- Я думал об этом давно, но не предполагал, что все случится именно так. Впрочем, «человек предполагает, а Бог располагает!» - Атос шел по хорошо знакомым улицам Парижа, как скажут через четыреста лет после него, «на автопилоте». Ноги сами несли его к Лувру, а мысли были заняты совсем другим: смертью Бражелона.
Все мы смертны, но ему казалось, что этот, единственный близкий ему душевно человек, его обязательно переживет. Потому что несправедливо будет, если его Бог лишит еще и Бражелона, после того, как оставил ему только д'Артаньяна. Но Шарль отдалился от него, и Атос сам в этом виноват: не хотел лишать его новых друзей, раз из старых остался только он один. Но он слишком стар для гасконца. Стар даже не годами: стар душой. Старый циник, которому давно пора покоиться под могильным камнем. Смерть Бражелона не оставила ему выбора. Придется ехать, принимать все дела, восстанавливать поместье, запущенное при прежнем, давно болевшем, хозяине. Может быть потом, когда все пойдет своим чередом, он и сумеет вырваться еще разок в Париж. Если захочет... И если... будет в таком состоянии, что сможет это сделать, не испугав при этом прежних знакомых. У Атоса... нет у графа де Ла Фер и де Бражелон (он едва не рассмеялся вслух этой веренице имен), вряд ли будет в деревне настроение кого-то видеть. А вот погреб в новом замке, пожалуй, стоит проверить. Если что, придется сделать запасы перед отъездом: не гонять же потом, в самом деле, Гримо в столицу за хересом или шамбертеном. Атос представил себе, как лет через... этак, пять, Гримо появится в столице, и увидев его, прежние знакомые будут выяснять, куда это запропастился мушкетер Атос. Настроение у него, почему-то, окончательно испортилось от этих мыслей, но тут он сообразил, что стоит перед отелем Тревиля.
Предстояло испросить отпуск, не посвящая капитана в личные дела. О том, что он получил наследство, не знал пока даже д'Артаньян: Атосу не хотелось говорить о неизбежном расставании. Гасконец узнает все только от него, а не от посторонних людей, но не раньше, чем Атос подаст в отставку.
Атос вернулся через неделю. В душе у него царил сумбур: он отвык от роли владельца поместья, и необходимость вновь заниматься тысячью мелочей злила его. Хочешь не хочешь, а ему предстояло теперь мотаться по арендаторам, вести приходские книги, вершить какой-никакой суд.(последнее обстоятельство заранее приводило его в уныние). Поместье было запущено до крайности, а граф, в силу полученного воспитания и прошлого опыта, не мог относиться с пренебрежением к той памяти, что досталась ему от дорогого человека. Да, именно к памяти, потому что он бывал в юности в этом доме не раз.
Тревиль, извещенный письмом о возвращении Атоса в Париж, сразу насторожился. Официальный тон записки, в которой его мушкетер просил принять графа де Ла Фер, многое сказал капитану. Так что к тому времени, что у него на пороге появился Атос, все еще в голубом плаще с серебряными крестами, Тревиль был уже морально готов к тому, что придется расстаться с одним из своих лучших солдат. И капитан не сумел сдержать своего порыва.
- Господин граф! Судя по вашему письму меня ожидает пренеприятнейшее известие? Ваши планы на дальнейшую службу претерпели изменения?
Атос ничего не ответил, и только грустная улыбка скользнула по его губам. Тревиля можно понять: один за другим службу покидают лучшие солдаты полка.
- Обстоятельства, господин капитан. Я получил имение в наследство, и оно требует ежедневного внимания.
«Можно подумать, что все эти годы вы уделяли внимание своим поместьям!» - подумал про себя де Тревиль. - «Как-то обходились без вас, более того, считали мертвым! Э нет, господин граф, кому-то вы понадобились для серьезных дел, не иначе. К тому же вы родня Роанов, Монморанси.»
Жаль, что Атос не мог прочитать мысли своего капитана, иначе он был бы немало озадачен его проницательностью. Но Тревиль мыслил не только как военный. Он был еще и придворным, храбрым интриганом, ярым противником Ришелье. И подумал именно то, что подумал бы любой заговорщик, узнав, что знатный вельможа решил покинуть двор и короля. Тревиль опередил его только потому, что лучше Атоса разбирался в хитросплетениях французской политики. Атос еще ни сном, ни духом не думал ни о каком заговоре, а Тревиль его уже зачислил в участники очередной авантюры против кардинала. Все же капитан неплохо изучил своего подчиненного. Он не зря решил, что Атос захочет развеять свою меланхолию таким испробованным способом, как заговор. Видно, графу недостаточно дуэлей и войны. И общество только одного д'Артаньяна его уже не удовлетворяет. А может, ему наобещали в случае успеха золотые горы? Атос не принадлежит ни к легковерным людям, не похож он и на тщеславного гордеца. Деньги? Ордена? Не исключено... хотя, он же родня Куси, а эти господа себя повыше королей почитают. А собственно, какое это все имеет значение?! Из роты уходит старослужащий, ее гордость и опора...
Атос же даже не пытался проникнуть в мысли своего капитана, пока тот выдерживал паузу. Для него все уже было решено: парижский период его жизни заканчивался, и впереди ждал хорошо забытый быт провинциального помещика. Так же молча он достал бумагу с просьбой об отставке, и положил ее перед де Тревилем.
- Значит, это все? - вздохнул капитан.
- Мой капитан, вы же меня знаете: я никогда не принимаю решения, не обдумав его как следует.
- Знаю, знаю отлично, - пробурчал себе под нос Тревиль, то ли отвечая собственным мыслям, то ли своему мушкетеру. - Но мне же от этого не легче, Атос. Мы с вами десять лет вместе. Вы думаете, мне легко отпускать вас? Вы мне были не просто другом, - почти сыном. Вы хоть напишите, как устроились на новом месте? А вдруг служба забросит меня в ваши края, граф?
- Тревиль, - Атоса явно расторгали слова капитана, - я буду счастлив принять вас у себя в любое время!
- Где находится ваш новый дом?
- Рядом с Блуа.
- Орлеаннэ! Будете соседом Месье? - намек был слишком ясен, чтобы Атос не обратил на него внимание.
- Я никогда не питал особых симпатий к Гастону! - пожал плечами Атос.
- Знаю, но все в жизни бывает! - многозначительно улыбнулся капитан.
«Черт побери! Кажется он думает, что я собрался заняться политикой!» - граф нахмурился, сообразив в каком свете могут принять его отставку при дворе. Это в мушкетерах он был известен как человек, всецело преданный королю. А как граф де Ла Фер ,он отлично выглядит в роли сторонника оппозиции кардиналу Ришелье. « Похоже, за меня уже все решили!» - с досадой подумал Атос.
- Я передам королю на подпись ваше прошение, граф. - Тревиль встал, протянув руку Атосу. Ему очень хотелось обнять своего мушкетера на прощание, но он не решился на такую фамильярность, памятуя о его новом статусе. Атос понял желание Тревиля, но его настроение не располагало к сентиментальным порывам. Ему еще предстояло объяснение с д'Артаньяном.
- Граф, я надеюсь, что вы не покинете Париж, пока не будет подписи Его Величества на этой бумаге. - Тревиль постарался скрыть чуть заметную неловкость под напускной деловитостью.
- Безусловно! Я рассчитываю пробыть в столице еще пару дней, капитан. И за мной еще прощальный вечер в «Сосновой шишке».
- А знаете, я пожалуй приду тоже! - вдруг решил де Тревиль.
- Я вам заранее благодарен за честь, которую вы мне окажете, капитан! - Атос неподдельно обрадовался этому решению.
- Полно, друг мой! Я всего лишь окажу честь своему боевому другу. «И заодно присмотрю, во что этот сумасшедший пытается влезть!» - решил про себя Тревиль.