага, приблизившегося на опасное расстояние к драгоценным яйцам. А другие щупальца занимаются "домашними делами": переворачивают яйца, вентилируют их, удаляют соринки; кроме того, головоногий моллюск поливает кладку водой из сифона. Чтобы предохранить яйца от загрязнения, осьминожихи ничего не едят рядом с гнездом и их пост длится иногда по 4 месяца. Некоторое время они охраняют и "новорожденных" осьминожат.
Среди насекомых полным-полно примерных родителей. Это, в первую очередь, общественные насекомые – пчелы, муравьи, термиты. Они живут колониями, образуют формы, согласно выполняемым обязанностям (матка, или царица, рабочие, солдаты и т.п.) и заботливо выкармливают своих личинок.
Многие одиночные осы, например, родов бембекс или аммофила, выкапывают в песке ямку с несколькими ячейками. Бембексы ловят крылатых насекомых – мух и бабочек, а аммофилы – гусениц, парализуют их, жаля в нервный центр, и, поместив в отдельную ячейку, откладывают на них свои яички. Вылупившиеся личинки бывают обеспечены "живыми консервами". Интересно, что дорогу к норкам осы запоминают по окружающим предметам – шишкам, веточкам. Если их переложить, осы теряют свой дом.
Некоторым видам рыб, как уже говорилось, также не чужды родительские обязанности. Очень часто строят гнездо, вентилируют отложенную в него икру и охраняют свежевылупившуюся молодь – самцы. Но иногда в заботе о потомстве принимают участия оба пола.
Большинство земноводных откладывают свою икру в тот же самый пруд, где вывелись сами, и предоставляют своим головастикам полную самостоятельность. Самая простая забота о потомстве бывает у хвостатых амфибий. Сухопутные червяги, напоминающие, как показывает их название, червей-переростков, обвиваются вокруг кладки яиц всем телом и охраняют ее до вылупления детенышей. Так же поступают некоторые саламандры - эдакие голые скользкие и непроворные "ящерицы". Зато у бесхвостых амфибий – лягушек и жаб – забота о потомстве принимает поистине гротескные формы! Самки суринамской пипы помещают икру себе на спину. Брачующийся самец, "обнимая" свою "даму", помогает ей распределить икринки равномерно и вдавить в кожу, которая становится рыхлой. Икринки не просто тонут в коже, но еще и закрываются крышечками. Через положенное время (82 дня) вылупляются не головастики, а уже готовые лягушата: тут и там из спины пипы торчат крошечные "ручки" и "ножки" брыкающихся малышей. Крышечки лопаются и лягушата освобождаются из плена. Взрослая пипа счищает их со своей спины вместе с отмершим слоем кожи задними лапками. Самец европейской жабы-повитухи наматывает ленты икры себе на бедра и плавает с ними, пока не вылупятся головастики. Самцы чилийской лягушки сохраняют икру и головастиков в горловом мешке-резонаторе. Самки сумчатой квакши и квакши Гельджи вынашивают икру так же на спине, но в отличие от пипы, не в складках кожи, а в специальных сумках. Брачующаяся пара квакш-филомедуз из Южной Америки дружно сооружает фунтик из листьев, склеивая его края слизью, куда и откладывают икру. Фунтик висит над водой и вылупившиеся головастики – прозрачные создания с огромными глазами (кажется, что в фунтике копошатся одни эти глаза!) – падают в воду, где проходит их дальнейший метаморфоз.
Все, наверное, видели фильмы, как выходят на свет черепашата морских видов этих рептилий. Взрослые черепахи всю жизнь проводят в морских просторах, а когда приходит пора размножаться, спешат на затерянные тропические острова, где много лет назад появились на свет сами. Например, зеленые морские черепахи, живущие у берегов Бразилии, плывут на острова Вознесения, преодолевая более 2 тыс. км. Биссы бороздят Атлантический и Тихий океаны, а яйца откладывают на Цейлоне и островах Карибского море – в двух совершенно разных местах. Стремительные и ловкие в воде, они неуклюже ползут по песку, оставляя после себя след – широкую борозду. Потом, найдя подходящее место, копают ластами яму и откладывают в нее яйца. На этом их материнская забота кончается – они возвращаются в океан. Яйца едят звери, птицы и люди. Из того, что остается, вылупляются черепашата (обычно это случается рано утром), они выкарабкиваются из песка и мужественно устремляются к воде, прорываясь сквозь ряды крабов и чаек, слетевшихся на дармовой пир. Крабы утаскивают их в норки, а птицы уносят в воздух, и лишь небольшому числу счастливчиков удается благополучно окунуться в прибой. Они двигаются к морю, как будто имеют внутри компас, ориентируясь по солнцу, и ничто не может сбить их с курса. Еще часть черепашат может стать добычей хищных рыб. Зато, если они вырастут, врагов у них почти не остается. Кроме человека, который использует и панцирь, и мясо. Знаменитые мореплаватели, равно как и знаменитые пираты, проявляли к черепахам неслыханную жестокость, бросая живьем в трюмы в качестве дармовых консервов... Сейчас, к счастью, охота на большинство дикоживущих видов запрещена, а места их разведения объявлены заповедными – хотя бы на бумаге.
Хорошими родителями среди змей слывут королевские кобры, или гамадриады. Самка кобры даже сооружает гнездо, сгребая передней частью тела сухие листья в кучу, в центр которой откладывает от 20 до 40 яиц. Сама ложится сверху и ревностно сторожит кладку, бросаясь на любое живое существо появившееся поблизости. Иногда вместе с самкой гнездо охраняет самец. Именно это поведение создало мирным, в общем-то, змеям репутацию злых и агрессивных. Человек, который ничего не знает о гнезде, но которого яростно прогоняет огромная змея, будет уверен, что она напала на него без всякой причины...
Большинство птиц исправно вьют гнезда, насиживают яйца и выкармливают птенцов, пока те не научатся летать и добывать себе пищу сами. Впрочем, родительский инстинкт у птиц также проявляется в самых разных формах.
Вот, например, африканского страуса можно встретить не только в Африке, но и на ферме в подмосковном Голутвине. Холод эти птицы переносят прекрасно – была бы еда. Ну, а из одного страусиного яйца, как известно, можно изжарить яичницу на тридцать человек, да и мясо у него вкусное – есть смысл разводить страусов на фермах... Что касается заботы о потомстве, то она целиком возложена на самца. Одевшиеся в брачный наряд птицы (шея – ярко-красная, черно-белые перья распушены веером), токуют перед самками: садятся на землю, вытянув длинные ноги, ритмично бьют крыльями, запрокидывают голову и трутся ею о собственною спину. Эта любовная песня без слов. Если "дама" согласна, то самец ведет ее к вырытой в песке ямке – и она откладывает яйца, да не в саму ямку, а перед самцом. И так делает еще несколько страусих. И страус, сам закатывая под себя яйца, принимается насиживать кладку. Тем яйцам, которые не поместились под перьями, увы, не суждено произвести на свет маленьких страусят. В Африке учеными отмечались огромные кладки – до 60 яиц в одном гнезде, хотя обычно их бывает 15-30, т.к. каждая самка откладывает не более десятка. (Кстати, неизвестно, всегда ли так было в природе. Ученые прошлого века считали страуса моногамной птицей, живущей парами, а современные – уверены, что страусы полигамны. Возможно, что неразумный отстрел самцов ради перьев в конце XIX - начале XX века, привел к тому, что их стало меньше, чем самок. И птицам пришлось изменить образ жизни. На фермах страус обходится двумя-тремя подругами). Самец насиживает яйца в самое опасное время суток – ночью, когда вокруг полно четвероногих охотников – от гиен до львов. Он мужественно защищает кладку: набрав в зоб воздух, с силой проталкивает его в пищевод, издавая рык, наподобие львиного, и отгоняет хищников сильными ногами. Главная самка навещает его днем и сменяет на гнезде, причем, всего на несколько часов. Часть времени яйца обогреваются солнцем. Водят птенцов чаще два родителя. Подросшие страусята держатся стадами по 20-30 птиц, иногда страусы образуют смешанные стада вместе с зебрами.
Птенцы почти всех птиц делятся на два типа – выводкового и птенцового. Первые – появляются на свет в пуху, с открытыми глазами, способны бегать и прятаться. Типичные представители – кулики, чайки, утки.
Птенцы птенцового типа – голенькие, слепые и совершенно беспомощные. Они лишь поднимают головки и разевают огромные желтые рты, когда родительская тень накрывает гнездо. Для родителей главный релизер - это открытый желтый клюв, куда надо совать пищу. Поэтому-то мелкие птицы так легко обманываются и выращивают кукушат; это явление носит название гнездового паразитизма. Клювы кукушат работают как сверхрелизеры и птички "сбиваются с крыльев", стараясь прокормить ненасытного обжору-подменыша. Для птенцов выводкового типа, например, чаек, основным признаком родителей является клюв с желтым или красным пятном. В экспериментах птенцы реагировали даже на самую грубую имитацию.
В гнездах хищников, как дневных, так и ночных появляется, увы, больше ртов, чем могут прокормить родителя. То есть, в очень богатые мышами годы выживают три-четыре канюка или совенка, а в бедные – лишь один-два. "Лишние" птенцы слабеют, отстают в росте и более сильные их в конце концов съедают. Это проявление гнездового каннибализма. Что ж, вероятно природа создает этих птенцов "про запас" – для выживания других.
Не все животные охраняют свое потомство от хищников или человека: виду, в целом, выгоднее, чтобы, в первую очередь, выжили взрослые, половозрелые животные, способные принести новое потомство, а не детеныши, с которыми, пока они вырастут, всякое может случиться...
Хотя и тут существует разнообразие в поведенческих реакциях – ведь ситуации-то бывают разные! Мелкие сокола отчаянно защищают свое гнездо и запросто сшибут человека с дерева или скалы, на которых оно расположены, если человек полезет за яйцами или птенцами. А более крупные орлы – будут лишь кружить над этим местом. Другие птицы, потенциальная добыча хищных, часто гнездятся поблизости от их гнезд: хищники не охотятся возле собственного гнезда, а защищая его, они одновременно защищают чужое или, по крайней мере, просто отпугивают любителей чужих яиц или птенчиков, своим грозным видом. Не дай Бог человеку попасть в колонию чаек! Выскочит опрометью, благоухая пометом и отрыгнутой пищей, да еще и провожаемый ударами крыльев с налета! А многие птицы, например, куропатки, отводят от гнезда, "притворяясь" подранками – бегают под носом хищника, делая тщетные попытки взлететь и дразня опущенным "больным" крылом. Но когда потенциальный охотник отойдет подальше, быстро улетают в сторону, противоположную гнезду.
Детеныши млекопитающих так же различаются по степени самостоятельности, как и у птиц. Например, зайчата появляются два раза в году – их так и зовут "настовичками" (родились весной) и "листопадничками" (родились в конце лета – начале осени). Они зрячие, в пуху, и главное, что умеют – это прятаться и не оставлять следов, по которым их может обнаружить лиса. Они сидят, затаившись, и ждут, пока не придет мать (ранее считалось, что их кормит любая лактирующая зайчиха). Такие дети называются зрелорожденными. А дикие кролики живут колониями, крольчата рождаются в норе – слепые, голенькие, глухие, совершенно беспомощные – они полностью зависят от матери.
Тропические полуобезьяны тупайи, которых раньше причисляли к насекомоядным животным, внешне похожи на нечто среднее между белкой и землеройкой. Они устраивают два гнезда: одно - в котором живут сами, и второе, где сидят детеныши. Мама их не очень-то балует: наносит визит раз в 48 часов, кормит и вылизывает. Впрочем, вылизывать себя они умеют и сами – почти с момента рождения. Тем не менее, они остаются в гнезде 33 дня, а потом начинают выходить и самостоятельно питаться.
Самые плодовитые среди млекопитающих, это, наверное, мыши и крысы. Но рождаются они совершенно беспомощными. Самки, находящиеся в определенной степени родства, могут образовывать общие гнезда и по очереди (в зависимости от ранга!) кормить детенышей. Иногда родительское поведение проявляют и самцы: они вылизывают малышей и затаскивают в гнездо, если те случайно (в природе) или нарочно (в эксперименте) из него вывалились. Но в иных обстоятельствах у взрослых животных проявляется инфантицид – они убивают и съедают малышей. Во-первых, матери убивают своих детей, если у них пропадает молоко. (Такое часто случается при нехватке кальция в пище). Во-вторых, самки иногда уничтожают слишком маленький помет (одного-два мышонка)– виду выгоднее тратить энергию на заботу о полноценном помете в 6-8 детенышей. (Кстати, по этой же причине собаки и кошки не очень–то охотно выкармливают одного щенка или котенка). Ну, и в-третьих, самцы и самки становятся агрессивными к детенышам при стрессе или скученности: высокоранговые убивают помет низкоранговых (если он под воздействием запахов чужих гормонов не рассосался еще в эмбриональный период). Активнее всего матери защищают свой помет от других особей, когда еды достаточно, и колония процветает. Кроме того, они устраивают коллективное патрулирование, не давая прорваться хищникам.
Этологам известно такое понятие, как хэндлинг – взятие в руки. Детеныши лабораторных животных, которых берут в руки сразу после рождения, вырастают более крепкими и стрессустойчивыми; возможно даже, что и более умными. Объясняется это тем, что мать потом их активно вылизывает, а массаж стимулирует развитие. То же относится к домашним собакам и кошкам. Если же человек возьмет в руки дикого звереныша –например, детеныша сони, мать бросит все гнездо и помет погибнет. Похожим образом ведут себя мелкие птицы. Для них любое внимание к гнезду со стороны человека – сильнейший фактор беспокойства.
Вы никогда не видели каравана землероек, пробивающегося через травяные "джунгли"? Я однажды видела: зверьки бегут цепочкой, первый держится зубами за материнский хвост, а следующие – за хвосты друг друга!
Обезьяньи дети обыкновенно висят на матери, вцепившись в ее шерсть, кто на груди, кто на спине. Лишенные материнской ласки и внимания, они вырастают тяжелыми невротиками: всего бояться и с трудом вписываются в обезьяний "коллектив".
У очаровательных крошечных игрунок – самых маленьких обезьянок из Южной Америки – детей пестует отец. Он вешает их (в количестве двух штук) себе на бедра, прыгает с ними по деревьям, а матери передает лишь для кормления.
Отцы лангуров (обезьян средних размеров из Юго-Восточной Азии) признают лишь "законнорожденных" детей. Они принимают в свою семейную группу чужих самок, но детей, зачатых не от них, убивают. Таким образом, они охраняют собственный генофонд.
Многие животные, живущие стадами или колониями, ведут себя альтруистично. Таковы крысы, домашние кошки или представители семейства псовых, которые могут "усыновить" чужих детенышей или выращивают их сообща. Однажды, работая в зоопарке, я показала месячных диньжат (а как еще назвать щенков динго?!) молодым волкам. И что же? Все волки, сами едва вышедшие из подросткового возраста, немедленно отрыгнули недавно проглоченное мясо, предлагая накормить малышей! Они просовывали носы через решетку и виляли хвостами, проявляя полную готовность поухаживать за чужими щенками! Копытные и ластоногие, напротив, безжалостно прогоняют малышей, которые делают попытки пососать молоко не у своей матери. Своих детей они прекрасно знают по виду и по запаху.
"Повседневным кошмаром" показалась группе иностранных ученых проблема, которые решают летучие мыши-матери: отобрать своего, одного-единственного, мышонка из тысячи других детенышей. Речь шла о бразильском складчатогубе – виде, который образует в некоторых южноамериканских пещерах многомиллионные колонии. Если у многих других летучих мышах детеныши висят на матери во время ее ночной охоты за насекомыми, то эта – оставляет его в укромном уголке на стене пещеры. Но таких "укромных" уголков с чужими детенышами существует несколько тысяч! Причем, подросшие мышата не висят спокойно вниз головой, как положено, а перемещаются, и оказываются совсем не там, где его оставили. Самки кормят детеныша два раза в сутки: вечером, перед вылетом для добычи собственного пропитания, и утром, по возвращении. Раньше ученые полагали, что дети в столь обширных "яслях" – общие. Эксперименты показали, что это – не так. Каждая мать отыскивает именно своего мышонка! Она не только запоминает место, где его оставила, но знает его запах и писк. Более того, сам малыш учится с раннего возраста пищать в ультразвуковом регистре в унисон своей матери. Так что только свой детеныш может правильно ответить на материнский призыв.
Как известно, родители не только кормят и ухаживают за потомством, но еще и обучают его. Особенно это относится к стайным хищникам. В деревнях известны целые семейства кошек-крысоловов. Справиться с крысой – сильным и смелым зверьком – сумеет далеко не каждая Мурка. Но если мать покажет, как это делается, то котенок вырастет в крысолова.
Именно поэтому так трудно бывает вернуть в природу выросших в неволе или долго живших у человека животных. Они не умеют добывать себе пищу, строить жилища, прятаться от хищников. Особенно это относится к высокоорганизованным птицам и зверям. Скажем, пойманная в природе змея или ящерица, если они не стали слишком ручными, могут вернуться в естественную обстановку. А вот выпускать птиц из клеток – оказывается еще большей жестокостью, чем помещать их туда. Очень многие авторы посвящали целые книги увлекательному описанию того, как они приучали лесных выкормышей к естественным условиям – показывали им как надо прятаться от врагов, ловить добычу, строить убежища и даже находить себе половых партнеров...
Так что поговорка "Сколько волка не корми, а он все в лес смотрит" – неверна в корне. Многие истории ручных орлов, львов или медведей имеют грустный конец – животных убивают, так как приспособиться к свободной жизни у них не получается: людей они не бояться и проявляют агрессию, ранжируясь с человеком или ожидают корм только от него, и при этом так же становятся опасными.
Сложнее всего вырастить и воспитать того, чей мозг столь велик, что развивается медленнее, чем у остальных животных – это человеческого детеныша. Официальное совершеннолетие не всегда гарантирует настоящую самостоятельность. Несмотря на все примеры глупости и жестокости человека, нельзя не признать, что именно у этого млекопитающего в полной мере развилось то качество, которое мы называемым "альтруизмом". Собственно говоря, забота о беспомощных членах стаи в большей степени сделало человека человеком в общепринятом понимании, чем любые признаки рассудочной деятельности.
Р. Доукинс, исследуя корни альтруизма в дикой природе, предположил, что гибель родственников для вида более вредна, чем гибель потомства: размножение и родительское поведение в целом можно рассматривать как способ сохранения генов, полученных, как известно, поровну от обоих родителей. Другой ученый-генетик, Дж. Холдейн, в шутку подсчитал: "Я готов пожертвовать жизнью во имя четверых внуков и восьмерых кузенов" (наименьшее количество особей, с помощью которых возможно продолжение определенного генотипа). Так что альтруизм в природе - это "отбор родичей", т.е. сохранение сходного со своим генотипа. Судя по всему, у человека он зашел столь далеко, что заменился не кровными узами, а более сложными представлениями – абстрактными идеями, например...